Маленькая, полупрозрачная бабулька, чистенько и аккуратно одетая, чинно шагает на оптовый рынок. Шагает пешком, несмотря на свои преклонные года и немаленькое расстояние от дома до рынка – не менее трех километров. Бабуля – деревенской закваски, к пешим переходам привычна. Раньше, в молодые-то годы, в кино да на танцы в райцентр после трудового дня бегала, а там до райцентра не три километра, а все восемь было – и ничего! Так пристало ли жаловаться? Так думает она, не спеша шагая по тенистой улочке вдоль трамвайных путей/
Раннее утро. Народ спешит на работу, в трамвае не протолкнуться. В такое время работающий люд особенно зол на пенсионеров, спешащих к открытию рынка. Пенсионеры ведь на такси, даже маршрутных, не разъезжают – пользуются муниципальным транспортом. Из соображений экономии, разумеется.
Бабуля провожает взглядом проезжающий мимо трамвай, из полузакрытых дверей которого торчит спина не поместившегося внутри здоровяка. Нет уж. Место в трамвае занимать она не будет – людям надо на работу, а ей спешить некуда, она уж пешочком. Вместо физзарядки. Вон, и Малахов по телевизору всегда говорит о пользе физических упражнений…
Рынок – обычный – есть и рядом с домом. Да только цены там – ой-ей-ей, рассчитаны на покупателя со средним достатком. А у нее не достаток, а слезы. Семнадцать лет, как на пенсии, а все работала по мере сил, стаж вырабатывала. И, пока работала, в деньгах особо не нуждалась. Не роскошествовала, конечно – много ли платят санитарке в больнице? Однако, небольшая зарплата, да пенсия – и жить все-таки можно… даже на кашу с мясом хватало. И на всякие нужные разности – новый опрыскиватель для яблонь (если бы не сад да огород, выжила ли бы?), растительное масло – не дешевое подсолнечное, а дорогущее оливковое… Малахов говорит – полезное очень… много в нем этих, как их… элементов… А теперь что? Стаж – полсотни лет, но и тут государство ее обмануло – декретный отпуск вычли, учебу не засчитали… а то было бы 56 лет… И что толку? В советские времена получала бы она пенсию в 132 рубля – максимальную. Как сыр в масле бы каталась! Тогда это были – ДЕНЬГИ… Даже зарплата не у всех такая была. Особенно у санитарок. А нынешняя пенсия у нее – три тысячи шестьсот… Раньше – почти на машину хватило бы. А сейчас? Шестьсот рублей – за квартиру, четыреста – проездной, электричество – отдельно, телефон – отдельно… Полторы тысячи отдай, не греши, а на остальные деньги живи, бабка, как хочешь. А как? Если только булка хлеба – двадцать пять рублей… и кушать еще, как назло, хочется каждый день, да не один раз в день…Экономить приходится на всем…
…Зоркий бабулькин взгляд примечает стоящую под деревом пивную бутылку, и еще одну – поодаль… Настороженно оглянувшись – нет ли поблизости кого-то, способного лишить ее находки, бабуля торопливо прячет бутылки в тряпичную сумку. Вот придет домой, отмоет их дочиста и сдаст. Десяток бутылок – и есть на что купить хлеба. Ей, одной-то, буханки дня на три хватит. Надо купить черный подовый… Он дольше не черствеет, и даже через три дня все еще остается мягким. Раньше бабуля любила погрызть хлебные корочки. Отрежет хрустящую горбушку, посыплет солью, да натрет чесночком… и с борщом…вкусно!!!
От воспоминаний рот сам собой наполняется слюной. Борщ-то она и сейчас не разучилась готовить, только варит редко. Мяса в доме не бывает, а без мяса – что за борщ? Да и много ли ей надо, одной-то? Сварит литровую кастрюльку и неделю этот борщ доедает… и корочки ей уже не по зубам, приходится хлеб в борще размачивать….
Зубы… Белые и крепкие в молодости, сейчас стали ее подводить. Целыми и до сих пор белоснежными остались лишь резцы, а дальние, жевательные, давно уж разрушились. Жевать совсем уже нечем. Однажды решила зубы себе вставить – слыхала, что пенсионерам и тут есть какие-то льготы. Врач зубы осмотрел и сказал: «Четыре моста надо ставить. С тебя, бабка, восемьсот рублей!» - «А льготы?» - «А это уже с учетом льгот, бабка, с учетом…» Восемьсот! Такие деньжищи! При ее-то пенсии… Так и ходит без зубов. Этой льготы и на один мостик не хватило…
Бабуля подняла еще одну подвернувшуюся бутылку и опасливо взвесила сумку в руке – не тяжело ли? Не на прогулку идет - на рынок. Донесет ли все обратно? Но добычу бросать жалко, и бабуля решительно шагает дальше. Хорошо еще, сумка крепкая и легкая, сама по себе ничего не весит. Самошитая! Нашла давеча старый сломанный зонтик. Спицы зонтика обрезала, заточила напильником, наждачкой отшлифовала – получились вязальные спицы. Можно продать – а что? Купят. Не все же богатые – германские спицы в магазинах покупать по сорок рублей наборчик. Эти можно отдать и за двадцать – чтоб уж точно купили. Достались-то даром, а свой труд не считается. А из ткани купола получилась отличная хозяйственная сумка. Покупать даже такие мелочи, с ее-то пенсией – много ли накупишься? А тут – опять экономия!
Так, за размышлениями, и не заметила, как дорога довела ее до рынка. Несмотря на то, что торговцы только раскладывали свой товар, старичков и старушек уже толпилось на рынке немало. Вон очередь посередине торговой площади – уже человек тридцать стоит. Это за молоком. Разливное-то на целых четыре рубля дешевле магазинного, того, что в пакетах! А иногда молоко в цистерне оказывается прокисшим, и его продают еще дешевле – лишь бы распродать. Пенсионеров сбегается – не счесть! А что, плохо ли? Бабуля прикидывает выгоды от покупки прокисшего молока и довольно кивает сама себе. Надо купить литров пять. Из трех литров она сделает творог – покупать готовый ей не по карману, а отведать творожка она всегда любила. Сыворотка от свернувшегося молока пойдет на тесто, у нее никогда ничего зря не пропадает. Еще два литра надо будет разлить по банкам и оставить на ночь в комнате. Жарко – к утру из противного кислого молока получится превосходная простокваша. Поставить ее в холодильник и пить на ночь… Малахов очень рекомендует выпивать на ночь стаканчик простокваши…
…Обратная дорога с рынка как будто бы в два раза длиннее. Сумка оттягивает руки. Бидончик с кислым молоком обстучал ей все коленки до синяков. Бабуля часто останавливается передохнуть, опускает свою ношу на землю и с усилием наклоняет голову то влево, то вправо…от остеохондроза упражнения. Малахов рекомендовал делать их по нескольку раз в день – как только выпадет свободная минутка, тогда остеохондроз отступит. А то шея и поясница иногда так ноют! Моченьки никакой нет. Лекарства врачиха участковая выписала – триста рублей упаковка из пяти ампул. А на курс надо 20 уколов, да еще ведь и шприцы покупать придется. Ох, дорого…На чем бы сэкономить, чтобы купить себе лекарства? Мясо… Уж и вкус мяса забылся – единственное, что можно купить – свиное рагу для супчика. Этим пожертвовать нельзя. Ладно, можно масло сливочное не покупать… Да-а-а… Очень много на еде не сэкономишь. Придется тратить то, что заботливо откладывала на новое зимнее пальто – старое давно повытерлось и перестало согревать…
Экономия…Мысли бабули перенеслись домой. На квартплате она теперь тоже сможет сэкономить. Недавно поставила водяные счетчики. И – хорошо! Она и раньше-то зря воду не лила, а уж теперь-то, когда каждый литр стоит живых денег, стала воду экономить. Поставит в ванную ведро воды и умывается над ведром. А этой водичкой потом унитаз помоет – чистенько и вода лишняя не расходуется! Бабуля усмехается, вспоминая, как соседка, узнав про ее выкрутасы с ванной напророчила: погоди, теперь тебе еще Водоканал будет приплачивать, совсем никаких у тебя расходов!
Насчет Водоканала – вряд ли. У них никаких льгот для пенсионеров по воде не предусмотрено. А вот энергетики – молодцы. Дали пенсионерам бесплатных 40 киловатт в месяц. Бабулька мысленно себя хвалит – она настолько бережно относится к электроэнергии, что укладывается в тридцать пять. И при очередном перерасчете платы за электроэнергию выяснилось, что у нее огромная переплата. Жаль, что вернуть деньги они не могут. Зато теперь полгода за свет можно совсем не платить…
Летом экономить электроэнергию легче: ложишься засветло, встаешь – уже светает. В ванной тоже можно умываться без света – дверь открыть, и все будет видно. Подглядывать-то за ней некому! Холодильник, конечно, не отключишь… А телевизор смотреть все равно вредно. Только начнешь смотреть – в сон клонит, а стоит днем хоть на минуточку прикорнуть, - ночью не уснуть… так и ворочаешься в темноте всю ночь. Особенно тяжело зимой – зимние ночи длятся по полсуток, пережидать их во тьме, без сна – мучение. А свет бабуля не включает. Из экономии… Так что телевизор бабуля почти и не смотрит. Вот разве передачу про Малахова…
…Наконец-то дома! Бабуля распаковывает сумки и смотрит на часы. Вовремя управилась! Сейчас разольет молоко по банкам, отмоет от этикеток подобранные бутылки и сядет смотреть любимую передачу. Сегодня Малахов обещал рассказать, как изгонять камни из почек. На лекарства-то денег нету… Будем лечиться народными средствами…
***
Комментарий автора: мне кажется, такое вот выживание одиноких бабушек – сродни подвигу. Иду по улицам города, мне навстречу бегут детишки-цыганята с протянутыми чумазыми ладошками – дай, дай денежку! В переходах перемазанные чем-то невообразимо вонючим, дежурят бомжи и тоже канючат – дай, дай! В электричках бродят высокие молодые парни с протянутой кепкой. Эти не просят – молча суют кепку под нос и стоят перед тобой, нависая, пока ты не кинешь в кепку хоть что-то…
А моя героиня работала всю жизнь на износ и не ее вина, что государство так низко оценивает ее трудовые заслуги. Раньше-то выход на пенсию уравнивал в возможностях всех – и уборщиц, и академиков, а теперь все не так. И как одиноким выжить, имея единственный источник дохода – пенсию? Впору милостыню просить – как цыганята, как бомжи, как эти вымогатели из электрички… Но у моей героини есть гордость, которая не дает ей опуститься до подобного…
Когда же наше государство действительно позаботится о таких вот одиноких пенсионерах?