***
Игорь поставил чайник на плиту и включил телевизор. По новостям были чрезвычайные происшествия; на экране показывали какое-то наводнение, снятое, очевидно, с вертолёта. Кучи мутной воды наступали на улицы, поднимая автомобили и перекатываясь через козырьки автобусных остановок. Игорь мельком глянул на экран, зевнул и начал чистить картошку. Наверное, опять в каком-нибудь Пакистане пара миллионов человек остались без крова.
Он искусно отслаивал кожуру длинной спиралевидной лентой, когда за спиной на экране появился корреспондент, бубнящий что-то о стихийном бедствии. Игорь напевал под нос, слушая его голос.
- Мы ведём свой репортаж с юго-западных окраин города, где вот уже несколько часов продолжаются немыслимые события, повергшие в панику сотни тысяч людей, - докладывал репортёр. - Наводнение на реке Красной, начавшееся около двух часов дня, похоже, идёт на спад, однако до сих пор вода продолжает занимать огромную территорию, что особенно необычно, учитывая небольшие размеры реки. Наводнение уже вывело из строя водопровод и канализацию, привело к отключению света в шестнадцати кварталах, около десяти тысяч человек отрезаны от города внутри панельных домов, чей первый этаж уже скрыт под водой. Добраться к ним можно только на лодках.
«Хм, Красная река,» - подумал Игорь, вытерев нож о джинсовую жилетку. – «Что-то знакомое. Неужели это в России? Может, на Дальнем Востоке?»
Он повернулся и обнаружил, что прекрасно узнаёт местность, которую увидел. Это были высотные здания на Чёрном проспекте, что начинался через квартал отсюда. А река, затапливавшая его, похоже, была той самой, в которой вчера передохла вся рыба. Игорь вздрогнул. Он вспомнил, что это была и та самая река, около которой он нашёл рака. Он тогда зачем-то повёз его к заливу…
- На этих кадрах вы можете видеть, что несколько кварталов, примыкающих к южному берегу Красной, всё ещё затоплены, - продолжал репортёр. - Вода медленно отступает, и сейчас по улицам уже может проехать техника. Сообщается, что для устранения последствий наводнения спасатели используют корабельные насосы. Местные жители тоже помогают справиться со стихией, устанавливая баррикады из мешков с песком. До самого высокого из заграждений, возведённого руками добровольцев, вода так и не добралась, но разбирать мешки никто пока не намерен – люди боятся, что вода вернётся вновь. Вдоль северного берега последствия наводнения не так заметны, так как этот берег более холмистый. Однако, сообщается, что река уже успела затопить два заброшенных склада в промзоне, в связи с чем возрастает угроза мародёрства. Также сообщается, что парк «Таврий имени 300-летия Октября» по-прежнему полностью находится под водой – в данный момент на его месте образовалось крупное озеро. Гидротехнические службы города затрудняются ответить на вопрос, в чём причина внезапных стихийных бедствий, произошедших в этом районе в последние дни. По их мнению, нужно возвести новые укрепления вокруг разлившейся реки.
Игорь медленно поставил неочищенную картофелину на стол. Он поднялся и подошёл ближе к телевизору. На экране огромное серо-коричневое озеро, окружённое фронтом из мусора и листьев, важно наползало на двор, который он сразу узнал. Лужа переползала между двумя домами, двигаясь к третьему, появившемуся на заднем плане – этот дом он тоже узнал, поскольку находился именно в нём в данный момент.
- Не может быть… - прошептал Игорь.
- По последним данным, в результате разлива реки серьёзно повреждены около тысячи легковых и грузовых автомобилей, смыты десятки торговых палаток, дорожных указателей, скамеек и урн, значительная часть электросети вышла из строя. Устранение последствий разлива может обойтись администрации в пятьсот миллионов долларов. На данный момент зарегистрировано двенадцать человек, получивших травмы. По информации МЧС, жертв среди людей нет. Оставайтесь с нами, мы продолжаем следить за развитием событий…
Игорь кинулся к окну, отдёрнул штору и увидел, что весь его двор превратился в огромную лужу, остановившуюся на уровне козырька у входа в парадную. За углом дома вода уходила дальше на юг – должно быть, наводнение началось уже довольно давно. Дёрнув ручку стеклопакета влево, он распахнул окно и наполнил кухню симфонией из криков, звуков сирен и завывания ветра. Игорь замер в оцепенении.
- Чёрт… Я всё пропустил… - простонал он. Сообразив, что все эти странности с рекой начались после того, как он украл из неё рака, несчастный обвалился на стул.
- А-а.. Неужели… Это что, всё из-за меня?.. - В ту секунду Игорь готов был отпустить в реку тысячу раков и даже поклясться больше никогда не ловить их, но для этого сначала нужно было выбраться из дома. Он пытался собраться с мыслями, чтобы убедить себя, что скоро обязательно сможет снова выйти во двор.
- Боже! – воскликнул Игорь спустя минуту молчания. – Ну почему у меня настолько хорошие стеклопакеты?..
***
Алиса не могла сфокусировать взгляд. Она в ужасе металась из одного конца озера, которым стала, в другой, пытаясь сориентироваться в пространстве. Где же теперь её берега? Где русло? Куда делось то сладкое чувство движения, которое всегда успокаивало её? Она ощущала теперь лишь слабые потоки где-то в правом боку, но постоянно теряла их из виду… С одной стороны она уткнулась в нагромождение мешком и земляных валов, с другой – в холмы, отдававшие сильным запахом травы в ноздри. В мутном бульоне неуклюже кувыркались какие-то живые организмы – и те, что были раньше, и такие, которых она видела впервые. Необычные черви, большие зелёные жуки, похожие на водных клопов, новые, крупные рыбы, занесённые из моря, и вместе с ними – несколько собак, отчаянно барахтавшихся на поверхности, маленький пушистый зверёк с треугольными ушами, которого она вообще ни с кем не могла сравнить, листья и мусор, мусор, мусор… Алиса хотела скорее от всего этого избавиться. Она точно знала, что сможет, если очень постарается.
«Виталий,» - вспомнила она. – «Я же сделала это для Виталия… Что с ним?»
Виталий был полностью скрыт под её водами, и разлетался в них тучами чёрной жижи, поднимавшейся с вскрытых газонов. Все эти жуки, и кошки, и быстрые пивные банки, проливавшие в неё капли неприятной жидкости – это всё было Виталием, всё когда-то принадлежало ему. Теперь парк слился с ней и не издавал ни звука.
- Он мёртв, - сказал Рак, взгромоздившись на одну из клумб, жёлтые тюльпаны на которой покачивались, как пряди волос утопленницы. Наводнение сильно помотало его, но он уже знал, как лавировать в потоках несущейся реки. К этой минуте он уже отошёл от качки.
– Они содрали слишком много.
- Нет, нет! – не верила Алиса. – Он обязательно очнётся, когда я отступлю!..
- Тебе ещё надо отступить, - напомнил Гавриил. – Ты знаешь, как это сделать?
- Да! Я не могла развернуться, потому что в русле было слишком узко, но теперь у меня достаточно пространства. Мне нужно только собраться в единый поток. Тогда я утащу всё озеро вслед за собой.
- Хороший план, - вздохнул Рак. – И ты собираешься уйти в море?
Разговор успокаивал Алису, и она уже более сосредоточенно собирала течения, всё ещё проявлявшиеся в длинной узкой яме, которая недавно была её руслом.
- Да… Я… - она остановилась. – Я выползу в море настолько далеко, чтобы вывести всю воду за собой…
- А потом… - продолжил Рак.
- Я не знаю, - вздохнула Алиса. – Возможно, я не смогу вернуться, отплыв так далеко… Я… наверное, попытаюсь…
- В море так хорошо, - произнёс Рак. – Возьмёшь меня с собой?
Алиса замерла, окружив его взглядом. Никогда она ещё не рассматривала своих обитателей настолько внимательно. Гавриил шевелил усами вверх-вниз, дожидаясь ответа. Он выглядел таким бесстрашным перед судьбой. Кажется, ничто не было способно сломить его.
- Но ведь тебе же не было хорошо в море… - прошептала Алиса. – Ты ведь речной рак…
- Ничего, я слышал, раки живут и в заливе, - пожал он клешнями. – Там не такая уж и большая солёность, говорят, можно вытерпеть. К тому же, в тебе осталось достаточно пресной воды…
- Теперь её совсем мало…
- Я могу заплывать в притоки, чтобы отдыхать там, пока не приспособлюсь к соли. Если я сделаю это, что стану гораздо сильнее. Слышал, морских раков называют омарами, и они гораздо крупнее речных!
Алиса не знала, что ему ответить. Она даже готова была поверить, что рак сможет превратиться в омара, но ей хотелось верить, что не придётся доводить дело до этого. Она, конечно же, вернётся сюда, чтобы проведать Виталия и разбудить его из комы, в которой оставила. И вот если он проснётся, тогда она точно останется… останется?..
Море не притягивало её силой – оно всего на несколько часов открылось ей, чтобы она сама навсегда прониклась стремлением к нему. Алиса чувствовала эту томительную тягу в своих глубинах. Она не сможет жить рядом с Виталием после всего того, что произошло здесь. Ей придётся уйти, чтобы больше не подвергать его опасности.
- Но мы разбудим его! – настойчиво произнесла она. – Я должна знать, что он жив! Я вернусь, как только вытащу озеро в море! Мы вернёмся!
- Алиса, - печально прокряхтел Рак. – Ты помнишь, что случилось в прошлый раз, когда ты возвращалась оттуда?
Река издала стон. Стая чаек, привлечённых запахом сытности, завила над ней круги.
- Я буду аккуратнее, - прошептала Алиса. – Я же научилась… Ах, боже!
Она снова отвернулась, зарываясь в дно, но теперь дно было слишком неглубоким, и она плюхнулась в грунт, издав нелепый хлопок волны, вспылив очередную чёрную бурю из останков только что освежёванного парка. Чайки оголтело залаяли своими скрипучими клювами, а где-то на берегу несколько людей в оранжевых робах подскочили на месте от страха. Они уже не знали, чего им бояться, а чего нет.
Гавриил тут же соскочил с клумбы. Он знал, что Алиса не должна терять время – её воды могут остановиться навсегда, и тогда она застрянет на месте своего преступления.
- Эй! Довольно. Поднимайся скорее. Сейчас ты удивишь людишек ещё раз.
Алиса посмотрела на него и вдруг неловко улыбнулась. Действительно, это была хорошая идея – показать городу, что она способна уйти так же быстро, как и пришла. В конце концов, люди ведь не знали, что она сделала это с благими намерениями – для них она лишь источник проблем. Нужно было поскорее отступить, чтобы показать им своё милосердие.
- Это ведь мы выбираем правила, - ухмыльнулся Рак. Алиса впервые увидела такое выражение на его вечно угрюмой усатой мордочке. – Они должны ждать и надеяться на лучшее.
Алиса забурлила водоворотами.
- Ладно, - выдохнула она. – Я выберусь.
(...)
