люблю сжимать руками твои ягодицы, как люблю целовать твою влажную разгоряченную грудь! Ты дышишь уже тяжело. Ты чувствуешь приближение?
- Да, совсем скоро, скоро, вот сейчас! А-а-а-а! Излейся в меня, а-а-а-а! Я умираю, умираю.
- Я иду к тебе, сестричка! Боже, боже! Ты бьешься как раненый зверек подо мной. Я, я пронзил тебя копьем, я наполнил тебя твоей же родной плотью. Люблю, люблю тебя, родная, тысячу раз.
Я положил розы на смятую подушку, рядом с ее растрепанными волосами. Она медленно открыла глаза, и на лице ее заиграла улыбка.
- Что ты чувствуешь?
- Я лечу, - сказала она, - да, я освободилась. Я проснулась. Мне кажется, что-то начинается во мне. Поцелуй меня. О, как хорошо! Еще, еще… Ты оплодотворил меня. Нет, нет, не то, что ты, глупый, подумал, - детей у нас не будет. Ты меня наполнил новой жизнью, она вошла в меня вместе с твоим семенем, и она должна теперь остаться во мне.
- Машенька, любимая! Я не подозревал, что ты можешь подарить мне такое счастье. Мне такое и не снилось. Наш романтический вечер кончился, но мне не хочется ехать домой. Хочу тебя попросить оставить меня до утра, хочу любить тебя и проснуться утром рядом с тобой.
- Конечно, милый. Твоя ласка мне нужнее всего на свете. Я тебя никуда не отпущу!
………………………….
- Ты спишь?
- Кажется, нет. Мне казалось, ты задремал…
- Нет, я только закрыл глаза. За окнами, кажется все еще темно.
- Я раздвину шторы, да?
- Конечно. Давай посмотрим на город. И город посмотрит на нас… Машенька, ты так хороша со спины в этом темном окне. Я как-то никогда не смотрел на тебя, как сейчас. Эта линия плеч и бедер просто торжество пропорции.
- Правда? Я бы хотела тебе верить, да не верится, что я такое совершенство. Была б такой, меня б не бросали…
- Ну, неужели ты опять за старое?
- Нет, нет, конечно, нет. У меня в горле комок, грудь ноет – все как раньше, но теперь это из-за тебя…
- Правда? О чем ты думаешь?
- Что мы такие сумасшедшие. Это надо же было такое выкинуть! Как я могла на такое пойти? Мне и стыдно, и сладко сразу…
- Ты боишься чего-то?
- Да. Я боюсь, что это меня засосет. И за тебя боюсь. Ты ведь задумал все это как интрижку-лекарство от депрессии, так ведь? А потом все должно будет пойти своим чередом. А если так не получится? Тебе это не приходило в голову?
- Я люблю тебя, Машка. Как сестру, родную женщину, как любовницу лучшую на свете. Что тебе еще надо? Не терзай себя, лучше придвинься ко мне. Прижмись посильнее всем твоим прекрасным телом.
- Так?
- Да, да… Дай я тоже посильнее обниму тебя. Ты чувствуешь, как я тебя хочу?
- Да, любимый. Как сладко тебя целовать. Я бы хотела обцеловать тебя всего, всего. Повернись на спину… Сюрприз!
- Боже, Машка! Кто тебя научил такому? Оооо, ты развращенная девушка, сестричка! У меня волны по всему телу от твоего языка. Ух, ух, о-о-о! Нет, только не увлекайся, а то все закончится слишком быстро.
Какая ты раскрасневшаяся, и глаза сверкают! Отдышись. Дай мне твои пухлые губки поцеловать. Еще, еще…
- Тебе нравится мой сюрприз?
- Это царский подарок.
- Для самого любимого я и стыд забыла.
- А что сейчас будет, ты догадываешься?
- Да, кажется. Но, я боюсь. Такого у меня не было. Мне, знаешь, ужасно стыдно все это. Если можно – не надо.
- Не можно, любимая. Повернись. Какая у тебя нежная кожа на бедрах! А живот, как пух кролика. Раздвинь еще немного свои стройные ножки. Вот так. Ты вся дрожишь! Что ты сейчас чувствуешь?
- Я как под пыткой, то ли сладкой, то ли жестокой. О! О! Господи! Я, кажется, зажала тебе голову своими ногами? Они сами сжимаются и дергаются, не могу ничего поделать… И-и-и! И-и-и! Ой, что ты делаешь со мной! Я совсем близко, на грани.
Милый, войди в меня сейчас! Я хочу, чтобы ты наполнил меня. Ум-м-м! Да, так! Так! Все, все! Я за облаками! Стреляй, стреляй в меня!
Я, кажется, плачу? Подушка мокрая… Чувствую твое горячее семя во мне. Тепло растекается кругами по животу... Я счастлива… Тебе было хорошо со мной, любимый?
- Это невыразимо словами. Все равно, как обладать богиней…
- Льстец, льстец.
- Правда. Я за облаками, как и ты.
- Обними меня, я буду тебя убаюкивать: Спи, засыпай мой любимый. Спи, спи. Спи
………………………….
- Кажется, совсем рассвело?
- Да. Вот теперь уж окончен романтический вечер.
- А будет ли романтическое утро?
- Не знаю, - может быть….
- Слушай, наверное, это утреннее настроение, но мне ужасно стыдно вспоминать, что мы с тобой вытворяли. Это даже вульгарно, как какой-нибудь сюжет из порнофильма.
- Все дело в тебе. Или во мне.
- Не понимаю.
- Мы любили друг друга, мы наслаждались друг другом, это было невероятно сильно, ярко, правда?
- Да, но такие номера, какие мы выделывали, больше уместны в каком-нибудь борделе.
- Да, если говорить о платном сексе, то все это может быть частью прейскуранта, и все это, конечно же, может быть и грязным, и вульгарным, и скотским. Т.е. постыдным для приличного человека. Но ты готова это утверждать сегодня про нас?
- Нет, конечно. Но стыдно все равно. Воспитание, может быть?
- У меня такое же воспитание, но тут я с тобой разнюсь. Есть условности, наконец: нельзя обнажаться на улице, но можно на пляже. Можно всяким заниматься в борделе, но это предосудительно между супругами. В общем – все относительно. Сам секс тоже наполняется разным содержанием: похоть, насилие, любовь.
- А у нас что?
- У нас, если честно, пока не понятно. Но, что бы не вышло, я тебя, сестричка, буду любить всегда. Моя любовь стереоскопическая, так сказать, - под двумя углами зрения. Вот сейчас я именно так на тебя смотрю.
- Я тоже, я тоже, любимый брат. Какая-то частичка во мне чувствует себя постыдной и растленной, но вся я – твоя. Мне и стыдно и сладко это вспоминать. И я ни о чем не жалею. И, наверное, могла бы повторить!
……………
- Вот и идти пора. Ждет работа. Надо сдавать эскизы через два дня.
- Да. А я, пожалуй, приму ванну и залягу еще отсыпаться.
- Что ты чувствуешь?
- Я чувствую себя брошенной девушкой, на которую с утра мрачно смотрит вчерашний любовник. Она знает, что он сейчас уйдет, и никогда не вернется.
- Дурочка, я правда спрашиваю!
- Сам дурачок. Ты ведь и так все знаешь. Знаешь, что будет еще вечер. И еще утро. И твоя дурочка сестра.
С.Хатт
