Красота сквозь призму лет.
… , что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
Н. Заболоцкий
Андрей Горчаков возвращался из магазина по единственной асфальтированной улице Суздальской, расположенной среди частных построек района. Полная сумка с продуктами неприятно оттягивала и резала пальцы, он периодически перекладывал её из одной руки в другую. Всё что велела мама, Андрей добросовестно купил и, проявляя старание, нёс домой. На дворе стояла весна, уже отцвела сирень, её метёлки засохли и обрели некрасивый коричневый цвет. Но жизнь продолжалась, распустились цветки на акациях и плодовых деревьях. Мягкий цветочный аромат витал в тёплом воздухе и кружил голову. Жужжали шмели и пчёлы, демонстрируя пример усердия в труде. Весеннее солнце каждый день пригревало землю всё сильнее и сильнее. Высоко под голубым небом стремительно летали ласточки и стрижи, они громко щебетали, радуясь скорому наступлению лета.
Из проулка навстречу Андрею вышли две длинноногие симпатичные девчонки неземной красоты. Одна держала другую под руку, они о чём-то увлечённо разговаривали между собой и время от времени заливались задорным смехом.
- Чирикают подружки, как ласточки в небе, - подумал Андрей.
Он не раз видел девчонок вместе, но знал о них немного. Одну звали Виолеттой Смирновой, другую Вероникой Атласовой. Семья Виолетты не так давно поселилась на соседней улице, а её подружка и одноклассница приезжала к ней в гости из другого района. Все в округе были в курсе, что у Смирновой папа архитектор. Подобных людей в пролетарской части города проживало мало, они и их семьи всегда вызывали к себе особый интерес и уважение окружающих. Обе девчонки по возрасту были на год младше Андрея и заканчивали восьмой класс, правда, не в той школе, где он учился, а соседней, которая по негласному народному рейтингу стояла выше по знаниям, была более новой постройки и современней. По этому поводу ученики привилегированной школы зачастую задирали нос перед сверстниками, что нередко раздражало ребят из простых семей, таких как Андрей Горчаков.
Каждая встреча с молодыми девушками будоражила в парне какой-то невидимый внутренний трепет. Он, всегда посмотрев издалека на длинноногих красавиц, при приближении стеснительно отводил взгляд в сторону. Вот и сейчас, проходя мимо, Андрей украдкой, заинтересованно скосил глаза на неприступных девчонок. Подружки, увлечённо беседуя между собой, делали вид, что он для них не существует. Андрея внешнее равнодушие красавиц не удивило, так как он и раньше замечал, что эти павы на знаки внимания и заигрывания местных парней вовсе не реагируют или просто отшучиваются. Позже выяснилось, что это была напускная гордость, уверенные в себе девчонки, оказывается, относились безразлично только к местной братии. Один из друзей Андрея, Витёк Коробкин, как-то случайно встретит подружек в сквере с парнями из центра города и принесёт сногсшибательную новость.
- … Наши барышни с ними так мило беседовали, сидели в обнимку и вообще… мы для них, оказывается плебеи, - произнёс он с досадой, округлил глаза и озадаченно поднял брови.
- А ты что влюбился в одну из них, что так бурно реагируешь? – усмехнулся их товарищ Генка, который в это время прислонился к штакетнику и с безразличным видом бренчал на гитаре.
- Не - а, - покачал отрицательно головой Витёк, - я знаю, что бесполезно. Легче дотянуться рукой до неба, став лётчиком, чем дождаться, когда они на тебя обратят внимание.
Через год смазливые девчонки уже блистали своими формами: высокой грудью, тонкой талией и ногами «от ушей». В тёплые летние вечера, по улице Суздальской прогуливалось много молодёжи и среди них иногда появлялись эти две Афродиты. Они уже «расцвели» и были в центре внимания, приковывая к себе взоры не только неопытных в любви сверстников, но и зрелых мужчин. В их красоте было что-то возвышенное и чистое. Прохаживались молодые особы всегда с подчёркнутым достоинством и независимым видом.
Быстро пролетело время, Андрей заканчивал десятый класс. Времена года по закону бесконечности и кем-то прописанного жанра для природы строго менялись одно за другим. Снова наступила весна, снова под небесами радостно носились стрижи и ласточки. Отцвела сирень, распустила свои пышные белые гроздья известная трусиха акация. Недаром в народе говорят – «Если расцвела акация, то возврата холодов уже не будет».
Как-то Андрей обратил внимание, что в районе давно не появлялись юные прелестницы, две «ВВ», как их называла молодёжь. Позже, в разговоре с друзьями, он случайно узнал, что семья архитектора съехала из района, и даже кажется, в другой город.
- Видно теперь Вероника и Виолетта сводят с ума парней в разных местах поодиночке, - подумал он.
Тайного влечения к какой-либо из этих красоток Андрей абсолютно не испытывал, у него была другая безответная любовь, его воображение потрясала девчонка с выразительными глазами и русой косой из параллельного класса. Она была менее яркая, но чем-то брала за душу. Хотя в минуты размышлений, как и у подавляющего числа молодых людей, у него не раз возникали жизненные философские вопросы:
- Мне очень интересно было бы увидеть, кто же те парни, которые достойны и будут рядом с этими симпатичными девчонками? К чему стремиться в жизни, чего достигнуть, чтобы тебе принадлежала такая красота?
Забегая вперёд, можно определённо сказать, что парень решит эти ребусы, когда уже будет Андреем Васильевичем Горчаковым. Так, увы, устроен мир…
Успешно окончив школу, Андрей уехал в другой город и поступил в Высшее военно-морское училище. Этих двух гордых красоток он больше никогда не встречал. Жизнь его и карьера сложилась типично для военного моряка: служил на двух флотах, в основном на военных кораблях, в звании капитана третьего ранга перевёлся на берег. Ему повезло вернуться в родной приморский город, в котором находился штаб флота. Андрей Васильевич занял должность оперативного дежурного одного из управлений. По долгу службы, ему часто приходилось писать телеграммы и отправлять их через экспедицию узла связи в подчинённые части. Это был уже, естественно, не тот скромный и стеснительный Андрюша, а старший офицер в службе, зрелый мужчина со слегка посеребрёнными висками, много повидавший в жизни.
Андрей очень быстро нашёл общий язык с экспедиторами одной из смен. Так часто случается, когда у людей приблизительно одного мышления и воспитания, возникают скрытые симпатии друг к другу. Тем более что среди работниц были и жёны военнослужащих, которые уж точно относились к нему как к своему по духу, общались непринуждённо и без фамильярностей. Женщины были приблизительно одного возраста, приветливые и весёлые. Звали их Галина, Ольга и Вероника.
- Привет, девчонки! – весело здоровался Горчаков при очередной встрече.
- Здравствуй, Андрюша! – слышал он от них в ответ доброжелательное приветствие.
Пока оформлялись телеграммы, у офицера всегда с женщинами находились общие жизненные темы для разговора.
Постепенно Горчаков стал присматриваться к работницам, именно как к женщинам. Галина и Ольга были дамами для своего возраста не изящными, но и не полными. Всё было в меру, согласно годам. Противоположность им составляла Вероника по фамилии Деревянка. В свои тридцать шесть лет, фигура у молодой женщины как таковая отсутствовала вообще. Она смахивала на милого колобка, у которого на ровной поверхности заметно выделялся двойной подбородок и «ушки» в районе талии.
- Я допускаю, если бы молодой женщине было за пятьдесят, а ей то всего… У меня жена Вероникиного возраста, но разница как между небом и землёй, - однажды подумал Горчаков обеспокоенно, и ему стало немного неуютно.
Андрей, даже поинтересовался как-то у коллег Вероники, когда она куда-то вышла: «Не больна ли она?». Оказалось, что нет. Ещё он отмечал для себя, когда заставал женщин пьющих чай или обедающих, что кружка у Вероники вызывает удивление, она была далеко не женских размеров и условно похожа больше на «ведро» с одной ручкой сбоку, в отличие от посуды у остальных членов коллектива. К чаю, как правило, прилагался увесистый кусок пирога или домашнее сало с запахом чесночка. Речь о каких-то разумных нормах и пределах очевидно не шла.
Андрей не имел привычки шутить зло, тем более издеваться над женщинами, не то что словесно, но даже мысленно, однако как-то раз вернулся к данной теме и образу ещё раз.
- У этой Вероники только глаза симпатичные и живые, а сама как бочонок. Недаром говорят: при выборе себе жены, посмотри на её мать, свою будущую тёщу.
Так незаметно в жизни Горчакова пролетело ещё пять лет. Андрей Васильевич уже носил погоны капитана второго ранга. Как-то зайдя в экспедицию чтобы отправить очередную телеграмму, он там задержался. В этот день дежурила его любимая смена. Горчаков с Ольгой и Галиной, как обычно вёл душевные беседы на жизненные темы, а Вероника в это время с кем-то общалась по городскому телефону. Она, несколько раз в диалоге произнесла слово «мама». Когда женщина закончила разговаривать, то присоединилась к коллективу. Андрей при удобном случае поинтересовался у Вероники:
- Извини, я сейчас невольно услышал, что ты общалась с мамой. Она что тоже проживает в нашем городе?
- Ты угадал, я же местная, - удивившись тому, что он не в курсе, ответила Вероника.
- Это уже интересно! А из какого ты района, в какой школе училась?
Она назвала район, который находился недалеко от его дома.
- Училась в тридцать пятой школе.
- Уже горячее, - подумал Андрей. – А как твоя девичья фамилия?
- Атласова.
В воздухе повисла короткая пауза. Горчакова слово приложили обухом по голове. У него глаза, в размерах, стали больше обычного, поднялись вверх брови, и вытянулась шея. Хаотично метались мысли, это открытие глубоко потрясло мужчину.
- А чего это ты так интересуешься мной? – нарушив молчание, спросила, кокетничая Вероника.
- Да так… , - уклонился от прямого ответа Андрей. – Лучше бы не спрашивал! - мелькнуло в его голове.
- У меня мама до сих пор в том районе живёт, - дополнила она информацию о себе, даже не подозревая о смятении чувств и бури эмоций вспыхнувших у него внутри.
- А муж у тебя кто, откуда родом? – уже не выдержав, беспардонно пошёл в «атаку» Горчаков. – Тоже из твоего района?
Вероника на секунду запнулась.
- Он у меня из села, работает столяром, - слегка смущаясь, произнесла она. - Не плохо, между прочим, зарабатывает.
- «Не родись красивой, а родись счастливой», - с озадаченным видом, скорее по инерции, чем с каким-то подтекстом тихо произнёс Горчаков, находясь в некоторой прострации.
Картина из иллюзорного мира
