Марфушка была женщиной набожной. Она относилась к тому разряду людей, которые не пропускают ни единой службы в церкви, паломниками посещают дальние монастыри, заботясь о бедных и убогих, а посты соблюдают так строго, что их, пожалуй, легко можно отнести к аскетам. От колокольного звона и солнечных бликов в позолоченных куполах храмов душа Марфушки радовалась. Но как страшен и неправилен был мир за пределами церкви и монастыря, как жестоки и злы люди! И как же упрямы были их сердца, что не хотели они исполнять волю Божью и Его законов не чтили. Беспокойны и суетливы были люди, что-то вечно ища, не довольствуясь той самой, единственной истиной, что и так была дана давным-давно. «Не убий, не укради, не прелюбодействуй… Вот и весь сказ… И не нужно более ничего… Но то не нужно им, не божьи они люди»
Как-то среди заутренней в храм зашли две девахи, одетые не должно, не по уставу, и, словно в музее, стали глядеть вокруг без уважения и смирения, подходя близко, чуть ли не к самому алтарю. Ужаснулась Марфушка, узнав в них двух наркоманок, живущих в её доме, а те и не смотрели на неё, о чём-то громко шушукаясь и мешая службе. И представилось ей, как было бы замечательно, чтоб батюшка Андрей, проходя мимо этих наглых девок, случайно, ненароком, размахнувшись посильнее, ударил бы кадилом прямо по темечку одной из них, да чтоб и насмерть. Явственно и красочно представилось перед её мысленным взором, как с звонким хрустом лопнувшего от падения арбуза ломаются кости черепа этой девахи, а упавшее тело заливает кровью пол храма... То-то бы благодать была, то-то радость Божья… И от тех мыслей крестилась она всё неистовее и сильнее, счастливая быть божьим человеком…
