Об этом не расскажут старики. Сказочки Верх-нейвинского края.

Предисловие к сказочкам Верх-Нейвинского края.
   Сказочки эти я начал сочинять некоторое время назад. Тогда они были разрозненны. Одна здесь, другая там. Теперь я решил их собрать, подогнать одну к другой. Чтобы они были все вместе и под общим заглавием.
     Зачем это я взялся за сказочки? Попытаюсь объяснить. Однажды я, будучи на ярмарке образовательных услуг, встретил одну детскую работу. Она называлась «Сказ в бажовском духе». Одна девочка – гимназистка второго класса написала сказ в подражание бажовским сказам. А почему бы и мне не написать того же, подумал я. Край наш весь сказочный. А родной город Новоуральск? А ядерная энергия, когда в крошечном количестве вещества заключена страшная сила. Разве не сказка? Если писать о родине обыкновенными словами – получится буднично и скучно. Поэтому я и выбрал сказочку.
          У Бажова был дед Слышко. Кто-то даже осмелился где-то сказать, что Бажов сам ничего не придумывал, а только механически записал то, что рассказывал этот самый дед. А теперь дошли до того, что ударение в этом прозвище ставят на втором слоге. Не СлЫшко, а СлышкО. Грамотеи. Вообще, многие сегодня Бажова не любят. Непонятно, правда, за что. А я вот Бажова люблю. И тоже вот, как та девочка, хочу написать что-нибудь в его духе. Правда, не получится у меня по-бажовски. Талант не тот. Ну, что ж, попробую по-своему.
        Я даже хотел и деда своего придумать. Даже прозвище ему придумал. Дед Бляха-Муха. Только вовремя отбросил эту мысль. Слышко – это что-то эпическое, а вместе с тем тёплое и душевное. А Бляха-Муха – это что-то неприятное, похабное. Я понял, что прозвища героев Бажова – это от огромного таланта и от огромных же наблюдений над жизнью. Прислушайтесь. Дед Кокованя,  Ланко Пужанко, Лейко Шапочка, Ванька Сочень, Кузька Двоерылко. Как музыка. Мне так ни за что не придумать, значит, и пытаться нечего. Кстати, расскажу, откуда это прозвище Бляха-Муха появилось.
      Я был молод и работал сварщиком арматуры. И чуть ли не к каждому слову добавлял эту самую муху. И один из моих старших коллег по работе, слесарь Юра сказал мне примерно следующее:
-Ты ведь педагог, Шурка. А вот всегда говоришь «бляха-муха». А вдруг дети дадут тебе кличку такую. Скажут: «Есть у нас преподаватель Александр Вячеславович по прозвищу Бляха-Муха».
Это меня поразило и испугало так, что я постарался никогда уже не употреблять этого слова. Хотя я тогда был педагогом только по совместительству. Настоящим педагогом я стал гораздо позже. Может быть, теперь мне дети и дали какую-нибудь кличку, только я ее не знаю.
        И ещё. Была у меня и «сверхзадача». В «Чудовище озера Таватуй» я попытался эту задачу озвучить. Край наш – удивительное место. Мы живём у большой воды. Огромный Верх-Нейвинский пруд соединяется протокой с ещё более громадным Таватуем.  Дальше к северу Нейво-Рудянский пруд, нарезанный дамбами на Тёплое, Грязное и Белореченскую часть. Вокруг лесистые горы. На них возвышаются причудливые каменные останцы. Самые знаменитые из них – это скалы Семь Братьев. На берегах стоят города и селенья. Древние, как село Таватуй, раскольничья, купеческая вотчина или совсем молодые, как Новоуральск. А центр нашей округи – это небольшой посёлок Верх-Нейвинск, младший брат демидовского Невьянска. Мы живём в самом сердце горнозаводского Урала. Здесь всё связано с горами и камнями, железом и золотом. И вот, мне хочется, чтоб в наш железно-золотой край стали почаще приезжать туристы.
       Они и сейчас приезжают. Приедут на Семь Братьев. Пожгут костры, попоют песни под гитару. Если есть снаряжение, залезут на самый высокий каменный столб, нет снаряжения – на столб пониже. И, ни на что остальное не глядя, погрузятся в автобус.
     А ведь у нас тут есть, что посмотреть. Здесь огромные заводские плотины, насыпанные руками наших предков. Здесь старинные цеха, сложенные из кирпича и дикого камня. Здесь своеобразные памятники архитектуры и удивительные деревянные дома, украшенные резьбой. Это наша Родина,  и она потрясающе красива. Мне хочется, чтобы это поняли как можно больше людей, и, прежде всего, мы сами.
       Мы очень плохо знаем свою историю. Нашу историю, историю того места, где мы живём. Ещё хуже знаем мы людей, которые жили здесь до нас. Конечно, у нас есть краеведы. Но о чём они пишут?  Верх-Нейвинский завод был построен тогда-то, Новоуральск вот тогда-то. Было там две церкви и одна школа и столько-то десятин лесу. Но где люди, где их судьбы, где яркие и запоминающиеся истории их жизни? Где легенды, наконец?
       В сборнике «Предания и легенды Урала» я не отыскал ни одной, которая была бы связана с нашим краем. С Верх-Нейвинском или Рудянкой. С Верхним Тагилом или деревней Воробьи. А ведь легенды и вообще, всё таинственное тоже привлекают туристов. Например, в Горной Шории, в Кемеровской области в глухих лесах недавно видели снежного человека. И сразу же туда поехали туристы. С этого йети, как говорится, и шерсти клок.  Небольшая добавка в бюджет региона.
     Да, если легенд и снежных человеков у нас нет, их следует выдумать. Чем я и занялся на досуге. Всё, что я тут написал чистейшая выдумка. Но вдруг мои россказни привлекут  кого-то. И этот кто-то раскопает, наконец, подлинную историю нашего края, ярко и образно опишет людей, здесь живших.
      А почему я свои сказочки так назвал? Почему старики не расскажут? Да потому, что они обычно рассказывают правду. Об исторических событиях или исторических личностях. Например, о том, как Берию видели. Или Хрущёва. А я вот в исторических событиях не участвовал, да и не видел никого. И когда в трамвае мимо Ельцина ехал, то и его не видел. Народу было много в трамвае, невозможно было к окошку подойти. Только слышал, как где-то за спиной все зашушукались, загомонили:
-Ельцин, Ельцин.
     Услышав фамилию президента, я развернулся на месте и попытался прорваться к окну. Но не тут-то было. Люди стояли плотно, и пока я их расталкивал плечом, Ельцин уже скрылся из виду. Так и получилось, что знакомый мой, который вместе со мной ехал, Ельцина видел, а я нет. Если уж я никого не видел и ни в чём не участвовал, то и пришлось мне всякие небылицы самому придумывать.
       Думал ли кто-нибудь, что наряду с Невьянской башней есть башня Верх-Нейвинская. Это тот самый дом-графин, здание поселковой администрации. Эта башня  не наклонная и не такая высокая. Но на ней существуют старинные часы. Которые ходят и бьют. Кто их сделал, где и когда? Нигде я не встречал упоминаний об этом. Кто такие графы Стенбок-Ферморы? Что связывает этих аристократов со шведско-английской фамилией с нашими местами? А ведь именно граф передал екатеринбургскому музею найденного на его приисках  Шигирского идола. И случилось это недалеко от Нейво-Рудянки. Многие ли из нас помнят, что этот идол, самая древняя скульптура из дерева, был найден именно в наших местах?
       Моя бы воля, я бы везде понаставил копии этой чурки с глазами в натуральную величину. А высотой она четыре метра. И на каждом бы углу продавал сувениры. Этакие маленькие «идолища поганые».
      А заводской управляющий Марков? Человек, по проекту которого была построена школа имени Арапова. Одно из красивейших зданий Верх-Нейвинска. Значит, он был ещё и архитектором. Что мы о нём знаем? А кто и почему поднимал восстание против Советской власти на Верх-Нейвинских и Нейво-Рудянских заводах?
       А Етвихий Жижин? Это был крупный деятель беспоповского старообрядчества, скрывавшийся в доме своих сторонников в Нейво-Рудянке. Потом его выследила и арестовала советская власть. А подземные кельи? Недавно обнаружили подземные кельи между бывшей церковью и школой. Кто душу свою спасал в этой тесной и тёмной обители? А кто знает, почему гора, где стоит памятник Белову, называется Миниховой? В честь фельдмаршала Миниха, что ли, она была названа?
        Видите, сколько всего. Как разнообразна и интересна история подлинная. Она гораздо богаче, чем мои побасенки. Она только ждёт людей неравнодушных. Которые не побоятся всё собрать, разложить по полочкам и рассказать её всем нам. Рассказать интересно и увлекательно. Я вот боюсь копаться в  исторической пыли. Мне легче сказочку написать.
      А ещё есть у меня в этом деле и свой шкурный интерес. Я вот тут сижу и мечтаю. Беспочвенно, конечно. Как ещё может мечтать такой беззубый идеалист, как я? Вот напишу я свои сказочки. А тут кто-нибудь в них и поверит. И поедут люди, валом повалят в Верх-Нейвинск смотреть на всякие интересности. А я буду сидеть в своём домишке, как гончар Сергей Масликов. А у нас там будет берестяная мастерская. Точно так же, как в Таволгах у Масликова мастерская гончарная.
        Будут к нам заходить туристы и смотреть, как мы делаем берестяные штучки. Это ж здорово – быть «действующим экспонатом». С первого дня, как приехал к Масликову, о чём-то подобном мечтаю. Только он живёт на туристской тропе, к нему все ездят. Вот и хочется мне такую тропку туристскую создать. Чтоб и ко мне ездили. Тогда я педагогику свою, науку, безусловно, нужную, но надоевшую, затолкаю в дальний ящик своего комода. И никого никогда учить уже не буду. Стану кустарём-одиночкой. А на досуге ещё всяких сказочек напишу. Вот.