Валент. Глава 1. Тварь

        — Валентсия!
          Молодая девушка в длинном свободном платье, перетянутом в талии пестрым фартуком, бегала по широкому подворью, заглядывала в сенник, заполненный душистым ягодным сеном, в козлятник, где недавно родились два беленьких козленка, искала в том участке сада, где как раз созрели крупные ягоды ежевики, которые так и просились в рот; походив по огороду, девушка снова растерянно крутилась возле дома — эта дочь хозяев такая непоседа, попробуй уследи за ней! Вот и сейчас она, как провалилась. Ведь, небось, прекрасно слышит, что Альмара ее зовет, ну погоди, дай только найти тебя!
          — Валентсия! Фодий, ты не видел ее? — девушка подняла голову.
          Под самой крышей хлева, на верхних перекладинах лестницы стоял работник и наспех приколачивал подгнившую доску, потом надо будет ее заменить на новую, а сегодня пусть уж так, лишь бы не оторвалась в самый разгар праздника. В зубах у него были зажаты гвозди, поэтому на вопрос девушки он не ответил, а только мотнул головой, скользнув взглядом по крутым бедрам служанки.
          Не видел.
          Никто ее не видел, куда же она подевалась? Альмара с ног сбилась, все утро разыскивая эту девчонку. Хозяйка велела ее переодеть в праздничную одежду и причесать. Хотя, если бы спросили мнения Альмары, это было совершенно бесполезно, все равно Валентсия найдет грязь в каком-нибудь месте, куда никто сто лет не совался и растреплет свою косичку. Вот чудо: как бы тщательно Альмара ее не причесывала ровно через четверть часа у той на голове снова было облако растрепанных волос, по цвету напоминающих прелую солому.
        Ужас, а не волосы! В то время, как у всех в ее семье густые темные шевелюры, недаром прислуга шепталась по углам, что Вербения, ее мать, слишком уж ласково приветила когда-то одного барда, слишком уж долго слушала его жалостливые песни и слишком уж большой кусок козьего сыра положила в его котомку, а волосы-то у того парня были, как раз похожи на остья подгнившей ржи.
          Девушка вздохнула.
          — Мушка, может, ты ее видела? — она присела возле собачьей будки и заглянула внутрь. Просто так, на всякий случай.
          Большой лохматый пес неизвестной породы, угольно-черного окраса с седыми вкраплениями лениво помахал хвостом. Странная собака — никогда не подает голос, как не приучали. Не лает и все! Видно, какая-то помесь с волком. Старая кухарка Кармиссия говорила, что хозяин привез ее из самого Румера и, что купил там ее у бродячего комедианта, а тот утверждал, что, мол, подобрал ее щенком в лесах, где обитают дикие маги — нелюди-дьюрары.
        Альмара знала, что Кармиссия любит приукрасить, один из них точно врал, как сивый мерин: или кухарка, или отшельник-циркач, но собака и правда не похожа на местные породы, небось, поэтому хозяин и купил ее. Она крупнее всех собак в их деревне и такая лохматая, что Фодию приходилось вычесывать старые клочки жесткого волоса по весне и по осени, когда Мушка линяла, а мать хозяйки, полуслепая Малафия пряла эту шерсть на прялке и вязала из нее носки, широкие пояса, рукавички. Даже у Альмары были такие варежки и никогда пальцы в них не мерзли зимой, да и сами варежки были очень красивые —пушистые и мягкие. Так что собака оказалась просто кладом, и сторож из нее был незаменимый: нарушителей своей территории она просто опрокидывала на землю и держала до прихода хозяина, не лаяла, но увидев клыки этого страшилища, ни один пойманный не сопротивлялся.
          В будке Валентсии не оказалось.
          А время-то идет к полудню, скоро уже и невесту привезут.
          Старший сын хозяев, Валарий, решил жениться. Приспичило парню, а отец и не против, присмотрел ему невесту, да не здесь, а далеко: у самого-то хозяина были какие-то дела в поселке рудокопов, что на реке Руднице, рядом с горами, а у его подельника дочки — восемь девчонок. Сговорились быстро: старшая как раз по возрасту подходила и собой хороша оказалась — вот и ударили по рукам. Заодно решили свои дела, потому что, какие такие счеты могут быть между родственниками — только взаимовыгодный обмен, и все остается в семье!
          Хозяин Тормилий вместе со своими двумя братьями, да с их женами, которым только дай повод — кого угодно заговорят и засватают, и с самим женихом уехали за невестой еще неделю назад, а сегодня уже должны вернуться, так что с раннего утра в доме дым коромыслом! Прислуга выносит в сад столы, лавки накрывают коврами, чтобы было красиво и мягко гостям, в кухонной подклети печь докрасна раскалилась, там Кармиссия управляется с целой кучей помощников, а еще надо украсить ворота цветами, да на столы подавать блюда, да жреца встретить, чтобы совершил обряд по всем правилам, в общем, только успевай поворачиваться. Сама Альмара должна была хлопотать на кухне, и некогда было ей искать шкодливую девчонку, но приказ хозяйки — хочешь не хочешь, а придется выполнять, и девушка кружила по двору, заглядывая в каждый угол, и проверяя каждую дырку в заборе.
          — Валентсия!
          Наконец-то! Альмара увидела босую пятку, свисающую с ветки старого дуба, который рос за воротами. Ну надо же! Что это за ребенок?! Ушла за ворота без спросу, хотя знает прекрасно, что ей строго-настрого запрещено высовываться со двора. Мало ли разных лихих людей бродит по дорогам?
        Не знаешь с какой стороны нарвешься, отовсюду можно ждать беды: и Имперская Гвардия проносится целыми отрядами, наводя свой порядок безжалостной рукой, и беглые рабы рыщут, чем бы поживиться, и разбойники-лесные люди — эти как саранча — до последней нитки оберут, но страшнее всего маги. В последнее время все чаще и чаще мелькают на дорогах их серые плащи. Поведет такой глазами на тебя, и тут же ноги цепенеют, руки невозможно поднять, холодный пот градом льется по спине, и потом еще трое суток кряду голова раскалывается, как при лихорадке.
          — Валентсия, слезай немедленно! — выпустила Альмара наружу свое раздражение и недовольство. — Как же не стыдно тебе? Матушка с ног сбилась, тебя разыскивая! Скоро уж и жених с невестой приедут, ты что же, на ветке их встречать собралась? Вот стыдоба-то! А что подумают новые родственники? У Валария сестра, как мальчишка лазает по деревьям, или, не дай Защтник, решат, что у нее не все дома! Ты должна показать, что у вас работящая семья и не позорить своего брата. Шла бы лучше вышивать или уж, на кухню, помогала бы Кармиссии ощипывать кур, заодно и поела бы что-нибудь, небось, с самого утра ни куска в рот не взяла! Матушка велела тебя одеть в праздничную одежду, да разве таких девчонок-непосед можно наряжать? Сойдет и старенькое платьице, лишь бы чистое было. Слезай, Валентсия, кому говорю!
          Служанка толклась возле дуба, стоя на камешках босыми ногами и, с опаской, поглядывала по сторонам, чтобы не пропустить свадебный обоз и успеть забежать в калитку, если вдруг появится кто-то чужой на дороге.
          Ох, а на краю деревни, как раз собака разбрехалась, тут же ей ответила вторая, а из открытой калитки в воротах выскочила Мушка, тревожно навострив уши, но сегодня ее посадили на длинную цепь, и она смогла сделать лишь несколько шагов по улице.
          — Что это собаки разошлись? — испугалась Альмара. — Почуяли кого-то?
          Девочка подобрала ногу под себя, слезать с такого отличного укрытия она не собиралась, видно.
          — Придется пожаловаться на Вас, госпожа Валентсия! — служанка устала уговаривать и сделала шаг к воротам. — Мушка, заходи обратно, а она пусть сидит. Скоро приедет ее отец, пусть он и снимает.
          — Подожди!
          Из густых веток вначале показались две худые ноги с грязными коленками и многочисленными ссадинами на голенях, затем девочка спрыгнула на землю. Соломенные волосы растрепались под ветром, в нечесаных прядях застряли кусочки коры и дубовых листьев.
          — Чисто ведьма лесная! — покачала головой Альмара, но увидела лихорадочно блестевшие глаза на бледном лице и забеспокоилась. — Да ты здорова ли сегодня? Какой-то вид у тебя нехороший, вон и круги под глазами прямо черные! Надо тебя показать твоей матушке. Пойдем!
          Она уцепила девочку за руку и повела к дому, не переставая говорить — такая уж болтушка уродилась.
          — Это же надо, пригласить всю деревню на праздник! А с другой стороны: как не пригласить? Почти вся деревня друг другу родственники. Я ведь, тоже твоей матери прихожусь племянницей в четвертом колене.
          Девочка заинтересованно посмотрела на служанку.
          — Моя мать приходится двоюродной сестрой тетке Урилихе, а ее брат — дядя Двоярка, а вот он-то… — продолжила девушка высчитывать свое родство с хозяевами. — Про него твой отец всегда говорил, что тот далеко пойдет — такого настырного малого еще поискать! Вот и выходит…
          — Альмара! — кричали с крыльца добротного пятистенного дома из просмоленных бревен с высоким чердаком, со множеством разных пристроек и боковушек. — нашла Валент?
          — Нашла! — ответила девушка и добавила потихоньку: — Ладно уж, никому не скажу, что ты выходила за ворота.
          Валент благодарно взглянула на служанку и поспешила к дому.

                                                                                                                                                                       * * *

          Альмара не ошиблась, когда заметила осунувшееся лицо и решила, что девочке нездоровится — так оно и было. Сегодня ночью Валент приснился самый настоящий кошмар — зверь, чем-то похожий на собаку, особенно, на соседского Жучарку, только не такой рыжий, а весь в пестрых пятнах, со страшной мордой и странным телом с длинной шеей.
        Но напугали Валентсию ни ужасный вид непонятной собаки, ни ее глаза, горящие синими огнями, ни тошнотворный запах псины — ее напугал смех. Зверь смеялся — смеялся, как человек. Он прыгнул на Валент, а голубой огонь в глазах загорелся, словно вспыхнули два факела.
        Чудовище придавило девочку к подушке и задышало прямо в лицо, с клыков капала противная слюна, лапы легли Валент на грудь и дышать стало невозможно. Девочка боролась со зверем так долго, как могла, но он улегся и не уходил, а те места, с которыми он соприкоснулся своим телом словно