Ваши мысли мне обжигают кожу своей пошлостью, грязью и мерзостью. Как вы смеете так обо мне думать? я дарила вам всю меня до самой капли души, разве это не было видно по моим глазам? Не ощущалось на моей коже? не слышалось в моём дыхании?
Я отдала всю себя, а вы, молча приняв этот подарок с холодной улыбкой, беспощадно разбили его на тысячи осколков о каменный мраморный пол.
Я долго смотрела на эти осколки, резала пальцы, собирая каждую крупинку, резала душу, складывая их в одно целое, тратила века, склеивая всю конструкцию заново. А теперь, через тысячелетия, вы смели явиться ко мне и говорить, что Я во всем виновата? Что Я не была прозрачной слезой? Что Я не была чистым весенним ветром?
Да как Вам не стыдно! вы называете себя львом? Лев наносит удар, но не унижает. Вы не лев. Вы — шакал, поджавший хвост, убегающий прочь от своих проблем. Лев — он храбро встречает всю боль, что ему уготована, и уничтожает её, крупинку за крупинкой, не боясь открыться новой возможности навстречу. Лишь ШАКАЛ искусно лжёт, разбивая сердца об пол.
Я не львица... но и не собака. Я ВОЛЧИЦА, та, что выходит к огню аккуратно, осторожно беря кусок сырого мяса, брошенного ей охотником. День за днем привыкая, начиная доверять. А потом, в один момент после того, как Охотник её пару раз пнёт, уходит в закат. Она с грустью смотрит на Охотника, не понимая, ПОЧЕМУ? Ведь она всегда была рядом... — почему? И вряд ли она ещё раз возьмет кусок мяса из рук. Волчица ревностно охраняет своих детей и верна волку, выбранному только по ей ведомым причинам, на всю жизнь до самой смерти.
А теперь я не желаю вас видеть. Ни сейчас, ни потом. Никогда. Вспомните обо мне — забудьте сию секунду. Вы упустили свою волчицу. Довольствуйтесь тенью дерева под которым лежите. Я не буду верной львицей, я не создана жить в гареме, я — Волчица и привыкла быть Единственной или не Вашей, учтите.
