С течением времени все чаще начинаешь задумываться о возрасте. На разные заметочки на соответствующую тему обращаешь все больше внимания... Вот читаю, что в Австралии на Олимпиаде для пожилых выступает некий десятиборец в возрастной категории свыше 105 лет. Если вдуматься, то мы, в своем большинстве, не доросли еще и до юниоров. Так что бросайте кукситься по поводу скверного самочувствия, давайте поговорим о чем-нибудь интересном. Например, о лошадях.
История 1. Как украли Калинина.
Святослав Михайлович Ушаков, который и поведал мне эти захватывающие истории, родился в 1922 году на конном заводе в Жолнино. Ага! Вы, конечно, и не знали, что в том Жолнино, что возле Дзержинска, был конный завод. Ничего, вам много еще предстоит узнать.
В Нижегородской губернии до революции существовало 24 частных конных завода: рысистого, верхового и тяжеловозного направления. Все давали хороший доход и в 1918 году были национализированы наряду с прочими фабриками и заводами. Именье бояр Пашковых (ударение на первый слог) в Гагинском районе с капитальными конюшнями и всепогодным манежем стало называться (согласно веяниям того времени) конным заводом имени Николая Бухарина. Владения братьев Ладыжинских - конюшни, манеж, усадьба получили имя Николая Муралова, которого потом объявили врагом народа и о котором теперь мало кто помнит. А Жолнинский завод в силу незначительных размеров - пять конюшен, манеж и две дорожки - великого имени не получил. Но именно туда после демобилизации из Красной армии в 1920 году направили управляющим Михаила Федоровича Ушакова - отца нашего главного повествователя.
Знаете, есть работы, где результат не очевиден. Сидит себе человек, бумажки пишет... Вроде занят полезным. Но точно не определишь. В конном же деле результат проявляется на дорожке ипподрома и не заметить его может только слепой.
Уже в один из первых приплодов в 1921 году от Шкипера и Бучи родилась вороная Бурка, показавшая на Московском ипподроме рекорд для кобыл орловской породы. В 1924 году светло-серая Волна от Шкипера и Воля-Волюшки (ах, какие имена!) берет Большой трехлетний Нижегородский приз. Гнедой Тополь от Клада Заветного и Талочки в 1927 году ставит рекорд в Москве на дистанции в полторы мили. Менестрель от Удачного и Мазурки победил знаменитого Улова, побившего все рекорды великого Крепыша. И был этот Менестрель так горяч и азартен, что даже на лошадей бежавших рядом кидался. Пытался укусить. Не выносил, когда его пробовали обогнать!
А самой большой удачей Михаила Федоровича была Радуга, полусестра Менестреля. В 1934 году на дистанции 1600 метров в компании с Уловом и Володаром установила рекорд для кобыл орловской породы, который продержался 40 лет!
Ну, теперь представьте себя на месте Нижегородского краевого начальства, когда в 1927 году им надо было достойно встретить всесоюзного старосту М.И. Калинина. Где транспорт взять достойный? Правильно. Русские тройки с Жолнинского конного завода. Тем более, что Калинин коней любил и толк в них понимал.
Михаил Федорович расстарался. Серая тройка из жеребцов. В корню - Персей, орловец с резвостью 2.16. Правая пристяжка - Динамит, левая - Пулемет. Все в яблоках!
Никому не доверив, сам подъехал к вокзалу. До завода Калинина оттуда семь километров. И в охотку, как выпустил по снежку! А потом на завод им. Свердлова еще семь километров. Как птицы донесли!
Второй раз Калинин приезжал летом. Тут уже иная песня. Столицу химии на песке строили. По грунтовой дороге и завязнуть недолго. Поэтому тройку выбрали другую. В корень - Клада Заветного, правая пристяжка - Горюн, левая - английская чистокровка Бишетка. (Пристяжки в тройке - верховые. Они тройку влет несут, а коренник только успевает ноги переставлять. И ведь шаг какой! Красота! А глаза агатовые, а шеи, как у лебедя, а бубенцы, а кисти наборные... А колокольчик под дугой!)
Ну, съездили за завод Калинина, и тут Михаил Федорович предлагает: “Вы, мол, сейчас на завод им. Свердлова обедать поедете, а зачем? Давайте к нам на конезавод. Коней покажем, и накормим от души.” Калинин подумал и согласился.
На заводе Свердлова ждут-пождут главу правительства, а его в Жолнино на тройке увезли. Пропал Калинин! Все ОГПУ на ноги поднять! Конный отряд по следу на поиски отправить! Найти любой ценой!
А на конном заводе выводка. Персонал обучен, вышколен. Сначала показали жеребцов. Потом маток: Талочку, мать Тополя, Воля-Волюшку, Мазурку, Равнину, мать Радуги...
И ничего. Отряд ОГПУ прилетел, как вихрь, но обед прерывать не стали. Калинин очень доволен остался. Потом, уже в следующий приезд в 1932 году, Михаил Федорович с ним встречался и председатель ЦИК сказал: “Да, помню-помню... Прекрасные лошади!”
Итак, вернемся к началу нашего повествования. О чем мы там говорили? О возрасте? Так вот, Святославу Михайловичу Ушакову, поведавшему мне эту историю в 1997 году исполнилось 75 лет. Но по внешнему виду, по темпераменту, по той радости с которой он отдается двум своим страстям - театру и конному спорту - иначе, как юниором его не назовешь. Давайте и мы так жить. Чтобы и про нас когда-нибудь написали, как о француженке - старейшей жительнице Земли: “А как стукнет 125 - мадам ягодка опять!”
История 2. Как укрощали людоеда
Граф Алексей Орлов, как известно, выводил коней специально для России. Гордых, с пылким сердцем. Таких, что по любой дороге хоть тридцать верст гони... Все отдаст, умрет в хомуте, но не выдаст!
Да, и вот был такой конь БравО (ударение на последний слог) от Ириса и американской Бель-Берд, что в переводе означает «Прекрасная птица». Ирис - орловец. А в среде коневодов говорят: «Кто с орловцем не работал, тот в рай не попадет». Нагрузку им надо дозировать филигранно. Чуть меньше нужного дал - он в деннике по стенкам лазит - силу девать некуда. Спросил больше - отработает сполна, но потом стоит грустный, чахнет, есть отказывается... Американские рысаки совсем иные. Больше положенного с них не возьмешь. Они себе на уме и норму знают. Но у Браво и мать была чрезвычайно дурного нрава. Нервная. Что вместе с резвостью передалось сыну.
В 1926 году установил он рекорд резвости, продержавшийся десять лет. И в тот же год не заладились у него отношения с наездником. Тот начал его бить, и Браво озверел. Никого не подпускает, бьет задом и передом... Конюх попытался зайти - схватил зубами и тряс, так что еле сумели отнять живого. В настоящего людоеда превратился конь!
И вот представьте ситуацию: стоит классный рысак роскошных кровей, рекордист... а к нему даже подойти нельзя. Что делать?
Михаил Федорович Ушаков, герой нашего предыдущего повествования, решил попытать счастья.
Не секрет, все лошади любят сладкое. И вот подошел он к деннику Браво и стал есть арбуз.
Отрежет - с хрустом! - ломоть и в рот. А аромат! Съест, еще режет, снова ест...
Браво сначала стоял в дальнем углу, готовый к бою. Но тут... Никто его не трогает. Пахнет неотразимо вкусно. Любой бы заинтересовался.
Михаил Федорович словно бы удивился: «Что такое? Тебе тоже хочется? На.». И бросил ему ломоть в денник.
Так продолжалось несколько дней. В одно и то же время приходил, ел арбуз, угощал... А потом не пришел. День, два...
Конюхи доложили: «Ждет он вас. Все на дверь смотрит».
Ну, это уже похоже на готовность к переговорам.
Снова пришел с арбузом. Чудный вид. Браво оборонительной позиции с поджатым копытом не занимает. Ждет угощения.
«А-а, вкусненького захотелось... Тогда из руки возьми».
А уж после этого Браво позволил себя и зауздать, и на прогулку вывести. А там потихоньку и запрячь себя дал.
Сначала тренировались пока близко никого не было. Но на соревнованиях кони по одиночке не бегут. Надо как-то к коллективу привыкать... О, какое волнение среди наездников поднялось. «Нет, - кричат, - на Браво! На Браво не подъезжай! Убьет!»
Тоже потихоньку сладилось. И на соревнованиях уже в 1927 году Браво повторил свое предыдущее достижение. Михаил Федорович хотел улучшить рекорд, но не удалось. Времени не хватило, чтоб до конца восстановить коня, так долго простоявшего без тренинга.
У Стругацких в повести «Пикник на обочине» описано некое фантастическое вещество - ведьмин студень. Оно обладает всего одним свойством: все, что с ним соприкасается, превращается в такой же «ведьмин студень». Очень похоже на хамство. Или на злобу. Не случайно, еще предки наши говорили, что череду насилия и зла нельзя прервать злом. Зло искореняется только добротой.
История 3. Штурм Нижегородского Кремля
Дело было в 1957 году. В Москве в августе должен был состояться Всемирный фестиваль молодежи и студентов, и в рамках подготовки к нему во всех областных центрах в июне проходили праздники и народные гуляния. В Нижнем Новгороде (тогда г. Горький) основные события должны были развернуться традиционно на площади Минина и на улице Свердлова. Телевидение, если помните, в те времена еще не получило всеохватного распространения, поэтому все вокруг было запружено толпами народа.
И было на что посмотреть: в программе значились концерт, танцы, парад физкультурников... А как апофеоз - должны были выехать на конях Козьма Минин и князь Пожарский в сопровождении четырех конных русских витязей. Минин, в силу пролетарского происхождения, считался главным и именно он должен был произнести речь. Напутствие потомкам. Потом он передает щит Пожарского и свой меч физкультурникам, как символ побед нашего спорта, затем парад-шествие по улице Свердлова и всеобщие народные гуляния.
Так задумывалось. Но жизнь, конечно, внесла свои коррективы. После вручения щита и меча шесть всадников, как и предписывалось, подъехали к кремлевским воротам (тем, что возле губернаторского дома) и обнаружили, что проход перекрыт народными массами.
Пробка. Входа нет. Но ведь по программе всадники должны удалиться в Кремль, затем выехать из Дмитриевской башни и, возглавив шествие физкультурников, провести его по центральной улице до площади Горького. Что делать?
К счастью Минин (в исполнении актера Нижегородского драматического театра Святослава Михайловича Ушакова) повел себя решительно, как подлинно народный герой. «Пики к бою!» - крикнул он громовым голосом. И толпа расступилась.
Правда, выполнить план праздника до конца так и не удалось. Физкультурники не решились маршировать по запруженной народом улице Свердлова и задним ходом, через Зеленский съезд, ушли на Маяковку, а оттуда по домам. Лишь всадники, радуя народ экзотическими доспехами, прошли весь путь. А на следующий день повторили шествие «на бис». Остались фотографии: сплошное море народа, и Минин на белом коне. Красиво.
Воспоминания Святослава Михайловича Ушакова записала
Н. Максимова.
