1
Плита громыхнула, отваливаясь в сторону. Вонь, дохнувшая из прохода, заставила Зельрота отшатнуться. Жодэ усмехнулся и посветил в проход факелом. Было видно, как в неярком колеблющемся свете разбегаются насекомые. На скользкие, поросшие плесенью ступени падали дрожащие тени.
Они постояли секунды четыре молча, глядя в проход, потом Зельрот сказал:
— Половину суммы сейчас.
Жодэ, не говоря ни слова, отсчитал пять золотых.
— Ладно, пошел, — сказал Зельрот, спрятав монеты в кошель.
Он взял у Жодэ факел и, сунув голову в проход, поглядел на то, что было внизу. Ничего особенного там, впрочем, не было. Плесень, грязь, поросшие поганками стены. В самом низу какие-то неопределенного происхождения кучи — должно быть, копившийся здесь в течение десятилетий мусор. На секунду там что-то блеснуло — как бы два горящих желтым огнем глаза — но тут же исчезло. Зельрот поглядел на Фарфнира, но пес обеспокоенным не выглядел. Он стоял по правую сторону рядом и тоже заглядывал в проход. Нос его шевелился, изучая идущую из подземелья вонь. Потом он вопросительно поглядел на хозяина — неужто и впрямь в эту помойку идти? Зельрот улыбнулся.
— Да, Фарфнир, — сказал он. — Придется туда… Такая у нас работа. Вперед!
Наклонив голову к самой земле, пес послушно полез в проход. Зельрот шагнул следом.
— Я это, — крикнул Жодэ, — проход за вами закрою. Мало ли… — Он не договорил.
— Валяй, — сказал Зельрот.
Позади снова загремела плита. Сразу же стало темнее.
То и дело рискуя оцарапать макушку о низкий кирпичный свод, Зельрот стал спускаться. Фарфнир, дожидаясь его, стоял уже внизу. С самым что ни на есть брезгливым видом он обнюхивал кучу, которая и впрямь оказалась мусором. Навалили его сюда, должно быть, очень давно. Во всяком случае, он успел сгнить, превратившись во что-то однообразно неопределенное, поросшее плесенью и бахромой тонких белесых побегов. Зельрот осторожно на это ступил и тут же провалился чуть ли не по колено. Под ногой, растекаясь, что-то противно захлюпало, волна кислой вони ударила в ноздри.
Не задерживаясь, он быстро зашагал в глубину коридора, желая, чтобы это препятствие оказалось позади как можно быстрее. Вскоре он выбрался на твердую почву. Куча оказалась не очень большой — должно быть, и раньше, когда ее накидали, охотников углубляться в подземелье было немного.
Коридор был узкий. Зельрот то и дело задевал его стены то левым, то правым плечом. Измузюкавшийся по самое брюхо Фарфнир бежал впереди.
Потом коридор расширился. Впереди обнаружилась обширная круглая комната, из которой крестообразно уходили во тьму еще три тоннеля. Посередине каждого из них имелись выложенные камнем каналы, по которым текли нечистоты. Потолок был сводчатый, без вентиляционных отверстий. То там, то здесь висела паутина. Была она до такой степени набита грязью, что казалось, это серые одеяла.
Когда Зельрот вошел, в каналы с тяжелым хлюпаньем попрыгали жабы, а в одном из тоннелей мелькнули неясные тени — судя по всему, крысы.
Подумав, Зельрот двинулся прямо.
В сущности, какого-либо конкретного плана он не имел. Он шел наугад, рассчитывая, что чудище, заинтересовавшись его персоной, обнаружит себя само. В противном случае, блукать тут можно не одну неделю. Канализационная система Истенграда, как, впрочем, и любого другого города Синториила, была очень запутанной.
То и дело от тоннеля ответвлялись проходы поменьше, но Зельрот в них не сворачивал, полагаясь на чутье Фарфнира, который по-прежнему не выглядел обеспокоенным. Пару раз ему попались вертикальные колодцы. В одном из них даже послышался шум — как бы этакий слагавшийся из множества голосов гомон. Зельрот поглядел вверх, но какого-либо просвета там не увидел. Вполне возможно, что сейчас он был под городским рынком. Жодэ утверждал, что чудище чаще всего появлялось именно в этом районе. И, как правило, по ночам. Нападения его были столь стремительны, что никому из очевидцев так и не удалось его толком рассмотреть, даже если последнему и удавалось остаться в живых. Одни говорили, что это гигантская птица с полной острых зубов пастью. Другие утверждали, что чудище больше похоже на медведя, только голова у него как у крокодила, а из темени торчит рог. Вполне возможно, что в подземелье прятался не один, а два, или даже несколько монстров.
2
С какого-то момента Зельрот стал ощущать, будто кто-то за ним наблюдает. Он покосился на Фарфнира — так и есть, поведение пса тоже об этом свидетельствовало. Он весь как бы напружинился, на загривке вздыбилась шерсть.
Зельрот прислушался, однако каких-либо подозрительных звуков по-прежнему не услышал. Тишина, стоявшая вокруг, казалась полной. Только тихонько журчали плывущие по желобу нечистоты.
Он двинулся дальше.
Вскоре коридор расширился снова. Помещение, в которое он попал, оказалось в этот раз не круглым, а квадратным. Было в нем значительно суше. По всему его пространству были разбросаны кости и грязные тряпки — все, что осталось от похищенных чудищем горожан.
Держа арбалет наготове, Зельрот пошел по периметру этой комнаты. В дальнем углу он обнаружил неглубокую яму. Судя по всему, это и было лежбище зверя. Стенки ямы были гладкие, будто кто-то их специально отполировал. Вонь, которая здесь стояла, казалась особенно неприятной.
Найдя щель, Зельрот воткнул в нее факел.
И тут Фарфнир зарычал.
Повернувшись, Зельрот увидел чудовище. Загораживая своим телом единственный выход, оно стояло саженях в трех. Голая мощная грудь, покрытые шерстью лапы, оскалившаяся пасть. Росту в чудище было никак не меньше сажени, однако Зельрот ощутил разочарование. Перед ним стояла не нежить, а обыкновенная обезьяна, точнее, горилла. Интересно, как это она тут оказалась?
Опустив голову, Фарфнир медленно двинулся в сторону, выбирая позицию для атаки.
Чудище же, не спуская с Зельрота внимательных глаз, не двигалось с места. На пса оно даже не посмотрело, не считая его, должно быть, за сколь-нибудь достойного соперника. А зря.
Все трое, изучая друг друга, не двигались секунд десять. Первым эту идиллию нарушил Зельрот. Его арбалет щелкнул, и пущенная им стрела вонзилась чудовищу в грудь. Вообще-то Зельрот целился в шею, однако горилла в последний момент прыгнула, одним скачком преодолев разделявшее их расстояние. Трудно сказать, причинила ли стрела чудовищу какой-либо вред. Судя по всему, нет. Прыжок чудовища нес в себе всю его ярость.
Не мешкая ни секунды, Зельрот отшвырнул арбалет в сторону и выхватил меч. Нанести удар, однако, он не успел. Четырехсотфунтовое тело врезалось в него с такой силой, что они, пролетев сажени полторы, со всего маху впечатались в стену. Причем основная тяжесть удара пришлась именно на Зельрота.
В глазах у него потемнело. От удара меч отбросило в сторону. Тяжелая туша, подминая Зельрота под себя, навалилась на него всей своей массой, и они рухнули на пол как единое целое. Чувствуя, как от нечеловеческого напряжения трещат мускулы, а когти гориллы разрывают на плечах кожу, Зельрот вцепился в мохнатую шею обеими руками, но эти его усилия так и остались бы тщетными, если бы не Фарфнир. Гигантские белые зубы были уже совсем рядом, когда горилла вдруг неестественно дернулась — это вступивший в поединок Фарфнир вцепился чудовищу в шею, и Зельрот, получив секундную передышку, выхватил из-за пояса кинжал и воткнул его несколько раз подряд горилле под ребра.
Обезьяна взревела. Она отпрянула, заваливаясь на спину, чтобы придавить вцепившегося в него Фарфнира, но прыгнувший следом Зельрот опомниться ей не дал. Одним движением он разрезал горилле горло, на чём, собственно, сражение и закончилось. Бездыханное тело свалилось на землю.
Хватая разинутым ртом воздух, Зельрот прислонился к стене. Перед глазами его мелькали белесые пятна, в ушах стоял звон.
Отдышавшись, он поискал глазами Фарфнира. Как и положено верному псу, Фарфнир стоял подле ног хозяина, обнюхивая поверженного врага. Каких-либо повреждений он не имел.
Зельрот, судя по всему, тоже. Вся его одежда была перепачкана кровью, но это, к счастью, была кровь не Зельрота, а зверя.
Дождавшись, когда в теле утихнет дрожь, Зельрот поднял меч и одним махом отсек чудищу голову. Потом он отсек чудищу лапы и бросил их псу.
Фарфнир кинул на хозяина вопросительный взгляд.
— Можно, — сказал тот.
Зажав один из трофеев между лапами, пес принялся за еду. Зельрот же, отстегнув от пояса фляжку, сделал из нее несколько жадных глотков. Потом он упрятал голову чудища в мешок и снова зарядил арбалет.
Делать тут было нечего.
Даже если тут имелись и другие монстры, искать их Зельрот не имел ни малейшего желания. Чтобы получить вторую половину оставшегося гонорара, вполне хватит и одной головы.
Тут он обратил внимание на то, что пес, оставив еду, поднял вдруг голову, словно бы к чему-то прислушиваясь. Зельрот насторожился. Пес же одним мощным рывком вскочил и замер, глядя в сторону коридора. Из пасти его вырвалось угрожающее ворчание.
Не зная, что это его так напугало, Зельрот схватил арбалет. И как раз вовремя. Что-то серое выпрыгнуло вдруг из темноты, и Зельрот, не мешкая ни секунды, даже еще не поняв, что это, выстрелил из арбалета. В этот раз выстрел оказался удачнее. Рухнув на землю, неизвестный зверь забился в конвульсиях.
Выждав секунд пять, Зельрот подошел. То, что он увидел, вызвало у него удивление. Перед ним лежал сларг.
Поглядев в сторону коридора, Зельрот снова принялся заряжать арбалет. Он знал, что если где-то обнаруживается сларг, то почти наверняка, что рядом находятся и другие. Одно только непонятно, как это он тут оказался? Если наличие в подземелье гориллы вызвало у него удивление, то уж тем более удивляться стоило сларгу.
Каких-либо звуков в тоннеле по-прежнему не раздавалось. Указывая на сларга, Зельрот приказал:
— Фарфнир!
Смекнув, что от него требуется, пес обнюхал чудовище и затрусил в сторону коридора. Зельрот двинулся следом.
3
Долго идти не пришлось.
Все разъяснилось в первом же зале. Рассекая его пространство надвое, через каменный пол тянулась широкая щель. Текущие по каналу нечистоты низвергались прямо в нее, а из щели вырывалось багровое сияние, от которого на стены ложились кровавые блики. Запахи, которые здесь стояли, были по-особому невыносимы. Это не была какая-то обычная вонь, как, к примеру, в сточной канаве или в любом другом месте этого подземелья. Это была сама квинтэссенция смерти, подобрать адекватные сравнения для которой было попросту невозможно. Нормальному человеку (если он, конечно, не какой-нибудь выродок) тут не продержаться и минуты.
Зажав нос платком, Зельрот
