Раскаленный диск солнца клонился к закату, но продолжал излучать столько жару, что даже воздух при дыхании, попадая в легкие, казался горячим. Не смотря на это по лугу, расположенному в излучине Дона, челноками сновали два трактора "Беларусь". Один из них навесной косой валял густую, высокую траву, а другой прицепными граблями собирал в пышные валки ту, что успела высохнуть под палящими лучами солнца.
Недалеко от обрывистого берега реки, стоял высокий шалаш, крытый сухим сеном. Рядом подвода одноколка, с огромной бочкой для воды. На длинной веревке, привязанной к подводе, утопая по брюхо в траве, паслась лошадь. В нескольких метрах от шалаша, около густого кустарника, дымился костер с большим закопченным котелком на треноге. Всю эту картину завершала фигура повара, хлопотавшего у костра.
Поваром Сергей Васильевич стал не по своей воле. Недавно он перенес операцию и вынужден был перейти на легкую работу. Кулинар из него был плохой. Трактористы прощали ему недосолы и пересолы, терпели недоваренную картошку или подгоревшую кашу, но делать нечего, другого выбора не было.
Солнце почти скрылось за горизонтом, когда к шалашу подъехали трактора. Заглушив моторы, чумазые от пыли трактористы, соскочили на землю и подошли к повару. Сергей Васильевич, прикрывая одной рукой лицо от жара, исходившего от костра, другой пытался высыпать в котелок мелко нарезанную картошку.
- Как подсказывают мои наблюдения, ужин еще не готов, - близоруко щурясь, сказал Петр, парень лет двадцати.
Высыпав картошку в кипящую воду, повар виновато проговорил:
- Погуляйте с полчасика, ребята, я скоро.
- Значит мы успеем искупаться, - заключил Виктор, на вид немного старше Петра и ростом выше на целую голову.
Захватив полотенце и мыло, они вышли к реке. В этом месте Дон делал крутой поворот и подмыл берег так, что он отвесно уходил вверх, на трехметровую высоту. Раздевшись, ребята бросились с обрыва вниз головой, а затем долго плавали, стараясь насладиться прохладой воды. Это было особенно приятно, после многочасовой работы под палящим солнцем.
Искупавшись, они направились к стоянке и еще издали увидели, как от костра к небу взметнулось облако пара, а Сергей Васильевич бегал вокруг, и от отчаяния готов был рвать волосы на голове.
- Что случилось? – спросил Виктор, развешивая на кустах мокрое полотенце.
- Да понимаешь, - не поднимая глаз, виновато оправдывался повар. - Сварил суп и палкой хотел снять котелок с треноги, а палка возьми и обломись. - И он сокрушенно развел руками.
- Видать, суп был вкусным, - улыбнулся Петр.
- Вы не волнуйтесь, ребята, я сейчас мигом заново приготовлю, - засуетился Сергей Васильевич.
- Ладно, не напрягайся, - остановил его Виктор. - Сегодня ограничимся тюрей. А ты подбрось в костер травы, а то комары начали одолевать.
И действительно, чем больше темнело, тем больше комаров кружило в воздухе, с яростью набрасываясь на людей. Охапка зеленого сена, брошенная в костер, выдала густое облако дыма, которое в один момент разогнало назойливо гудящих насекомых.
- Теперь можно спокойно и поесть, - сказал Виктор, расставляя на траве чашки и наливая в них холодной воды.
Петр нырнул в темноту, и вскоре вернулся с литровой кружкой, наполненной сахаром. Ребята рассыпали его в чашки с водой, размешали и набросали туда кусочков хлеба.
- Давненько я не ел тюри, - проговорил Виктор, отправляя в рот полную ложку. В ту же секунду он скорчил гримасу и, отплевываясь, воскликнул: - Ты чего нам принес?
- Как чего? Сахару.
- Ну, тогда приятного аппетита! - сказал Виктор, выливая содержимое чашки в траву.
Петр зачерпнул ложку, отправил в рот и тут же выплюнул.
- Соль! - удивленно произнес он.
- А я думал тебе все ровно, что соль, что сахар! - улыбнулся Виктор.
- Там ведь два мешка стоят, один с сахаром, а другой с солью. Я в темноте перепутал, и вместо сахара соли набрал.
- Это еще, что? - засмеялся Сергей Васильевич. - В жизни всякое бывает. Со мной, однажды, такой случай произошел. Собрались мы с соседом на рыбалку с ночевкой. Набрали продуктов, бутылку водки, естественно, захватили, сели на мотоцикл и поехали. На облюбованное место приехали, когда уже стемнело. Развели костер и решили на ужин рисовую кашу сварить. Пока она варилась мы остограмились, потом еще, и еще. Когда каша была готова, и мы были "готовы". Поели на скорую руку и легли спать. Проснулись, заря только занималась. Приготовили рыболовные снасти и долго не могли найти опарышей, которых взяли для наживки. И тут сосед показывает баночку с рисом. Оказывается, ночью, мы вместо риса сварили опарышей. Ну, конечно, вывернуло нас на изнанку, а рыбалка-то накрылась, ловить не на что. Так ни с чем и вернулись домой. Как видите в темноте можно перепутать не только сахар с солью.
После ужина, набросав в костер сырого сена, все легли на землю, курили, разговаривали. Было так тихо, что слышались потрескивание сена в пламени костра, да гул многомиллионной армии комаров, пытавшихся прорваться сквозь дымовую завесу.
Приподнявшись на локте Виктор палкой ворошил угли перегоревшего костра, и заметил среди них раскаленную гайку неизвестно, как туда попавшую. Хитрая улыбка тронула его губы. Просунув кончик палки в отверстие гайки, он улучил момент, когда на него не обращали внимания, незаметно отбросил ее в сторону. Описав дугу, гайка упала на землю, продолжая светиться в темноте.
- Петро, - позвал он. - Ты не знаешь, что это светится?
- Где?
- Вон там, в траве.
- Гнилушка, наверное, - сказал Петр, вставая. Подойдя к гайке, он поднял ее и в то же мгновение громко воскликнул. - Ай, чтоб тебя! – и начал яростно дуть на обожженные пальцы. - Ведь прекрасно знаю все твои проказы и попался.
Виктор смеялся до слез.
- Тебе смешно, а мне не до смеха, - тряся рукою, обиженно проговорил Петр.
Костер угас. Лишившись дымовой завесы, ребята подверглись такой атаке комаров, что Сергей Васильевич не выдержал.
- Вы, как хотите, а я пошел спать. Утром надо пораньше встать, чтобы завтрак приготовить.
Он направился к шалашу, а ребята, перекурив последний раз, пошли вслед за ним. Забрались в шалаш, плотно закрыли за собой узкий вход и, зарывшись в сено, крепко уснули.
Проснулся Виктор от озноба и гула комаров. "Откуда здесь комары?" подумал он, открывая глаза, и тут же увидел огромную дыру, зиявшую в стене шалаша. Через нее была видна, разгоравшаяся на востоке заря и белесый туман, клубившийся над лугом.
- Петро, вставай, - толкнул он в бок спящего напарника. - Посмотри, что нам устроили? Интересно, кто это постарался?
- Ни хрена себе! - вынырнув из сена и протирая глаза, воскликнул тот. - Может, лось ночью почесался? Спроси у Сергея Васильевича.
Виктор осмотрелся.
- А его нет.
- Наверное, завтрак ушел готовить, - проговорил Петр, вставая. - Пойдем и мы. Поедим и за работу. Все ровно больше не уснем.
Через дыру они вылезли на улицу и осмотрелись. У костра никого не было. Только редеющий туман стлался над землей, а вокруг ни души.
- Не иначе, как инопланетяне его похитили, - имея в виду Сергея Васильевича, заключил Виктор.
Вдруг послышался тихий, едва слышимый хруст ломающихся сучьев, и из густого кустарника, наполненного дымкой тумана, показалась долговязая фигура пропавшего повара. Он подошел и, глядя в сторону, смущенно проговорил:
- Извините, ребята! Что-то живот у меня расстроился.
Виктор захохотал и отвернулся. Петр подозрительно посмотрел на напарника и сказал:
- Ну, такое со всяким может случиться. Только я одного понять не могу, зачем шалаш нужно было ломать? Для этого ведь ход есть.
Сергей Васильевич еще больше смутился.
- Не было времени искать, вот я и протаранил стенку. А насчет завтрака не волнуйтесь, сейчас мигом приготовлю.
Он засуетился у костра. Но через несколько минут, не успев разжечь, Сергей Васильевич сорвался с места и, расстегивая на ходу ремень, врезался в кусты так, будто за ним гналась стая волков. Виктор посмотрел вслед и вновь разразился хохотом.
- Чего ржешь, как жеребец? - спросил Петр и добавил: - уверен, что и здесь без тебя не обошлось!
- Конечно! – вытирая слезы, ответил тот. – Вчера вечером я ему пепла от жженой пробки в тюрю подсыпал.
- И кому ты хуже сделал? Теперь, вместо горячего завтрака, опять тюрю хлебать.
- Согласен и на тюрю, только без соли…
Вскоре рев двигателей разорвал тишину, висевшую над лугом, и эхом отозвался в лесу за Доном. Начинался новый рабочий день.
