САДЫ ЕЁ ДУШИ Глава 5 Линка - без меня
Странный этот Санкт-Петербург… Для меня странный, хотя и признаю: красивый, величественный. Но во всей его величавости есть для меня нечто холодное. Когда и почему внедрилось в меня такое отношение к нему? Может, в те пять лет, когда приезжала сюда на экзамены, которые выматывали силы, - ведь за месяц надо было сдать аж тринадцать экзаменов и зачётов! А, может, после того, как узнала цену его красоты, - сотни и сотни погибших крестьян при строительстве, поэтому всегда кажется, что в нём пахнет кладбищем.
Нет, снова бродить его проспектами не хочу, хотя теперь по вечерам и пылает разноцветьем подсветок и рекламных огней, поэтому… Настенька – со своим любимым ушла на Невский, а я… Позвоню-ка Линке. Как она там? Как проводила Старый, встретила Новый?
- Привет! Еще раз с Новым годом тебя и семью. Надеюсь, встретили грядущий мирно и весело?
- Ой… - услышала лишь междометие, а дальше – затянувшаяся пауза.
- Алло, Линка, ты слышишь меня, слышишь?
- Да слышу я, слышу! Но сомневаюсь, рассказывать ли как встречали?
Она сомневается… Да мне это… позарез!
- Давай, рассказывай… если, конечно, хочешь.
Да, я слукавила. Но, подсказав возможность отступления, знала, что это её только раззадорит. И впрямь. Она помолчала секунду-другую и зажурчал, забурлил её напряжённо-обиженный голосок:
- Под праздник-то оклеили дети новыми обоями свою комнату, дочка купила ситца и весь день шила новые шторы, а сын затеял расставлять книги в книжном шкафу и всё ни-икак не мог закончить, приёмник ему, видите ли, мешал…
- Слушай, «просматривай свой фильм» поспокойней, затемняя и забывая тёмные эпизоды, - снова подсказала.
- Ну как затемнять, как забывать? Вот еще раз прокручу тебе и тогда… Ну вот, а я, чтобы подтолкнуть сына к затянувшемуся финалу, взяла приемник и попробовала поставить на платяной шкаф… как раз сидел он на нём и болтал ногами. И тут и вошел Антон.
Линка замолчала, и я поняла: вот сейчас-то и начнётся…
- Вошёл и хмуро бросил: «Что за свалка у вас?» Да вот, отвечаю, хочу приёмник на шкаф поставить, а сын… А батя и гаркнул на него: «Слезай! Кончай расставлять книги!» Тот испугался, поджал ноги, да и я… Но и взмолилась про себя: «Господи, остепени мужа хотя бы перед праздником!» Но не тут-то было. Вдруг размахнулся и с воплем: «Развели тут бардак!» сбросил всё со стеллажа… книги, открытки, фотографии…
- А ты…
- А я молча… на коленях стала подбирать всё это.
- А он…
А он прогремел уже надо мной: «И зал еще не прибрали!» На что я пробурчала в пол:
«Ну и помог бы... хоть под праздник».
- Только это и пробурчала?
- Только это! Но про себя подумала: «Ведь за весь день не оторвался от своего дивана!»
- И Антон тут же бросился помогать…
- Угу, тут же. «Вот еще! Буду я!..» выпалил. Да еще добавил крикливо: «И что вы только делаете целыми днями!» «Как что?» удивилась. Лично я хожу на работу, завтраки-обеды-ужины готовлю, по базарам-магазинам бегаю, шью, вяжу...
И голос её задрожал… Моя бедная Линка, как же мне знакомо такое! Но только и спросила, приласкав её уменьшительной приставкой:
- И что ж он, Линочка?
- «Да уж... – и рукой махнул, - перетрудилась, как же!» А у меня слезы и прыснули. Подошла дочка, попыталась успокоить: «Мам, не надо. Не надо! Сейчас дошью штору и приберу», а я... а у меня слезы уже не унять! Но схватила с полки книги…
И снова замолчала. Плачет?
- Ну да, схватила книги, перебираю бестолково, ставлю на полку, снимаю с полки... Потом на кухню метнулась, а там… Даже посуду за собой не помыл! А ведь и на службу не ходит, и не пишет… только читает, читает, читает, читает!
И снова на том конце связывающей нас радиоволны повисло молчание. Спросить что-то? Нет, не буду, пусть - сама…
- Но всё ж попробовала зализать свою рану: «Всё, не буду больше ни во что вмешиваться! Ни ему, ни детям больше - ни слова. Пусть делают, что хотят.» И уже допоздна жарила мясо, строгала салаты, выпекала торт, а дети прибирали в зале, ставили ёлку, накрывали стол, а он… Он к десяти вышел из своей комнаты и даже не переоделся! Я-то сменила кофту, причесалась, дочка, сын – тоже…
- Но ведь потом сидели за столом, лакомились, смотрели телевизор...
- Сидели, лакомились. Но ни шуток, ни улыбок. К двенадцати открыли «Шампанское», чокнулись… смотрели какую-то ерунду. Дети вроде бы довольны были, во всяком случае не заметила, что б им тягостно было, а я...
- Линка, а ты улыбнись хотя бы сейчас! Забудь об этом. Я скоро возвращусь и может, помогу в чём-то разобраться.
- При-иезжай, - почти проскулила: - А то мне…
Да, грустным оказался их Новогодний праздник… и наш разговор, но каким же необходимым - для меня. А, вернее, для моей будущей повести. Прости, Линка.
|