Жена ему изменила.
Роман это чувствовал своим звериным чутьем, которое его не раз выручало в серьезных переделках.
Классика – задержалась с подружками, поменяла спортзал, где занималась шейпингом, появились еще какие-то дела. Отчуждение.
Потом начались ссоры, скандалы по пустякам, истерики на ровном месте.
Все, как по нотам.
А чего ты хотел, уезжая в командировки? Ты ж думал, что семейная жизнь не футбол – замену на поле не найдут?
Найдут, еще как…
Он не стал жалко канючить: ты меня любишь? давай начнем сначала… и прочая хрень.
Посадил жену за стол и, глядя ей прямо в глаза, сказал:
- Мы разводимся. Я не знаю, с кем и когда, но я знаю, чувствую, что ты мне изменяешь.
Голубые глаза широко распахнулись, смазливое личико Снежанны изобразило искреннее изумление и возмущение:
- Как ты можешь?! Что ты несешь?! Тебе лечиться надо, ты на голову больной!
Он упрямо повторил:
- Ты мне изменяешь.
- С кем, ты можешь мне сказать, с кем и когда я тебе изменила? – с усмешкой произнесла она.
«Тут ей в сообразительности не откажешь. Четко усвоила основную заповедь: «никогда не колись, если нет неопровержимых доказательств» - подумал Роман и устало произнес:
- А нахрена мне точно знать, где ты, когда и с кем?
Я, если и узнаю, то что? Пойду к этому мужику и спрошу:
«Слышь братан, это не ты случайно мою жену е…шь? Смешно».
Она продолжала молчать, всем своим видом показывая, что он явно несет какой-то бред.
Так разговор ничем определенным и не закончился. Хотя некоторый результат – был.
Снежанна забрала вещи и отбыла к маме.
Он начал пить, стараясь заглушить ноющую боль в душе.
Здоровья хватало.
Хватало, чтобы утром привести себя в порядок и идти на службу.
А раньше он и не знал, вернее слышал, но не понимал, что это такое - "душа болит".
Потом он подал рапорт на увольнение. И времени стало больше.
Жена, однако, разводиться не хотела, думала, что он – образумится. В её понимании, конечно.
Позже он узнал: Снежанна не хотела верить, что он – с ней разведется. Сам.
Она знала, что Роман ее любит.
Тем не менее, он все-таки довел дело до развода. Благо, детей не было.
Ведь главная проблема при разводе – в них.
А она вдруг после этого пропала и не отвечала на звонки – неделю.
Все-таки удивил он ее. Сильно. Переоценила она свою над ним власть.
Не думала, что мужское самолюбие окажется сильнее любви к ней.
Потом он все-таки дозвонился ей и сказал, без особых реверансов,
что неплохо бы ей было забрать свои вещи из квартиры.
Они ему не нужны, но и хранить их – он не обязан. Чтобы она не думала,
что он их – присвоил, он просто вынесет ее вещи на мусорку.
Бомжам на радость. Она может приехать – полюбоваться.
Снежанна прискакала через полчаса со своей подругой, которая любезно
согласилась подвезти ее с забираемыми тряпками.
Он молча сидел на диване. Она собирала вещи.
Роман забрал у нее только обручальное кольцо. Все остальные цепочки-колечки-сережки,
невзирая на их стоимость, он считал - подарками.
А подарки - назад, не забирают. На вопрос:
- Тебе-то оно зачем?
Ответил со злостью:
- А, незачем. Валютчикам продам и деньги пропью. Из принципа.
Она продолжала собирать вещи, но потом ее видимо прорвало.
- Да, есть у меня любовник! Есть! Но ты ничего не знаешь и никогда не узнаешь!
Он – лучше тебя, и я люблю его!
Наивная, она думала, что это такой большой секрет и такая сложная задача –
найти человека, который ничего противоправного не совершил и ни от кого не прячется.
Мораль – ерунда. Супружеская измена преступлением не является.
Сердце сжала когтистая лапа.
- А почему ты сразу мне не сказала? Мол, люблю другого, давай разбежимся.
Ведь так было бы честнее. Ведь я просил тебя. Лучше честно скажи. Зачем же так?
Ответа на этот вопрос он не получил. Снежанна закончила собирать вещи и, громко хлопнув дверью, ушла.
Но её слова задели.
Кто ее любовник он знал уже через два дня. Задачка оказалась несложной.
И все стало на свои места. Цивильный какой-то, инженер.
Он оказался женат, имел двоих детишек и с женой разводиться не собирался.
И Снежанна с Романом – не собиралась. Видимо, ее это – устраивало.
Ведь так было хорошо!..
Муж ездит в командировки. Денежка капает.
Пока его нет – есть замена.
Своим поведением он ей все планы поломал.
Но злость все равно царапала ему душу: «ведь могла сказать, что не любит,
я бы ее отпустил и все».
Было противно, как будто наступил в дерьмо, подошву вытер, но вонь – осталась.
Никого видеть не хотел.
Что-то почувствовав, на второй день после официального развода, приехали друзья.
- Давай, выкладывай.
Морали и воспитательные речи никто произносить не собирался.
Не первый день друг друга знали.
Он рассказал все. А потом, неожиданно даже для себя самого, выдохнул:
- Привезите мне ствол, мужики.
- А здесь, что сам достать не можешь?
- Слишком знают меня, можно засветиться, если я ствол левый в городе искать начну.
Юрка с Димкой переглянулись.
Они сразу поняли суть его просьбы.
Юрка вздохнул и, помолчав, произнес:
- Ром, ты знаешь, я сам через подобное прошел. Надо это делать, или – нет, ты решаешь сам.
Мое мнение – не марайся ты о такое дерьмо, как твоя бывшая.
Но если так уж хочешь – воля твоя. Если ты действительно решил, что – надо,
мы тебе перечить не будем. Даже сами эту тему отработаем, чтобы на тебя не подумали.
В лицо мы ее знаем. Где она постоянно появляется - покажешь.
Приедем, отработаем, уедем. Никто и не копыхнется.
Тебя потаскают, конечно. А у тебя алиби – железное. Так тема и засохнет.
Ты сейчас пока не работаешь, ведь так? Процедура увольнения – долгая.
Деньги – есть. Отдохни. Мы тебе поможем. Но! - одно условие.
- Какое? – встрепенулся он.
- А… такое. Полтора месяца – отсрочка. Есть у меня рецепт для таких случаев.
Эти полтора месяца – гуляешь-бухаешь. Перетрахаешь всех ее подружек,
отвязываешься по-полной. И не спорь – подружки ее сами на тебя прыгать будут.
Это у них бабский интерес играет – а чего, мол, подруга наша – от нормального
мужика отказалась?
Тем более ты теперь холостой, нестарый, при бабках.
Если через полтора месяца – желание не пропадет, ты звонишь – мы приезжаем.
Они выпили с ним «по сто» и уехали.
Роман, одевшись по "парадно-выходному", вышел прогуляться.
И…в этот же вечер встретил одну из ее подружек. Самое смешное, что жена,
сама ему изменившая, частенько ревновала и устраивала истерики и сцены ревности,
ему - в отношении своих подруг.
Прекрасно понимая, что не такой уж он – идиот. Попробовал бы к кому-нибудь из них
под юбку залезть, они же сами его бы и сдали.
Он вспомнил Юркин «рецепт» и подумал: «а почему бы и нет?».
Как ни странно, про развод подружка не знала. И была этим известием - ошарашена.
Сразу согласилась выпить с ним кофе.
В общем, ночевала в эту ночь она у него.
Потом были другие подружки.
Ему передавали, что бывшая бесится.
Хотя ему было это непонятно. Чего ей беситься-то, если она другого любит?
Странный народ – женщины...
Он уже разошелся не на шутку. Загул за загулом.
Подруги менялись, как картинки в калейдоскопе.
Он даже закрутил скорострельный романчик с той, кто была на их свадьбе – дружкой.
Признаться честно – о чувствах девчонок он в тот момент не думал, полностью сосредоточившись на своей боли.
И в один прекрасный день почувствовал – свалился с души камень.
И нет ощущения, что вляпался в дерьмо. Вернее, вступить в него – может каждый.
Надо просто вымыть ботинки. Или – выкинуть. Это даже лучше.
Он набрал Юркин номер:
- Привет!
- Здоров-здоров!.. Ты как там?
- Да, терпимо.
- Ну, что? Нам приезжать?
- Да приезжайте, без проблем.
Голос в трубке не изменился, оставаясь таким же спокойно-дружелюбным:
- Приезжать по теме?
- Не-а. Просто приезжайте. Отдохнем, пивка попьем. Рассосалось все.
Ты был прав, братишка.
Роман нажал кнопку отбоя, улыбаясь, повторив вслух:
- Рассосалось.
© Copyright: Иван Лисс, 2010
Свидетельство о публикации №210052001365
