(миниатюра в диалоге)
- Гарька, ты в прошлом году за границу ездил?
- Ну, ездил.
_ И в этом году опять поедешь?
- Ага. В отпуск.
- Как я тебе завидую! Небось, опять пойдёшь в свой любимый публичный дом!
- Какой ещё публичный дом! Чего ты всё придумываешь!
- А для чего ж ты туда ездишь-то как на работу? Не по музеям же ихним шляться! Музеи можно и дома посмотреть. По телевизору.
- Да! Представь себе! Еду туда именно для того, чтобы, как ты говоришь, пошляться по музеям! По монмартрам там разным. С гидемопассанами и бальзаками онореями.
- Вот я и говорю: смотри там, в доме-то, онорею не подцепи. Ихних девок там, конечно, проверяют, но, как говорится, на каждый роток не наберёшься порток…
– Я тебе уже в сто пятьдесят десятый раз говорю: я – по - публичным - домам – не посещаю! Понял, наконец?
- А чего не понять-то. Тем более тебя, длинногривого… Да… Нет, я всегда знал, что ты слегка с приписдью, так что не удивляюсь. Ходи по музеям, чего ж теперь, если так с тобою случилось… Куда ж деваться-то…
- А при чём тут этот похоронный тон?
- Да ты не расстраивайся так… Всё в жизни бывает… Всегда надо готовиться к самому худшему, самому неизбежному…
- А иди ты в баню!
- Я там уже вчера был. Когда ты музеи посещал. Всё у тебя не как у людей. Сволочь такая. Всегда увлечёшь, всегда расстроишь…
