Стая ждет исхода, или УАЗик дураков. Гл.9

     ГЛАВА   9

     Володька Маленький сидел на траве у кромки воды, пялился на поплавки
и неторопливо поедал консервированную ветчину. Половина банки по-честному была отдана напарнице и уже лежала у неё в животе. Тяпа довольно жмурилась и потягивалась.
     -Пайки они наши забрали, - веселился Маленький. – Ну-ну, забыли, кто у нас за маркитантку в экспедиции?! Пусть спасибо скажут, что лосося с икоркой не тронули, да, Тяпа?  А давай-ка, родная, позвоним в город, пока клёва нет.  Здесь такую портянку мужики накатали – мама не горюй!
     Володька достал список, набрал номер Олега. В трубке вместо  привычных предразговорных гудков или мелодий раздалось заунывное прозаическое: «Тургенев. Отрывок из рассказа «Муму»
           «В одной из отдаленных улиц Москвы, в сером доме с белыми колоннами…»
     - Да, слушаю! – проявился голос Олега, прервав на самом интересном. – Вовка, ты, что ли?
     - Я, я. Привет. Ты только не перебивай, а то аккумулятор сядет. Мы тебе здесь список накропали – записывай. Или запоминай. Я сейчас на Миассовом рыбачу, ещё часа 3-4 здесь буду, так что поторопись с ответом.
     - Диктуй!
     - Первое: может ли рисунок означать… - И он перечислил варианты.
     В трубке раздалось сопящее молчание. Затем опять вклинился Олег.
     - У вас там что, апофеоз глупости на пленэре?  И кто до такой бредятины додумался?
     - Саня Жедяев! - не задумываясь, твёрдо и правдиво соврал Вовка и даже глаза выпучил для убедительности, будто перед скайпом светился.
     - А-а! Ну, тогда понятно! – обреченно протянул Олег. – С него станется.
     - А то! – легко согласился Маленький. – Но ты всё-таки проверь. Мне кажется, здесь есть какое - то рациональное зерно. И даже очень рациональное!
     - И даже очень «зерно», - тусклым голосом продолжил Олег. – Хорошо, проверю. Дальше.
     - Там дальше частное пошло. Приветы мамам… любовницам…  как погода… Хренотень, в общем… Не успеешь – забудь. Главное – рисунок.
     - Понял, понял! Диктуй.
     Вовка огласил весь список, дал отбой и сменил удочки на спиннинг.
     Щука брала без разбору и на блесна, и воблеры, и на джиг-головки.  Брала на Енисее, в лиманах Волги, на Онеге – повсеместно брала! Кроме Миассового.
     Рыболовецкая бригада неспешно продвигалась на шести конечностях от одной курьи-заливчика до другой, забрасывала спиннинг, снимала пойманные водоросли, перекусывала, перекуривала и перемещалась  дальше. Через три часа вернулась на исходную позицию, где ловилась связь.
     Володька разделся до трусов и полез в воду:  снимать с трудом поставленные ранним утром сети. Добрался до привязанной пустой пластмассовой  бутылки, потянул и почувствовал рывки.
     - Есть! – с придыханием произнёс он. Преодолевая сопротивление воды и ила, побрёл наискосок к берегу. Ухватил бечёвку, привязанную к другому концу сети и так вот, неводом-мешком, начал выбирать снасть из воды. И считал попутно: - Раз! Вторая! Третья! Четыре… Даже Москалёву хватит… Шестая…
     Всего в сети зашло девять штук разной ихтиологии.
     Маленький вынул рыбу, развел костёр и сжег сети со своими отпечатками пальцев. Натянул шорты и вновь зашел в воду: ополоснуть заляпанные илом и чешуей лицо и живот.
     И тут прозвонился Олег. Вовка с трудом достал мокрыми руками телефон  из тесного кармана.
     - Вовка! Ты?! – в голосе Олега сквозило удивление. – Ещё раз здорОво! Первое: приветы всем передал. А с Жедяевским рисунком здесь такая история…
     Но тут Вовку укусил в шею овод. Вовка прихлопнул его ладошкой с мобильником и выронил  телефон в воду.  Судорожно, с матом  зашарил
в дафниевой субстанции. Вытащил.
     - Алё! – заорал в трубку. Для надежности и по привычке дунул в неё несколько раз. – Алё, алё! Ну, мать вашу, что ж такое то?! Рыбки им, идиотам, захотелось!.. Изыскатели липовые! Лишь бы утробу набить! И что делать будем, без рисунка?!     По наитию действовать? И по чьему? По Жедяевскому?
     Тяжело вздохнул, собрал поклажу, и они траурно тронулись в обратный путь.

     Ох, и отвели ребята душу за Володькиной ухой! Ели, давились, чавкали и жмурились от удовольствия! И всё это без словесной трепотни и перепалки.
     А на второе Маленький выдал им щук, запеченных на углях. Ребята уже готовы были простить ему любую, привычную для его характера  пакость или бестактность. Они даже хвалили Вовку, дружно кивая головами  в ответ на его надоевшее однотипное: «Вкусно? Вкусно?»
     Сри-о-клокная трапеза всех разнежила, раскумарила. Кое-как отвалились от стола, разлеглись на ковриках, задымили.
     - Ну, как там у вас? Что новенького? -  без интереса, сонно спросил Маленький.
     - Да всё по-старому. Кеша, вон, кроссовок порвал. А Борисыч зажигалку где-то «посеял»… - в тон ему дремотно ответствовал Сашка Жедяев. – Всё по-старому… А у вас как там?
    - Плюс двадцать шесть поутру было. Вёдро. Приветы на Большую землю передал, остальное  не удалось: связь плохая, - соврал зачем-то Маленький.
     - Ничего, ничего, - уже засыпая успел тихо проговорить Александр. – Связиста вышлем – соеди… сое… сое…
     Лагерь затих. За стол с остатками трапезы дружно  уселась вторая смена: летучие и ползучие аборигены.

     - Подъём! Подъё-ё-ём!!! – страшным голосом кричал Сашка. Ему громовым эхом вторила небесная канцелярия. А затем ещё и вспорола гигантскими молниями черноту, нависшую над ними до горизонта. – Па – па – ла – аткам!!!
     Дружно проснулись, подхватили по пути кто что мог, в беспорядке забросили под тенты и уже с испугом и изумлением высовывались из палаток.
     - Не иначе – с Конго прёт, - попробовал поумничать Малышенков, но Большой на полном серьёзе оспорил.
     - Мне это очень Вьетнам напоминает, я там по путевке был. Сейчас, по канонам-то, должон шквал налететь. Далее – тропический ливень минут на двадцать – тридцать. Потом – подсчитывать убытки…
     И, ведь, сглазил же, пёс! Накаркал!!!
     Палатки завибрировали будто в экстазе, напряглись, запузырили и вместе с колышками понеслись наперегонки через поляну к лесу, зависли в кронах сосен. Все оцепенели, будто заключительный акт «Ревизора» репетировали. И опять первым очнулся Жедяев.
    - В пещеру! – скомандовал он и возглавил пелетон. В тройке призёров оказались и Андрей Борисович с Большим. Сейчас их даже размеры лаза не смутили. Последним пролез Маленький, волоча за собой рюкзак.
     Все нервно хохотнули: - Не наелся, что ли?
     Но ответа не услышали. С неба рухнули потоки воды. А  минут через пять вниз с горы устремились мутные глинистые реки. Они несли с собой вырванные кусты, сломанные деревья, камни. А затем начали сползать валуны. Вход в пещеру становился все меньше и меньше. Сумрак сгущался. Сердца сжимались. И когда исчез последний лучик света и надежды, Маленький в кромешной пещерной темноте с тоской промолвил:
     - Ну, вот и полный конец приключениям.
     Вернее, произнёс он немного по - другому, но суть осталась прежней.
     Но Жедяев уже беспокоился о неясном будущем.
     - Мужики! Кончайте, как лошади, дышать! Хрен её знает, на сколько дней здесь кислорода осталось!
     И сразу после этих слов наступила  пещерная тишина.