Предисловие.
Апрель, 1798 год. Франция.
– Кого там черти принесли на ночь глядя? Хватит стучать, иду уже! – Пьер Бумон, старый прислуга месье Антони-Жана Пуатье, спускался по крутой лестнице, держа в руке подсвечник. Спускался он медленно, тщательно глядя себе под ноги: дрожащий огонек свечки давал недостаточное количество света, а тут еще проблемы с глазами – они у него очень слезились. Дверь опять сотряслась от удара.
– Господи, за что мне это наказание! – опуская ногу на очередную ступеньку, старик чуть было не оступился. – Днем спокойствия нет, а тут еще и ночью спать не дают! – пробурчал недовольно мажордом. Спустившись, наконец, на первый этаж, Бумон приоткрыл небольшое, заделанное решёткой, окошко:
– Кто там?
– Срочный пакет для месье Пуатье! Ему завтра нужно быть в Париже! – курьер просунул в окошко письмо. Быстро попрощавшись с сонным обитателем дома, почтальон поправил кожаную сумку, пристегнутую к седлу, вскочил на взмыленную лошадь и скрылся в темноте.
Антони-Жан Пуатье являлся почетным членом Французской академии архитектуры, которая, в свою очередь, с пятью другими академиями, входила в состав Institut de France. Поспешность, с которой его вызывали в столицу, произошла с ним впервые. Утром, первым дилижансом, он отбыл в Париж.
В марте тысяча семьсот девяносто восьмого года, Наполеон начал подготовку к expédition d’Égypte. Помня о том, что Александра Великого в его восточных походах сопровождали ученые, Бонапарт решил тоже взять с собой археологов, географов, ботаников, химиков и представителей других наук…
Часть первая. Происшествие в костеле.
Наше время. Франция.
Мачту закончили устанавливать лишь к вечеру. Ее отцентрировали и закрепили стальными тросами. В углу площади Независимости, была, также, смонтирована и небольшая сцена, которую накрыли легкой тентовой конструкцией и огородили барьерами безопасности. За сценической площадкой примостилась специальная техника и «дома на колесах». К специальным каркасам, монтажники прикрепили мощные прожектора, направленные в сторону каната, который связывал собой мачту и башню – самую высокую точку старого костела. К завтрашнему выступлению канатоходцев практически было все готово…
Этим же вечером, около полуночи, в сторону старого костела двигались четыре человека. Впереди небольшой группы шла женщина, за ней – два молодых парня и девушка.
– Почему мы всегда должны ее сопровождать? – тихо, с ноткой недовольства проговорил Марк.
– Потому, что перед каждым спектаклем, твоя мама молится за нас! – также тихо ответила ему Сюзен. Габриель, младший брат Марка, не встревал в разговор: молча шагал рядом, погруженный в свои мысли.
– Она должна видеть Божью Матерь перед собой, когда произносит молитву! – стройная брюнетка с голубыми глазами мягко притронулась к руке Марка: он ей очень нравился.
– Ерунда это! До сих пор все проходило гладко, без происшествий! – парень одернул руку и покосился в сторону матери. Они молча вошли в костел и приблизились к статуе Девы Марии. Мадам Дюванталь преклонила перед ней колени. Марк, Габриель и Сюзен замерли за ее спиной.
…Sancta Maria, Mater Dei*,
Ora pro nobis peccatoribus,
Nunc et hora mortis nostrae…
– Я, например, верю только в то, что видят мои глаза! А они видят перед собой кусок обработанного камня с элементами из дерева! – не унимался Марк, но Сюзанна и Габриель не отвечали ему: стояли тихо, наклонив головы. – Нет никаких святых на небе! Верю только матери, которая сейчас согнулась в низком поклоне перед этим куском белого гранита! «Верю только тебе, – Марк с любовью смотрел на женщину, давшую ему жизнь, – брату и… верю в себя!»
Лик Святой Девы Марии на миг озарило легкое голубое сияние и тут же пропало. По всей видимости, это была просто игра света, проникающего в помещение церкви через витражное окно, расположенное рядом со скульптурой.
…Amen.
Вечером следующего дня перед горожанами выступили самые уважаемые люди, включая, естественно, мэра: этим днем они праздновали День города. По такому торжественному случаю, в Ремменвилль, была приглашена труппа очень известных канатоходцев, слава о которых давно перешагнула пределы Франции: они просто изумляли публику своими опасными трюками, тем более, труппа работала без страховки. Все их движения были отточены и много раз отработаны на тренировках.
Зажглись юпитеры, заиграла негромко музыка. Представление началось…
Первыми выступили с шестами Марк и Габриель. Получив шквал оваций и одобрительных возгласов зрителей, они уступили свое место отцу, матери и Сюзен. На площадку мачты краном был поднят мотоцикл. Прежде всего, его отличало от «собратьев» необычные колеса, приспособленные для езды по канату. С обеих сторон к нему были приделаны два полукольца, предназначенных для трюков. В свете юпитеров они искрились, переливались сиянием, они напоминали крылья какого-то волшебного животного…
Мадам Дюванталь обняла своих сыновей:
– Я горжусь и восхищаюсь вами!
Отец сел на мотоцикл, а мать и Сюзен заняли свои места на полукольцах: во время движения, они должны были на них выполнять сложные трюки. Мотоцикл набрал скорость, и представление продолжилось… Неожиданно, на самой середине каната что-то пошло не так: «железный монстр» вздрогнул и пошатнулся, словно наткнулся на невидимую стену. В самый последний момент мама успела схватиться одной рукой за полукольцо, но тяжелая машина, потеряв равновесие, стала падать вниз, увлекая за собой оседлавших ее людей…
***
Тела были накрыты белыми простынями. Cure** из находящегося рядом, костела, стоя на коленях, читал молитвы за спасение душ погибших. Полицейские чины проводили опрос свидетелей несчастного случая. Мадам Морель, подруга погибшей мадам Дюванталь, искала ее сыновей. Габриеля она обнаружила возле кемпера: он сидел на земле, и, уткнув лицо в колени, тихо плакал. Она опустилась возле него и притянула к своей груди. Стала гладить по волосам: плачь, Габи, плачь… Слезы принесут облегчение… Сейчас твоя мама на небесах рядом со Святой Девой Марией! В этом можешь даже не сомневаться! Проведя в очередной раз рукой по волосам юноши, мадам Морель поинтересовалась у него:
– Габриель, ты случайно не знаешь, где Марк?
Мальчик покачал головой:
– Нет.
В это время Марк, с железной трубой в руке, заходил в костел. Он сразу направился в сторону Святой Девы Марии. Приблизившись к скульптуре, он прошептал с ненавистью:
– Это ты во всем виновата! – и, размахнувшись, нанес удар. Обруч, который был прикреплен к голове статуи, отлетел и со звоном покатился по мраморному полу. Дальше Марк не останавливался: он наносил удар за ударом, не обращая внимания на нарастающий гул в помещении церкви…
*(лат) – Святая Мария, Матерь Божья,
Молись о нас, грешных,
Ныне и в час смерти нашей…
**(фр) – Священник
Или я не правильно понял: в " то тяжелая машина" - " но тяжелая..."