– нет, – коротко отозвался Макс и, не дожидаясь других ненужных вопросов, кивнул и вышел.
Внутри у него опять всё кипело. Этот чертёнок, похоже, был единственным в мире, кто умудрялся до такой степени вывести его из себя.
Но оказалось, что это был не предел.
Вечером того же дня Гам Сондерс зашёл ещё дальше.
Макс, как обычно, сидел у камина в своём любимом кресле-качалке и пытался читать, – даже излюбленный сэр Вальтер Скотт плохо помогал, – когда возле конюшни громко залаял Банди, его лучший пёс, отличный сторож.
Да неужели этот чертёнок осмелился?..
Вылетая с ружьём на крыльцо, Макс точно знал – да, осмелился.
Он выстрелил в воздух из обоих стволов, чтобы упредить конокрадство, но увы. Дверь конюшни была распахнута настежь, Банди заливался отчаянным лаем, а Сондерс уже перемахивал через ограду выгона верхом на его лучшем жеребце, вороном Маркизе. И как только тот подпустил к себе этого паршивца!
Паршивец обернулся на скаку и издевательски отсалютовал шерифу. Блестели в закатных лучах его светлые растрепанные вихры, блестела нахальная ухмылка на загорелом лице. Макс едва удержался от того, чтоб ещё раз не выпалить ему вслед – побоялся задеть коня.
Бормоча себе под нос самые отвратные ругательства, какие никогда до этого не произносил вслух, он ринулся к конюшне.
Если б парень действительно хотел угнать у него коня, чтоб перепродать, то явился бы ночью и уж точно постарался бы не поднимать шума. Вывод напрашивался сам собой – Гам Сондерс испытывал его терпение. Дразнил.
Как быка красной тряпкой.
Отлично.
Просто превосходно.
Второй по резвости среди лошадей шерифа была чалая Кэти, и верхом на ней Макс неуклонно нагонял Сондерса, приближавшегося к горам.
Мальчишка даже следов замести не пытался – да за кого он его принимал вообще?!
Шериф догнал его, когда уже почти стемнело – на границе участка Миллеров. Придурковатый работник Миллеров Джонни, зачем-то разводивший там костёр, увидев их, поспешно вскочил на своего неосёдланного пегого мула и растворился в темноте. Брошенный костёр слабо мерцал, освещая Сондерса, оскалившего зубы в обычной ухмылочке.
– Да я просто хотел покататься, шериф, – врастяжку произнёс он. – Просто покататься. Вы же не пристрелите за это бедного сироту, а, шериф?
Видит Бог, как раз этого Максу больше всего хотелось.
– Слезай с коня, Гамильтон Сондерс, – процедил он.
– Иначе что? – прищурился тот.
– Иначе я пристрелю его, – спокойно сказал Макс, спрыгивая на землю и направляя дуло ружья прямо в бок испуганно прядавшему ушами Маркизу. – Ну?
Лицо Гама странно передёрнулось, он наконец опустил глаза и неловко соскользнул с седла. Но, когда поднял голову, его ухмылочка была на прежнем месте.
– А ваш портрет вам понравился, шериф Янг? – весело поинтересовался он. – Я старался, честное слово… Я…
– Ты, да, ты, – раздельно проговорил Макс, мгновенно оказываясь рядом с ним и хватая его за шиворот. Быстро обыскал мальчишку – оружия не было. – Ты не хочешь слышать добрых советов, и по-хорошему ты не понимаешь, так? Что ж, я тебя по-другому поучу. Чтобы ты понял и запомнил.
Вот тут в зелёных глазищах Гама наконец-то заплескался страх. Но он по-прежнему не просил пощады, только вырывался и отбивался, и даже вцепился зубами в руку шерифа. Что ж… Макс одним взмахом кулака разбил ему губы и, швырнув на землю, сдёрнул с седла хлыст.
Мальчишка отчаянно вскрикнул, только когда на него обрушился самый первый режущий удар. А потом только молча корчился, уткнувшись лицом в землю.
Ровным голосом отсчитав вслух пятнадцать ударов, Макс наклонился к нему и за волосы повернул его голову к себе. По вымазанным в грязи щекам катились слёзы, оставляя светлые дорожки, окровавленные губы были прокушены, но глаза сверкали всё тем же безнадёжным вызовом.
Вот же чертёнок упрямый.
– Ты усвоил урок, Сондерс? – спокойно спросил Макс, тряхнув его за волосы.
Тот только скривился, сплёвывая кровь и грязь.
Не дождавшись ответа, Макс устало продолжал:
– Что ж, тогда я не поленюсь и повторю этот урок. И буду повторять до тех пор, пока ты его не усвоишь.
– Я вас… убью! – выдохнул Гам и судорожно закашлялся.
Макс отпустил его и выпрямился, сумрачно усмехнувшись. Аккуратно свернул хлыст и, засунув в седельную сумку, промолвил:
– Мечтай, мечтай, дурачок. Не ты один тут такой… мечтательный.
Он деловито затаптывал брошенный костёр – до тех пор, пока не погасла последняя искра. Полная луна плыла над прерией, трещали цикады, прохладный ветер обдувал его разгорячённое лицо. Ну какого чёрта, спрашивается, он так сорвался? Просто стыд.
Макс оглянулся через плечо – мальчишка по-прежнему лежал ничком, беспомощно прижавшись к земле. Да уж, сидеть он теперь сможет нескоро. Дней через пять, не раньше.
И это для его же пользы. Меньше непотребств вытворит.
Тяжело вздохнув, Макс подвёл всхрапывавшего Маркиза поближе и, подхватив парня с земли, осторожно пристроил его поперёк седла. Тот, что-то возмущённо забормотав, попытался вырваться, но Макс, крепко прижав его к седлу, уселся сам и подхватил его на руки. Гам опять было затрепыхался, но ойкнул от боли и уронил голову Максу на плечо.
– Так-то лучше, – проворчал Макс, хватая чалую за повод. – Хей, давай, вперёд!
* * *
Но этот паскудный безалаберный день, оказывается, ещё не закончился. Не стоило, наверное, говорить вслух о том, сколько подонков мечтает прикончить шерифа. Это называется – накликать.
Когда в темноте грохнул выстрел, и пуля просвистела у Макса возле самого виска, они были уже почти рядом с домом. Макс дёрнул мальчишку за плечо:
– Твои приятели стараются?
Тот мотнул головой, вскинув на него ошалелый взгляд, но, уже договаривая эту фразу, Макс точно знал, что Гам ни при чём.
Дьявольщина, вот дьявольщина…
Ещё один выстрел, и чалая, испуганно и тонко заржав, рухнула наземь. Её ноги ещё дёргались в пыли, когда Макс прыгнул вниз, стаскивая с седла мальчишку и толкая его за труп лошади. Выстрелив на звук, он растянулся рядом, свирепо гаркнув на Маркиза: «Пошёл!». Тот стремительно растворился во тьме.
– Зачем вы… – прохрипел парень изумлённо.
– Всадник – слишком хорошая мишень, – проронил шериф, быстро перезаряжая ружьё.
Пальцы Гама вдруг крепко сжали его локоть:
– Дайте мне револьвер!
Повернувшись, Макс внимательно вгляделся в его чумазое лицо – глаза лихорадочно блестели, но взгляд был твёрдым.
– Давайте, – настойчиво повторил тот. И, криво усмехнувшись, добавил: – В спину вам не выстрелю, честное слово.
– Ты же хотел меня убить, – Макс тоже усмехнулся, доставая из-за пояса револьвер и протягивая мальчишке.
– Не сейчас, – оскалился тот. – Попозже. И сам, без этих вот…
Снова грохнул выстрел, и они пригнулись, укрываясь за телом лошади.
– Сколько их там? – выдохнул парень на ухо Максу.
– Двое, не меньше, – отозвался тот, бесшумно откатываясь в сторону. – Ты давай стреляй, а я… отлучусь ненадолго.
Гам молча кивнул и, отвернувшись, выстрелил в темноту.
Понятливый, чертёнок. Молодец.
Первого из нападавших Макс уложил у колодца. Второго – уже возле конюшни.
А третий раскрылся, когда Гам выстрелил в очередной раз. Выпалил в ответ, не удержался, подонок.
Шериф перевернул труп носком сапога – обросшее бородой лицо, совершенно незнакомое. Второй – тоже был ему неизвестен. И первый, что у колодца.
Наёмники.
Ладно, разберёмся…
Выпрямившись во весь рост, Макс направился туда, где оставил мальчишку, по дороге неторопливо размышляя о том, что вот как раз сейчас является для парня отличной мишенью – силуэтом на фоне ночного неба. И никто того не заподозрит – вон ведь сколько трупов разбросано по двору…
Подойдя вплотную, он поглядел Гаму в лицо, и тот, облизнув губы, выпалил:
– Я вас мог бы сейчас снять, как… куропатку!
– Орла, – невозмутимо поправил Макс, подхватывая его под мышки и ставя на ноги. – Исключительно орла.
Тот скривился, но всё равно хохотнул сквозь гримасу боли:
– А ястреб не сгодится?
– Нет, – серьёзно покачал головой Макс, – никаких ястребов. А также никаких филинов, гусей и жаворонков. Только орёл.
– Ладно… – хрипловато проговорил Гам, отводя глаза. – Я понял.
Макс взял его за подбородок, заставляя поднять голову, легко коснулся пальцами его спёкшихся разбитых губ и досадливо нахмурился:
–Ты этого сам добивался. Нарочно меня провоцировал. Зачем?
Мальчишка опять облизнул губы и пробормотал едва слышно:
– Хотел, чтоб вы меня… заметили. Чтоб вы увидели, что я есть. Что я – это я.
Макс на секунду прикрыл глаза:
– Ну что ж, надо сказать, это у тебя получилось. Рад?
– Да! – Гам дёрнул головой, безуспешно пытаясь вывернуться. Макс продолжал крепко его держать, не отводя внимательного взгляда. – Рад! Только я… – Губы его вдруг задрожали, голос упал до шёпота: – Я устал… так устал… – У него всё-таки вырвался всхлип. – Пустите…
Макс вынул револьвер из его беспомощно повисшей руки, поставил на предохранитель и засунул за пояс. Провел ладонью по встрёпанным вихрам мальчишки, притягивая его к себе, подхватывая на руки:
– Я знаю. Потому и не отпущу.
