Башмачок

счастья надо очень мало. Это правда. Всего лишь любить и быть любимым.
  Я потянулся к ней и поцеловал в губы. Они были мягкие и немножко соленые. Она не отстранилась от меня, только напружинилась, стала даже выше ростом. Я потянулся снова, чтобы обнять и тут рукой задел одну из палочек в прическе. Она выпала, и сломалась, а пучок размотался.
  Мне показалось, что взошло солнце. Сказать, что волосы были длинные – ничего не сказать. Они покрыли ее всю, бесконечными змейками бежали по шее, спине, пояснице, спускались ниже впадинки под коленками. Они пахли травой, яблоками, какими-то слабыми духами. Если бы у нежности был бы запах, она бы пахла как волосы Лии. Если бы я держал солнце в руках, оно было бы таким же, как волосы Лии.
  Я схватил Лию, как сумасшедший стал покрывать поцелуями лицо, глаза, щеки, шею, волосы. Она не отталкивала меня, отвечала нежно, неопытно, трогательно…
  Я не помню, был ли кто-то рядом с нами. По-моему нет. Но даже, если был, какое это могло бы иметь значение! Белый букет превратился в серые лохмотья, но я готов был их расцеловать.
  Потом мы долго соображали, как заколоть это пушистое чудо последней оставшейся палочкой. Я сбегал в универмаг, купил шпильки.  А она ждала меня на улице и смеялась, а потом рассказала мне, что фиалки на палочках нарисовала сама, потому что Лия в переводе означает «фиалка». Так ей кто-то сказал, а она в это поверила.
  Муж Лялички незаметно махнул рукою переглядывающимся гостям. Не перебивать же увечного… А он молчал, прикрыв глаза.   
  - И… что было потом? – с ядовитой вежливостью спросил кто-то.
  - Потом ее убили. - Голос прозвучал отрывисто. – В эту же ночь. Я проводил ее до дома, она поднялась к себе на второй этаж. А я, не помня себя от счастья, помчался к себе в общежитие. Четыре раза налетел на какие-то столбы, скамейки, черт еще знает что. Если бы знал, что будет, на коврике бы перед дверью ее заночевал, глаз бы не сомкнул.
  А вечером к ним кто-то постучал. Я не знаю, был ли у Лииной матери ухажер, возможно, был. Говорили, что у него были какие-то сомнительные друзья. В общем, история темная, что хотели украсть - непонятно, да и что можно было украсть у лаборантки, но убили и мать, и дочь.  Мать ударили ножом в грудь, Лия бросилась к ней, и ей проломили голову табуреткой. И потом добивали…
  Когда их хоронили, лицо Лии было закрыто. И волосы тоже. У нас половина группы на похороны не пришли. Девчонки в обморок падали. Были некоторые педагоги из института, соседи, сотрудники из НИИ.
  Надо было заканчивать институт. Но свет померк для меня вместе с ее золотыми волосами. Я перевелся в другой город, а потом бросил, не смог учиться филологии, вернулся домой, поступил в другой вуз, учился без охоты, но закончил. Как живу сейчас и где работаю – вы знаете. Вот и все.
  - Какой ужас! – воскликнула жена высокопоставленного родственника. – Бедная девочка! Нет, я всегда говорила и повторю: одинокая женщина, да еще мать девочки должна вести очень осторожный образ жизни! Неизвестно еще, какие дела у нее были! Колбы, мензурки, - в жизнь не поверю - все они тихони хороши!
  - Да, наверно, из-за квартиры убили. Такое часто бывает.
  Поднялся шум. Каждый развивал свои версии убийства. Слепец сидел молча. Ляличка посмотрела на него, потом на мужа, и супруги едва заметно кивнули друг другу.
  - Я думаю, что выражу общее мнение, - сказал муж Лялички и постучал вилкой по бокалу. Я думаю, что победитель нашего сегодняшнего конкурса – последний рассказчик. История, рассказанная им, и жизненная, и поэтичная, и страшная, и мы жалеем только, что наш приз такой маленький и шуточный.
  С этими словами он вынул из картонной коробки коричневый башмачок-сувенир и подвинул его к слепцу.
  - Конечно, конечно, приз заслужен вами - с облегчением зашумели гости. Вечер счастливо близился к концу.
  - Если можно, я бы хотел, - тихо сказал слепец, оглаживая башмачок, чтобы приз остался в этом доме. Пожалуйста, - прибавил он кротко.
  Ляличка пристально поглядела на него. Потом подбежала и порывисто поцеловала в щеку.
  …- Ты знала эту историю?- спросил муж у Лялички, когда гости разошлись.
  -Нет, - покачала головой она. – Он никогда не рассказывал о ней.
  - Странно… - протянул муж. – А ты тоже хороша. Взрослая замужняя женщина, а при всех целуешь постороннего мужчину.
  - Ну, ведь это мой троюродный брат!
  - Ну не все же об этом знают. Ладно, а чего он не взял приз?
  - Откуда я знаю? Разволновался, наверно.
  - А, Бог с ним. Несчастный человек. Все, я сплю. Спокойной ночи!
  - Спокойной ночи.
***