прибавит, вот и весь его допрос.
Водитель, внимательно слушавший майора, вдруг резко затормозил и спросил:
-А вдруг он не виновный окажется, тогда что делать?
-Кто невиновный? –не понял майор.
-Как кто вот этот –и водила ткнул пальцем в прикованного к сиденью, Мюллера.
-Ха, невиновный! А пиковина в руке, это что не доказательство? И сам весь в крови, это тоже не доказательство? А если по глубже копнуть, то и ещё что нибудь отыщется. Ментов просто так не убивают, тем более так нагло, прямо в подъезде, можно сказать на виду у всех, значит была какая –то веская причина. Это простые людишки выпьют на кухне пузырёк другой, разругаются из –за какой нибудь ерунды, и ткнут собутыльника хлебным ножом в пузо. Так что тут причина совсем другая, вот и надо бы его к нам в отдел, мы бы его отрихтовали за часик другой, и он бы всё рассказал. Майор замолчал, он понял по виду водилы, что повторяется, что пошёл по второму кругу, и решил повременить со своими рассуждениями.
Уазик хоть и гремел, словно консервная банке, но всё же ехал, везя понурого и совсем поникшего Мюллера, в прокуратуру. Машина, осветив фарами, одноэтажное дореволюционное здание из красного кирпича. Остановилась у плохо освещённого, тусклой лампочкой, обшарпанного подъезда. На грязной деревянной двери, красовалась новая вывеска «районная прокуратура».
-Приехали, трамвай дальше не пойдёт –пошутил водила, скалясь во весь рот. Майор отстегнул Серёгу от сиденья и вытолкал на тёмную улицу.
-Двигай, двигай, чего телишься, не на танцах! –зарычал майор, на замешкавшегося Серёгу.
Продолжение следует...
