В долине иной реки. 3

                                                                                      3

   Взяла отпуск и уединилась от всего мира, отключив мобильник. Родители только и радовались, что видят её каждый день, никуда не спешащую по воле вездесуще строптивой профессии, от которой всегда у дочери глаза пылающих огней. Конечно же сожалели о не состоявшемся вылете в далёкий Франкфурт-на-Майне, ну да ладно. Но вот отпуск и как размеренна стала она? И пусть каждый день телевизор да интернет.
   В определённый день, а именно в этот, Сарюна то и дело, но смотрела на часы, представляя аэропорт, восхождение по трапу, и то, как пристёгивают ремни безопасности, и сам взлёт самолёта, и уже облака, несущиеся внизу. Она могла быть там. Но его величество случай. И нет в этом вины этого страшного монстра, который, на самом деле, спас и её, и эту пару, которая и успела по своим делам. А она? Что потянуло её включить мобильник, да и фиксировать? Записывать на вечность именно этого человека? Человека...?
   Понимала как-то, что в этом и есть струна журналисткой души, неуемно подвижной профессии, вершина которой является любопытство гипертрофированно огромного размера, не такое, совсем не такое как у остальных. Вот это-то и подвело, ибо парочка эта, и не вздумав поблагодарить, и прошмыгнула быстренько в вожделенный микрик. Но ведь и она не осыпала благодарностью этого человека, этого мастера единоборств, который, конечно же, волей случая и оказался в том месте в то время. А не будь его, то, может, не то что опоздала бы, но, скорее, пожинала бы плоды совсем печальных последствий.
   Наверное, так и промаялась бы в тихом страдании весь отпуск, находя утешение в телевизоре да в интернете, если бы на другой день не заглянула к ней лучшая подруга, которая была, однако, на два года младше её, и потому купалась ещё в ореоле романтической студенческой поры, когда и мир видится в самом радужном свете. Конечно же, конечно, и будут, останутся эти годы прекрасной юности несравненно радостным сиянием памяти на всю оставшуюся жизнь навсегда.
 - Сарюна, никак не могла до тебя дозвониться. Ты что, мобильник отключила? - сразу с ходу и начала шустрая Ника, которой в пору пойти в журналистки, а не на факультет иностранных языков, хотя, и этой ей подходит, даже очень подходит.
 - Да, отключила.
 - Но почему?
 - Отпуск, потому и решила на время уединиться и забыть всё касательно профессии.
 - Да, я знаю, но от этого убраться от всего мира? А кстати, ты же должна была лететь в Европу, но родители твои сказали мне...
   Что ж, она, наверное, права. Но ведь и не знает всего. И, кажется, пришла не зря. Но возгорелись огнём любопытства её глаза, что придётся и ей рассказать...
   Во время рассказа Ника не обронила ни слова, превратившись, что ни на есть, в слушателя затаённого дыхания, будто внимала лекцию по любимому предмету от лектора, владеющего изощрённым искусством ораторского волшебства. Когда же она закончила повествование того взбудораженного утра, то Ника и проявила буйное нетерпение, свойственное, скорее, подростку, такой уж бойко непоседливой девчонке, чем студентке факультета иностранных языков, при том старших курсов.
 - Ты не стёрла? А ну-ка покажи.
   Тут у самой Сарюны проявилось любопытство на реакцию чисто по профессиональной линии. Спустя время она увидела ожидаемое, что подтвердилось напряжением подруги, что и проявилось дрожью некоторой, точно как у Лоры, да и Роллана тоже, хотя он, дружный со спортом, далеко не из робкого десятка.
 - Слушай, какой он злой и страшный, как какой-то монстр из фильма ужасов... - говорила Ника с придыханием от отрицательного качества, даже почти повторив кое-где слово в слово мнение удачницы Лоры.
 - Да уж. Не стоит никому показывать такое.
 - Но ты не стирай, пожалуйста, не стирай..., он ведь спас всех вас.
 - А я и не думаю стирать. И знаешь, как-то не то, что я не поблагодарила. А тот парень и девушка, кажется, и не думали от страха. то-то быстро заскочили...
 - Но, ведь, они могли попросить, чтоб тебя подождали.
 - Не знаю, не знаю... - что и могла сказать, хотя, и присутствовала досада, ибо и пронеслось по судьбе, ибо и обернулось, чересчур, огромной неудачей, что и навернутся слёзы самого горького свойства.
   После того, как Ника переварила рассказ, то и приступила к тому, зачем и пришла. Цель её прихода заключалась в том, что студенты, будущие пятикурсницы, будущие выпускники собирались ехать на заработки в далёкое село совсем не близкого района. На две недели. Почти как стройотряд в советские времена. Но не строить, а собирать урожай у одного преуспевающего фермера, который приходился дядей одной студентки, потому как наступала самая страда, так на дворе бушевала вторая декада августа, когда уже и расцвело давным-давно. Ну, а Сарюне, если она согласится, отводилась роль поварихи, потому как знала прекрасно Ника о таких её кулинарных способностях. Но и Сарюна не стала долго раздумывать. Какая разница, где забыться от печали - дома у телевизора, в интернете или же на природе неизвестного села, отстоящего, всё же, далеко от города. Потому и дала добро, и засобиралась.

                                                                                              4

   Продолжение следует.