Первая фантазия Крушинского

— Петр Петрович, земельным кодексом предусмотрена такая процедура? — Крушинский грустно улыбнулся.
— Да. — Лапин оставался невозмутимым.
— Тогда принимайте заявление.
— Не могу.
— Что же вас удерживает?
— На федеральном уровне законодательства, как вы верно заметили, такая процедура возможна. Субъект же федерации пока в исполнение никаких документов не создал. Нет механизма. Зато есть указание руководства: никаких заявлений по процедуре перераспределения не принимать. Хотите, дам телефон человечка — решает подобные вопросы с блеском. Юрист. И ваш решит...
— Петр Петрович, я сам юрист.
— А-а... Ну тогда сами должны все понимать и не тратить время. Ни мое, ни свое, ни налогоплательщиков — сколько их там еще в очереди?
Петр Петрович Лапин был специалистом одного из районных управлений имущественного департамента города. Служил в отдаленном от центра районе, в связи с этим круг вопросов на шестьдесят процентов состоял из оформления частных наделов: приватизация, межевые споры, прирезки, легализация самозахватов. В районе жили разные по благосостоянию граждане: близость залива, рекреационных зон с одной стороны и города с другой сделали район элитным. Однако строительство дач и индивидуальных жилых домов началось здесь в начале пятидесятых, многие из наделов оставались нетронутыми и переходили по наследству к людям, которые не собирались их обновлять.
Клиентом Крушинского, а точнее юридической фирмы, в которой он работал, был как раз такой человек — Василий Георгиевич Маков. К нему по наследству от мамы перешел надел площадью двенадцать соток и старенький бревенчатый дом. Фактически забор с пятьдесят третьего года стоял так, что площадь участка оказалась на две сотки больше, чем того требовали документы. Ряд законодательных новелл последних лет свел на нет любые более-менее адекватные возможности выкупа фактически используемой земли. Лишь к марту 2015-го процедура под названием «перераспределение земель» нашла отражение в Земельном кодексе. Вроде — пей да гуляй, но не тут-то было. Конечно, нашлась лазейка. И ею пользовались. Но всего одна, и потому стоила очень дорого.
Василий Георгиевич, заключая договор на кадастровые и консалтинговые работы в октябре 2014-го, ответил на это, грустно улыбнувшись: «Делайте что сможете. Более прописанного в договоре вам заплатить не смогу». Олеся Владимировна, руководительница фирмы, вызвала Крушинского и, передав ему документы и контакты клиента, сказала почти то же самое: «Антон, делай что сможешь. По максимуму».
А в марте руководство города затеяло реорганизацию имущественного блока исполнительной власти и, объединив несколько департаментов, на время полностью остановило плавное течение административных функций. Петр Петрович и еще несколько служащих оставались редким исключением в это веселое время административных перемен. Они хотя бы что-то говорили. Иные просто сидели, улыбались, моргали...
Крушинский вышел из светло-серого здания районного управления и, перейдя улицу, отправился в японский ресторан «Киото». На входе человек в костюме ролла с угрем сунул ему листовку, дающую право на скидку двадцать процентов на все роллы, заказанные с двух до пяти дня.
Крушинский сел за столик у окна и, попросив американо, посмотрел на здание, из которого только что вышел. Мысли его крутились вокруг фразы Олеси «Делай что можешь. По максимуму». Прислушиваясь к себе, Крушинский пытался понять, где граница этого максимума и что он еще может сделать, чтобы приблизиться к нему.
Ролл с угрем перебрался на тротуар. Принесли американо. Крушинский достал планшет проверить почту. Три входящих письма и одно в спаме. Слева, в углу монитора, заманчиво мелькала реклама — красивая блондинка, подмигивая, предлагала кликнуть на ее грудь. «По максимуму, — думал он. — По максимуму. Записать их на видео и выложить в Сеть? Принести зеркало? Чтобы видели, как это выглядит со стороны... По максимуму...»
Возникла идея. Антон рассчитался за кофе и вышел на тротуар. Ролл с угрем курил, прислонившись к стене дома. Крушинский подошел к нему:
— Привет. Перерыв?
— Ага.
— Хочешь подзаработать?
— Конечно. Че делать?
Костюм ролла внутри себя содержал Макса Федорова — двадцатидвухлетнего студента Гидрометеорологического университета.
— Да почти то же самое. Только в другом месте. Вот мой номер. Звони в среду утром. Проведем инструктаж и после обеда работаем. Там же почта. На нее скинешь скан паспорта. Понадобится для доверенности. Пойдешь со мной на прием. Окей?
— Ага. Сколько дашь?
— Косарь.
— Годится. Возьми еще скидок.

***
Крушинский взял. Поехал в офис. В холле, на входе в бизнес-центр его поймала Оксана Григорянц, коллега и друг. Спросила, подмигнув:
— Тоша, есть сигаретка?
— Григорянц, что за вопрос? — с сарказмом ответил он. — Конечно, есть.
И он снова направился к выходу, криво ухмыльнувшись охраннику. Курить разрешалось только на улице. Григорянц поплелась за ним.
— Сидела сейчас в приемной, — начала она, затянувшись «Парламентом». — Там Гриша мутил чего-то с входящими, а у Олеси сидел Валентин Олегович — полчаса как. Олеся вроде не в духе. Чего-то про Крым терли. Олегович выскочил, глаза выпученные, к Люське подлетел и как заорет, где типа договора с февраля по май, по Феодосии и Судаку? А та — откуда я знаю? Я что, похожа на знатока из элитарного клуба? Сам Рыжика туда заслал, с него и спрашивай.
— Там Рыжик?
— А ты не знал? Тоша, ты как Лунтик иногда...
— Лунтик? Кто это?
— Не парься.
Антон знал, кто такой Лунтик. И что Рыжика отправили в крымский филиал, он тоже знал. Даже больше: он знал, что там пока не все гладко, местная почва отторгала Рыжика. Как в лесу, на полянке группка поганок отторгала бы соленый гриб. У Антона был там свой интерес и своя связь с Рыжиком. Ему просто нравилось иногда поддевать Григорянц: когда она сердилась, у нее темнели глаза и смешно подергивалась нижняя губа.
— Я бы тебя попарил... Ксюха, может, в баньку?
— И не мечтай...
— Не, мечтать ты мне запретить не сможешь.
Антон улыбнулся и выкинул окурок. Они направились в офис. Оксана снова поплелась к приемной, а Антон пошел в свой кабинет. Он понял, что его беспокоило в идее отправить на прием к районному землеустроителю ролл с угрем. Не было полноты картины. Не было максимума.
Он в глубокой задумчивости сел за компьютер, включенный со вчерашнего дня. Пошевелил мышкой. Выплыла страничка поисковика. Побежала строка новостей. Взят под стражу начальник районной управы за взятку в сто тысяч рублей. Икона Божьей Матери Казанской мироточит. Слева снова появилась грудастая блондинка. Радостно подмигнула. Антон кликнул на нее. Открылся сайт эскорт-услуг. Так, по крайней мере, они себя называли. Без интереса Антон пробежался взглядом по страничке сайта и собрался было уже закрывать ее, пока его не отловили местные айтишники, но зацепился за фотку блондинки на фоне спортивного байка. Мозаика начала складываться.
Он набрал номер телефона. Ценник оказался адекватным. Девушка с фотки — Ольга — оказалась студенткой ИНЖЭКОНа и подрабатывала в службе эскорта первую неделю. Как выяснилось, Крушинский был ее вторым заказом.

***
В среду, в полдень, в «Киото» Крушинский проводил летучку с новыми коллегами. Распределяли полномочия.
— Макс, основной эффект жду от тебя. — Антон кивнул на снятую пока и лежащую на столе голову ролла. — Там ее старайся не снимать. Только если они захотят удостоверить твою личность. Вот твоя доверка. Ольга, это твоя... — он протянул документ эффектной блондинке. Та молча сунула доверенность в сумочку. Строгий брючный костюм и каблуки превращали ее сто семьдесят два в классические сто восемьдесят. Светло-голубые глаза смотрели на мир очень серьезно.
— Оль, твоя задача проще, как обговаривали — садишься, открываешь книжку и читаешь, пока Максим просит принять документы. Я буду за дверью. С вами не пойду. Больше десяти минут не тратьте, а то вас граждане в очереди линчуют. Оля! Книжку ты, конечно, не взяла? Ты читаешь что-нибудь?
— Не-а...
— На тебе... — Антон протянул ей книгу «Питер Мариц — юный бур из Трансвааля». — Ну что, тронулись, помолясь?
И они тронулись. В здании не было охраны, когда наступало время приема посетителей, просто открывалась железная дверь, внутрь мог проникнуть кто угодно. В остальное время вход в помещение закрывали.
Ребята поднялись на второй этаж и встали напротив кабинета Лапина. Перед ними ждали очереди двое: пожилой человек с ворохом бумаг в руках и молодая девушка. Никто не сказал ни слова. Мужчина вообще не обратил никакого внимания на компанию, а девушка, удивленно взглянув на ребят, вновь уткнулась в свой гаджет.
Из кабинета вышла женщина и медленно направилась к выходу. Зашел пожилой мужчина. Подошел и занял очередь кадастровый инженер Вася Васин. Крушинский знал его.
— Новые сотрудники? — спросил он, невозмутимо оглядев ребят.
— Типа того, — пробормотал в ответ Крушинский.
Вышел мужчина, громко хлопнув дверью. Зашла девушка. Появилась минут через десять. Настала очередь Ольги и ролла.
Крушинский засек время. Парочка выбралась из кабинета через четыре минуты и тридцать восемь секунд. Девушка истерично хохотала. Макс же, со снятой головой ролла, грустно ее успокаивал:
— Оленька, радость моя, заткнись...
— Ребята, успокоились — и пошли выпьем кофе.
Крушинский старался ретироваться максимально быстро. Спустились вниз и, перейдя улицу, уселись все в том же «Киото».
— Ну, как он? — спросил Антон, заказав кофе на всех.
— Да нормально. — Макс вытер пот со лба. — Вы кто, спрашивает? Я говорю: как кто? Не видишь, я — ролл с угрем, а это моя помощница Ольга Алексеевна Раппопорт. Представляем интересы Василия Георгиевича Макова в части оформления фактически используемого им земельного участка с целью устранения межполосицы, вкрапливания и вклинивания. В соответствии с сорок пятой статьей Земельного кодекса, примите, пожалуйста, заявление на утверждение схемы расположения земельного участка на кадастровом плане территории по процедуре перераспределения земель, находящихся в частной и государственной собственности...
Ольга захохотала.
— Во-во, — продолжил Максим, — на этом же месте она давай ржать, как лошадь. Ты чего ржешь, курица?
— Курицы кудахчут, — заливалась Ольга, — а лошади... А лошади... Что — лошади? — она прекратила смеяться и вопросительно посмотрела на Антона.
— Ржут, — ответил он. — Дальше?
— Попросил доверенности. Сунули ему. Попросил паспорта. Оля к тому времени уже начала читать книжку. Захлопнула, поковырялась в сумке, достала свой паспорт. Я вместо паспорта дал ему ознакомиться с рекламной листовкой Киото. Оля тут давай трястись, всхлипывать, снова ржать, книжку уронила. Там в кабинете два стола, за вторым какой-то парень в куче бумаг...
— Это студент из горного, практикант, занимается архивом, — прервал его Крушинский.
— Ну да, похоже. Он книгу поднял и Оле отдал.
— У него шестой iPhone был в лапе. Нормальный такой студент! — Оля отхлебнула латте. — И похоже, в режиме видео... — заметил Максим.
— Интересно, — задумался Крушинский. — Дальше?
— Дальше он засвидетельствовал ее личность, — Макс мотнул головой в сторону Ольги, — и попросил меня