Машину завтра не подавать

Очень милый ожидался день, и очень насыщенный. Они все тщательно распланировали заранее. Они еще в Москве, перед отъездом, долго сидели и обсуждали, куда наведаться, и это доставляло им огромное удовольствие. Они все решили. Все распланировали, до мелочей, даже прогноз погоды учли. Им не хотелось, чтобы в последний момент что-то помешало, возникло какое-то недоразумение.
Вставать, правда, в такую рань не хотелось, и девушка долго мычала в подушку, что никуда не хочет ехать, что у нее глаза сами закрываются и голова болит, но они договорились с шофером на восемь утра, и подниматься пришлось.
- Не надо было так долго сидеть на набережной, - сказал молодой человек. - Здорово вчера было, но мы слишком долго слушали эти проклятые немецкие песни. А там ветер.
- Не надо было пить столько шнапса, - ответила девушка. - Ветер тут не при чем.
Она, наконец, повернулась на спину. Молодой человек любовался ей. Волосы разметались по подушке, и он подумал, что на свете нет зрелища красивее, чем волосы на подушке, вот так, утром. Еще он подумал, что очень любит ее.
- Я пойду в душ, - сказала девушка, не открывая глаз. - Сколько у нас времени?
- Поторапливайся, - сказал молодой человек, подождал, пока девушка скроется в ванной, воровато оглянулся и достал таблетки, кинув одну в рот. У него тоже болела голова. «Она права, - подумал он. - Не надо было так налегать на шнапс. Но как тут не пить, когда ты сидишь за столиком на Limmatquai, с озера дует ласковый, теплый ветер, в кафе играет живая музыка и в твоей руке ладошка любимой, и это чудо, что здесь в это время года так тепло. Да, чудо. И эти немецкие песни. Как тут не выпить шнапса».
Когда они несколько дней назад улетали, в Москве пошел снег, и все стало грязное и серое. В Цюрихе их встретила самая настоящая золотая осень, мягкая, прекрасная, и черепичные крыши, и узкие улочки-щелки, каждая из которых имела свое название, и громада Grossmünster, видимая отовсюду,  и пестрые склоны холмов вокруг города — это все переносило в прошлое, в какое-то романтическое средневековье, где жили девы и рыцари, где все было иначе, чем в наше время; и они сказали друг другу, что будут здесь счастливы.
Они дали друг другу такое обещание, и выполняли его, когда вселялись в отель, и когда в первый раз пошли гулять по Цюриху, и когда поехали в Рапперсвиль, кантон Сен-Галлен, и лазили там по замку, восторгаясь синевой озера и чистейшим воздухом. Они честно выполняли свое обещание. Они очень хотели быть счастливыми.
Конечно же, они опоздали. Машина уже ждала их у входа в отель. Молодой человек позволил выкурить себе сигарету. Девушка стояла рядом и ежилась, спрятав ладони под мышки. Она одела теплый свитер и шапочку, потому что с утра все-таки было холодно, а она и летом всегда мерзла. Он смотрел на ее смоляные кудряшки, чудесное румяное лицо, черные глаза, в которых так любил тонуть каждую ночь, и говорил себе, что счастлив. А она моргала припухшими со сна веками и озиралась с таким изумленным выражением мордашки, что молодой человек рассмеялся, обнял ее за плечи и повел к машине.
- Куда мы поедем сегодня? - спросила девушка.
- На Walensee, - сказал молодой человек весело. - А потом в Лихтенштейн. В Вадуц.
Он с удовольствием выговаривал все эти названия. Валензее. Лихтенштейн. Вадуц. Ах, как здорово! Он всегда мечтал так ездить. Он всегда мечтал путешествовать со своей любимой. Он много где побывал, но всегда без любимой, и некоторые места были не предназначены для девушек. Но здесь, в Швейцарии, он хотел быть со своей девушкой. Елки-палки, после того, что он пережил, он заслужил такую поездку. У него все получилось. Любимая девушка. Валензее. Вадуц. Надо же.
- Я хочу спать, - сказала девушка капризно.
- Поспишь, малыш, в машине. Нам долго ехать.
Автомобиль быстро выбрался из города и полетел по трассе. Вокруг были холмы, очень зеленые, и молодой человек сказал:
- Смотри, как здесь ярко!
- Что? - переспросила сонно девушка. Она дремала на заднем сидении. Молодой человек разместился рядом с водителем, спереди. Ему нравилось ездить на переднем сидении и смотреть вперед.
- Здесь очень чистые краски, - повторил он. - Ну взгляни же! Смотри, какой насыщенный цвет! Прямо изумруд. У нас такого нет.
- У нас много чего нет, - пробормотала девушка. - А что за запах? Почему так пахнет?
- Kühe, - коротко сказал шофер.
- Коровы, - перевел молодой человек.
- Вот как, - удивилась девушка. - Надо же. Швейцария — и вдруг коровы.
Молодой человек рассмеялся.
- Ну мне почему-то казалось, что это не такая страна, где должны быть коровы, - смутилась девушка. - И вообще, я сонная. Я хочу спать и говорю чушь. Не обращай внимания, ладно? Я скоро проснусь и не буду говорить чушь. А запах все-таки сильный.
Шофер кивнул. Он прислушивался к разговору и, видимо, частично понимал его.
- Kühe. Viele Kühe. Dung, - повторил он.
Молодой человек посмотрел на него.
- Sehr gut, - сказал он.
Шофер произнес еще несколько слов, которые молодой человек не разобрал, но на всякий случай кивнул и стал смотреть вперед. Там было на что посмотреть. Холмы по бокам дороги становились все выше, дорога стала петлять, а впереди вставали Альпы, грозные, красивые, парящие над землей. Те горы, которые они проезжали, оставались зелеными и пестрыми, но впереди виднелись уже скалы, острые пики, кое-где покрытые ослепительным снегом; они дрожали в чистом воздухе и в конце концов оказалось, что они видят целый хребет, неимоверно огромный, целую гигантскую бурую стену, мускулисто и мощно вздымающуюся в высь, и — удивительно — на этой стене на уступах рос лес, хотя с дороги казалось, что она совсем плоская.
Дорога заныряла по тоннелям, вилась по берегу озера, вела мимо крошечных населенных пунктов. Кругом по-прежнему все было изумрудно зеленое. Это была очень красивая местность, но девушка все проспала и проснулась только в Вадуце.
Они, чувствуя себя немного растерянно, прошлись от стоянки автомобилей до собора святого Флорина и нашли, что его нельзя сравнить с цюрихскими церквями, никак нельзя. Слишком неказист. Хорош, конечно, что и говорить. Но в Цюрихе совсем другое дело.
Потом они долго фотографировали замок, который нависал над городом. Замок выглядел очень неприступно. Она сделала кадр: молодой человек стоит у здания ландтага Лихтенштейна с важным видом. Получилось очень забавно. Девушка никак не могла поверить, что в этой маленькой треугольной кирпичной избушке заседает парламент страны. Молодой человек очень забавно смотрелся на фоне этой крохотули.
Еще они зашли в банк и сняли деньги. Клерки в банке были очень вежливые и выполнили процедуры очень быстро.
Молодой человек долго разглядывал пачку разноцветных швейцарских франков и сунул их в кошелек.
- Вернемся, буду работать, как вол, - сказал он.
- А что такое? - спросила девушка.
- Зарабатывать надо, - улыбнулся он. - На наши с тобой путешествия.
- Мы с тобой можем и не ездить так далеко и дорого, - рассмеялась она. - Мне вполне достаточно ощущать тебя под своим боком.
- Нет, - сказал молодой человек. - Я хочу, чтобы мы с тобой ездили, долго и далеко, и смотрели, все смотрели, везде побывали. Я хочу, чтобы мы весь мир с тобой осмотрели.
Девушка взяла его под руку.
- Я тоже этого хочу, - сказала она.
Он счастливо улыбнулся, но подумал, что все-таки надо будет потом заработать побольше денег. Деньги никогда не повредят. Это не лишнее. Ему даже не хотелось вспоминать, как он заработал средства на эту поездку.
Когда он зарабатывал эти деньги, он и не думал, что он сможет предпринять такое путешествие. Тогда он, бывало, уже ничего не думал, он просто тупо делал свое дело, а иногда, когда становилось совсем страшно, начинал молиться. Он никогда не умел молиться, но тут само в голову шло - «Помоги, Господи, спаси и помилуй!». А когда он вернулся, у него появилась эта девушка. Он потратил то, что заработал, на поездку в Швейцарию. И они обещали друг другу, что будут счастливы.
Они ходили туда-сюда, потом проголодались и пообедали в ресторане. Там они заказали грибной суп и рыбу. Они нашли все блюда очень вкусными.
В ресторане было полутемно и тихо. Официант спросил их, какое вино подать. Они попросили белое.
- В Швейцарии великолепное вино, - сказал молодой человек.
- Ага, - согласилась девушка. - Но мы же не в Швейцарии?
- Нет, мы в Лихтенштейне. Но вино швейцарское. Они для себя его приберегают. Самое лучшее вино они берегут для себя.
Она засмеялась и тряхнула своими кудряшками.
- Да, - сказала она. - В другой стране. Непривычно, правда? Проехал два часа — раз, и другая страна. А горы здесь такие же, как в Швейцарии.
- Да они, в принципе, везде одинаковые, - пробурчал молодой человек. Ему стало вдруг грустно. Он вспомнил, что он видел много гор, и они были совсем не одинаковые. Но какой-то чертенок дергал его за язык, и он сказал так, как сказал, покривив душой, и ему стало грустно. Он знал, что стоит начать врать, и уже не остановишься. Все это он знал и гнал от себя изо всех сил, но это было сильнее его воли, и он сосредоточился на рыбе, потому что он не хотел никакой грусти и неправды. Он хотел быть счастливым, таким, как утром, когда он глядел на рассыпавшиеся по подушке волосы. Но ему стало грустно, и он ничего не мог с этим поделать.
Девушка искоса посмотрела на него, но промолчала. Подошел хозяин и спросил, все ли в порядке. Они ответили, что да, огромное спасибо, все в порядке. Все отлично, прибавила девушка. Очень здорово, уютно, вкусно. Она говорила по-английски, и хозяин прекрасно понял ее. Он остался доволен.
- Хочешь еще здесь побродить, малыш? - спросил после обеда молодой человек.
Девушка, прищурившись, поглядела на замок и на облака, цепляющиеся за вершины гор. Горы здесь были ниже, чем те, которые они проезжали по дороге, но ей показалось, что в Лихтенштейне природа просторнее.
- Пойдем, если здесь есть, куда идти, - сказала она.
Молодой человек подумал.
- Да особо и некуда. Здесь все близко, - ответил он.
- Тогда поехали на озеро. Как ты его называл?
-  Walensee. Ва-лен-зее. Мы его проезжали. Это там, где тоннель. Помнишь, там была табличка — Murg?
- Помню. Это город такой?
Молодой человек не был уверен, можно ли назвать Мург городом.
- Населенный пункт, - ответил он. - Там ходят катера на противоположный берег. Это нечто восхитительное, малыш. Клянусь тебе, это здорово. Такого ты нигде не увидишь.
- Да? - сказала девушка. - Отлично. Я тебе верю. А то в Вадуце здорово, но, знаешь, как-то скучновато. Мне казалась, что в Европе должно быть иначе.
- Как это — иначе?
- Ну... не так скучно. Мне казалось, что Европа — это движение, большие города, все комфортное, светлое, все время что-то происходит. Что-то такое... веселое. Жизнь бурлит. А здесь — скучно. Горы, да замок этот. Я бы хотела зайти внутрь, а ты говоришь — нельзя, это резиденция князя. Фу. Глупо, по-моему, выкидывать столько денег, чтобы поглядеть снизу на эту глыбу, которую и посмотреть нельзя.
- О, господи, - сказал молодой человек, и ему стало совсем грустно. - Все в Европе есть. И большие города, и движение. Но мы-то в Лихтенштейне. Это же очень маленькое государство. Здесь все рядом. Замок ей понадобился. Скучно ей. Нужно тебе движение - езжай в Париж. С этим, как его.... Чернявым. Он же в последнюю нашу встречу все про Париж вопил, и тебя просто