- Ура! - мысленно повторяла Ника, семнадцатилетняя девчонка, когда её пригласил на концерт сосед, великолепный Дима. Он учился в музыкальном училище и перед летними каникулами там были какие-то отчётные выступления. Обычно он не замечал её, а тут просто на глаза попалась, что-ли. Ника, как эквилибрист крутилась внутри своей жизни, а Дима был где-то в другом измерении. Но всё же Ника замечала многое и на расстоянии.
Дима был красив и необычен. Играл он на аккордеоне и в основном всё серьёзное и классическое. Казалось, что даже вещи были влюблены в своего хозяина. Пиджак сидел небрежно, словно гордился, что удостоен чести быть почти другом такого идеального молодого человека, белоснежная рубашка сияла, прядь волос так артистично рассыпалась на высоком лбу.
У Ники было неважное настроение, она заходила к бабушке, которая радостно встретила её вместе с дедом: - Послушай какое чудесное стихотворение написала наша Олечка! Надо же и не сказала ничего, просто оставила на столе, наконец-то у неё что-то получилось!
Надо сказать, что в семье у Ники все были филологами, Оля — это тётка Ники, преподаватель литературы. Ника послушала и улыбнулась: - Это моё стихотворение, я в прошлый раз забыла.
- Не могла ты так написать, Оля давно пишет и то так не выходило, а ты, что вдруг раз — и написала? Ника обиделась: - Спросите у своей Оли, когда с морей вернётся. Посидела немного и ушла. А тут и Дима с приглашением вовремя подоспел.
На концерте Ника сидела где-то в центре зала, в своей резной беленькой кофточке, ей казалось, что редкие солнечные лучи в этом строгом консерваторском зале словно притягивались к ней. Ей было как-то спокойно и уютно. - Наверно так себя ощущают жемчужины в оправе — думала Ника. Казалось, что и Дима видит только её.
После концерта они шагнули в майский день, как в море. В голове ещё звучали волны музыки, их взгляды то и дело обнимали друг друга. Не успели они пройти и часть улицы, как появился Иван — приятель Димы.
- Пойдём ко мне, покажу что-то. Не очень охотно, но пошли. Всю дорогу он говорил о заработках, чудесных способах разбогатеть, а когда пришли к нему, то он, вполне серьёзно, достал новомодные ботинки и стал рассказывать сколько усилий он приложил, чтобы их
достать. - Мне душно — шепнула Ника, хотя задыхалась она больше морально, чем физически.
После этого концерта они больше не встречались, видимо Дима считал свою соседку хотя и привлекательным, но всё же ребёнком. Летом он уехал отдыхать в Польшу. Ника представляла себе, как он ходит там по улицам Варшавы с прекрасными польскими красавицами и от этого писала печальные стихи ни о чём, как говорила вернувшаяся из отпуска тётя Оля. Нике рядом с ней было неуютно, тётка была высокомерна, прямолинейна, даже, когда выносила мусор, казалось, что освобождает всё человечество от всего ненужного.
Стихи у неё были очень конкретные, с выводом: о берёзке, о том, что нужно быть трудолюбивым и честным, любить Родину. Ника читала и не знала, что сказать, ей казалось, что это не стихи вовсе.
Сама она радовалась тому, что летом можно сочинять свободно. Вспоминался Пастернак:
- Сочиняй хоть с утра! Весь день она сидела с книжками, а вечером ходила в парк — поиграть в баскетбол. Там она и встретила Ивана, того, к которому они с Димой заходили после концерта.
- А, Ника, хорошо, что встретил тебя, у меня есть фантастическое предложение — с места в карьер, начал Иван. - Поехали с моим предприятием в одно невероятное место — тысячи озёр высоко в горах, ты такого может быть никогда в жизни не увидишь.
Большого труда стоило уговорить родителей, но вот все сложности позади — пятьсот километров тряской трассы, меленный подъём вверх -словно в небо и вот они на месте.
Огромные озёра лежат, словно отдыхают в распадках, десятки маленьких расположилисьв таких местах, что и предположить было бы трудно, что они там могут быть. Например, любая ямка и даже почти на вершине, заполнена водой. Попав сюда, оказываешься в какой-то
невероятной озёрной стране. Нужно сказать, что это место находится далеко на Севере, но лето выдалось жаркое и не верилось даже, что под ногами вечная мерзлота, а в августе здесь могут уже полететь первые снежинки.
Разбили лагерь и пошли бродить по озёрам, вернее по ручью, соединяющему их между собой. Он был полностью заполнен валунами. Так приятно было прыгать с одного на другой камень, смотреть, как небо стирается в чистейшей горной воде. Всё было забыто — цивилизация, школа, книжки. Казалось, что они племя первобытных собирателей.
На другой день все, кому хватило места в двух лодках, отправились на остров в центре озера. Поддерживать огонь остались Иван и Ника.
- Пойдём, поднимемся на самую вершину сопки — предложил Иван. - Увидим всю эту озёрную семью полностью.
Когда они почти дошли до вершины, Иван вдруг резко обнял Нику. Она отстранилась так поспешно, словно он вернул её в реальность.
- Постой, ещё бегать за мной потом будешь. К тому же за поездочку бы и рассчитаться бы нужно — цинично сказал Иван. Из случайного попутчика он вдруг превратился во врага, поджидающего жертву на глухой тропинке.
- Почему буду бегать, стокгольмский синдром? Я не из таких.
- Стой, ну куда ты денешься? - Иван почти догнал её у края горного обрыва, поросшего кустарником. Ника, сама не ожидая от себя, легко сделала баскетбольный приём — движение в сторону, а сама мгновенно вернулась на место. Иван не не удержался, к тому же почва на краю была рыхлая, он полетел вниз.
- Я - не жертва — повторяла Ника, убегая с этого ужасного места. Часа через два всё вернулось на круги свои — приплыли сослуживцы Ивана, вернулся сам поцарапанный, в синяках Иван, никому ничего толком не объясняя. Но Ника почувствовала, что мир неуловимо изменился. Это изменение она продолжала чувствовать и когда вернулась в город.
Вернулся и Дима с Европы, обрадовался, увидев Нику — Ну, что будем с тобой встречаться?
- Я этого ещё не знаю, с нашей последней встречи много воды утекло между булыжников в озёрной стране.
