Кстати, о Высоцком. Оказывается, не жалует его шеф. Как-то я поспорила, доказывая, что Высоцкий – прекрасный певец, что его записи можно купить лишь из-под полы. И что услышала в ответ?
— Прекрасный безголосый хрипун.
Серьезно обидевшись за певца, возразила:
— Знаете, какие залы собирает?
— Мода, Тамара Никитична. Мода к таланту не имеет никакого отношения.
— Но он не только певец, а и поэт. Вы читали его стихи?
— Смотрел, - ответил, усмехаясь, шеф.
— Не смотреть надо, а читать. Стихи – не картина.
Ловлю себя на мысли: зачем с шефом спорить? Не лучше ли поддакивать и со всем соглашаться? Начальство это любит. Но... Нашла коса на камень и покуда не своротит – не отстанет.
Шеф (не вижу, но нутром чувствую; разговор-то идет по телефону) улыбается. Неужели любит спорщиков?
Шеф говорит:
— Смотря какие стихи. Иные стихи и смотреть я бы не рекомендовал.
Горячась всё больше, продолжаю находить новые аргументы в защиту Высоцкого.
— Допускаю, что вам не нравится манера исполнения, его голос, наконец, его стихи. Но, Григорий Ильич, он ведь еще и прекрасный артист кино. Вы видели фильмы с его участием?
— Видел. В эпизодах.
— Что вы такое говорите, Григорий Ильич!? Какие «эпизоды»? - мне в голову приходит сразу же фильм, прошедший только что по телеэкрану. – А «Место встречи изменить нельзя»?
— Приятное, Тамара Никитична, исключение, еще больше подчеркивающее правило.
— Так, вам в сериале Высоцкий понравился?
— Увы, Тамара Никитична.
— Почему «увы»?
— Потому что такая редкость во всем его творчестве.
— А Марина Влади любит! – выложила я последний козырь.
Шеф захохотал.
— Слабый аргумент. Во-первых, всего лишь прихоть избалованной француженки. Во-вторых, женщины всего мира любят сильных мужиков и готовы за ними идти в огонь и в воду.
— А, признаете! Признаете! – восторженно закричала я.
— Я разве отрицал в Высоцком мужские качества? Я, кажется, говорил о другом. Я говорил, что он безголосый певец, как тот деревенский петух, сорвавший голос и хрипящий из-под подворотни. Я говорил, что он поэт-любитель, но не профессионал.
— Он – бард.
— Вот с этим согласен. Высоцкий – бард, то есть самодеятельный исполнитель собственных песен. И все.
— Немало, - продолжаю слабо возражать, потому что все аргументы уже иссякли. – И молодежь без ума. Такая популярность! В театр на Таганке, между прочим, народ валом валит. И все почему? На Высоцкого народ идет!
— Не только и не столько, Тамара Никитична.
— Тогда – назовите хоть одну известную стране фамилию?
— В театре Любимова их много.
— Фамилию, Григорий Ильич, фамилию!
— Сколько угодно, Тамара Никитична. Например, Леонид Филатов. Разве не величина? Например, мой любимец Валерий Золотухин. Ну, а он чем не величина? Столь же многогранен: поэт, писатель, великолепный артист. А чего стоит лишь поэтическая поэма-сказка Филатова «Про Федота-стрельца»? Так что не преувеличивайте, пожалуйста.
— Ни сколько не преувеличиваю. Вся Москва по Высоцкому с ума сходит! Вся страна с ума сходит!
— Ну, Тамара Никитична, - это уже болезнь, именуемая врачами, как повальный психоз, то есть полное расстройство нервной системы. Лечить людей надо, лечить.
— Странный вы человек, Григорий Ильич.
— Не могли бы пояснить?
— Миллионы любят, а вы – нет... Вы специально, что ли, стараетесь идти против общественного мнения?
— Нет, неспециально. Не люблю плыть по течению, в общем русле.
— Но это труднее и... опаснее.
— Кто бы спорил, Тамара Никитична. Но я такой, какой есть.
— Оригинальничаете? Пытаетесь людей шокировать тем, что у вас на все и на вся есть собственное, отличное от большинства, мнение?
— Как хотите, так и считайте. Но скажу одно: я без ума от людей, у которых есть собственное мнение. Поверьте, их не так уж много. Особенно в наших сферах.
Что я сделала, в конце концов? Признала в этом его правоту. Только вот в отношении Высоцкого осталась при своем мнении, хотя шеф и лишил меня аргументации.
Только что Россия широко отметила день рождения барда Владимира Высоцкого.
P. S. Диалог же главных героев происходил, когда бард еще был жив.
надо слушать.
