— Мастер?!.. Мастер!..
Кулаки воспитанницы долбили словно по его душе, а не по дубовой двери, Лексигор беспомощно остановился посреди просторного и прохладного холла своего дома.
Не совершил ли он ошибку? Впервые он поступил так с девочкой: выразил свою волю и лишил выбора. Конечно, она подчинится, он был уверен в этом, но станет ли доверять по-прежнему? К тому же, их дружеским отношениям наступит конец.
Уже наступил.
Старый наставник кожей ощутил, как Валент мечется возле двери, кидается к окну, как плачет от бессилия и обиды — после двух лет, прожитых в свободе и заботе любящих людей, ей сложно будет обуздать свой независимый характер, смирить непокорный нрав и снова начинать привыкать подчиняться.
Лексигор вздохнул, слегка повернув голову, прислушивался к звукам в комнате.
Наверное, напрасно он сразу, изначально предоставил ей слишком много свободы, надо было не жалеть, не умиляться, а воспитывать, как обычную девушку, держать дома и внушать мысли о замужестве, а не о работе проводника.
С чего это он взял, что она сможет водить караваны? Это тяжелое и опасное занятие, уж точно не женское! Слышал ли Лексигор хоть об одной женщине-проводнице? Нет, не слышал. Зато прекрасно знает, что может случиться с одинокой девушкой на больших трактах. Наслушался в свое время в разных тавернах. Да еще как красочно распишут — наизнанку вывернет от подробностей.
Лексигор оглянулся, воспитанница больше не стучала. Успокоилась? Что она там делает? Лежит и плачет на кровати? Ничего, поплачет и перестанет, зато останется жива. А с замужеством нужно не тянуть, подобрать ей хорошего доброго человека, можно и постарше, чтобы был терпелив, спокойно сносил ее выходки и не обижал. Потом сама спасибо скажет.
Он посмотрел на скомканный листок пергамента в руке, лоция — не придерешься: аккуратно, красиво, точно. Жалко, пропадет талант. Внутри завозился червячок сомнений, противное чувство разрасталось, лезло наружу, червяк прогрызал себе ходы.
«Быстро же ты себя уговорил! — гаденько пищал он из желудка. — А теперь вспомни, как она виртуозно владеет складным копьем, как может наносить удары двумя руками, крутясь в воздухе, как метает ножи! Да, физически она не так сильна, как мужчина, но в быстроте и ловкости ты ей не откажешь. Спасибо Панталику. Сколько раз она тебя победила в рукопашных тренировках? Ага, то-то! Много раз. Пока ты разворачивался — она уже просочилась тебе за спину, пока поднимал меч — она уже приставила острие копья тебе к горлу. Ты хоть раз за эти два года смог подобраться к ней незаметно? Девчонка чует врага, как сторожевой пес! Кому же, как не ей охранять караваны?! Взгляни правде в лицо!»
— Она погибнет, — заспорил, засопротивлялся Лексигор. — Никто не возвращался от Озера Духа, а у нее это первый маршрут!
«Так подбодри ее, подскажи как лучше и правильно обойти это озеро, помоги, ведь ты же ее учитель! Ты же сам хотел сделать ее преемницей! — червяк помолчал, как бы, в раздумьях. — Ну... или найди ей хорошего мужа. Только ты уж постарайся, выбери сурового и властного, чтобы держал ее в ежовых рукавицах, и не забудь сказать ей в день свадьбы, стерпится — слюбится!»
Лексигор промолчал, отвечать было нечего.
Сбоку скрипнула дверь и высунулась лохматая голова Ксанто. В сумерках на темном лице особенно ярко сверкали белки глаз. Наставник взглянул в сторону воспитанника, и его голова немедленно скрылась за дверью.
«Ну а мальчик? — снова зазудел голос внутри. — Его ты тоже запрешь?»
— Он мал еще, — попытался возражать Лексигор. — Я не стану держать, но пусть подрастет, повзрослеет.
«Да все совсем не так, Лексигор, — мудрый червячок грустно усмехнулся и вздохнул. — Ты размяк душой за эти два года, привязался к детям и не хочешь отпускать их от себя, ты даже ревнуешь Ксанто к его учителю! Стареешь.»
Лексигор оглянулся на дверь воспитанницы…
* * *
В двери повернулся ключ — наставник ее запер…
— Мастер?! — Валент не поверила. — Мастер!..
Тяжелая дубовая дверь — девушка быстро отбила об нее кулаки. Да как он мог так с ней поступить, ведь у нее экзамен завтра, испытание! Ей нужно уйти до рассвета, а еще собраться же надо. Дорожную одежду, еду, необходимое оружие.
В условленном месте ее будет ждать человек, передающий груз, а она не придет! Что о ней подумают в Коллегии? Да просто посмеются и, если она придет в следующий раз… когда придет в следующий раз — посоветуют научиться готовить, вязать и поспешить сшить красивую рубашку будущему мужу, которую давно пора иметь в сундуке, ведь ей семнадцать лет.
Ровесницы Валент уже имеют двоих, а то и троих детей.
«Убереги меня, Боже-Защитник!» — даже думать о таком не хотелось.
О каком замужестве может говорить наставник, разве не знает он о том, о чем она старалась никогда не вспоминать? Нет, не знает. Она же никому не рассказывала об этом, похоронила в себе, а теперь ей придется покорно ждать, чтобы с ней снова проделали то, что сотворил Панталик?! Никогда!
Деревянные ставни легко распахнулись, открывая ей выход в огромный мир.
«Слишком высоко, сломаю себе ноги.»
Валент тут же устыдилась своей трусливой мыслишки, заругалась на себя.
Разнылась, рассиропилась! Отвыкла от бесконечных упражнений на растяжку с грузом! Быстро же она забыла, как делать кувырок назад с крыши повозки Панталика, а здесь, всего-то, двойной кульбит вперед и приземлиться на обе ноги. Да так, чтобы публика рыдала от восторга и отбила себе все руки в аплодисментах!
На улице темнело, а ведь еще нужно переночевать где-то, да и поесть бы не мешало, а она, как нарочно, отказалась от ужина — не до еды было, составляла лоцию.
Что ж, ей не привыкать засыпать на голодный желудок, бывало и похуже, жаль, что карта осталась у мастера, придется ориентироваться по приметам и полагаться на органы зрения, слуха, обоняния. Не хотелось бы обращаться к твари, потом ее не прогонишь.
«Обойдусь своими силами. Прощайте, мастер, я Вас не подведу!»
Девушка помедлила минутку, оглянулась на комнату, в которой провела два прекрасных года, окруженная участием и любовью и увидела стоящего в дверях наставника.
Первый раз она не почувствовала, как он зашел к ней.
— Я иду с тобой, Валентсия! — заявил учитель.
Девушка растерянно захлопала глазами…
* * *
Раннее утро, еще совсем темно, до восхода солнца далеко, но Валент нужно успеть уйти из дома до того, как поднимется наставник.
Вчера он, как будто был немного не в себе: то смеялся, то ругался, заставил ее съесть полную тарелку картошки с мясом, нашпиговал дорожную куртку оружием, проверил сумку, добавил туда еще одну фляжку с водой, кусок сыра, краюшку хлеба и отправил девушку спать, не дав ей вставить и слова, поэтому Валент решила сбежать. Выйти на маршрут с наставником — курам на смех, все равно, что повесить табличку себе на грудь «Я ничего не умею!»
Учитель боится за нее, но это ее задание, и она справится сама. Крадущимися шагами девушка тихонько пробралась на кухню, но незаметно уйти не получилось — старый наставник уже сидел там, и по его красным набрякшим векам воспитанница поняла, что он не спал.
— Вот, возьми, — тяжелый кошелек с золотыми драхимами лег в ладони девушки.
— Зачем так много, мастер? Не нужно!
— Что ты понимаешь! — сердито проворчал наставник. — Не нужно ей! А чем ты собралась питаться три дня?! А платить за ночлег?! Да мало ли, что еще случится на маршруте! Бери!
— Мне хватит еды, а спать можно и на земле, накидаю веток каких-нибудь! Искать таверну — во-первых, терять время, а во-вторых, там больше вероятностей, что груз украдут! — заспорила глупая Валент.
Впрочем, она тут же прикусила язык. Наставник принял нелегкое для себя решение — отпускал ее одну, сидел тут всю ночь и мучился от того, что должен это сделать, а она еще возражает ему. Надо соглашаться, пока не передумал и не отправился вместе с ней или, что гораздо хуже, не посадил снова под замок — не знаешь, чего и ожидать от него.
Воспитанница закивала: согласна искать таверну, истратить все деньги на питание — лишь бы Лексигор был спокоен.
— Обещай, что не будешь геройствовать и ввязываться в драку, если, не дай Защитник, случится что-нибудь! Почувствуешь опасность — сразу беги, прячься, поняла? Будут отнимать груз — отдай!
— Поняла, — кивнула девушка и тут же возразила, не смогла удержаться. — Мастер, но я ведь не должна так поступать, я же — охранник.
— Вот и сохрани себя живой. А сейчас поешь.
Лексигор подвинул ученице тарелку с кашей, обшарил тревожным взглядом щупленькую фигурку в темной одежде и быстро вышел из кухни. Три дня туда, столько же обратно, ну еще день, на всякий случай — через неделю она должна быть дома, а если нет, то, значит, не вернется уже никогда, значит он послал ее на гибель и этот грех придется носить в сердце всю оставшуюся жизнь. А ведь, можно было бы просто выдать ее замуж и больше не беспокоиться за ее судьбу.
Червячок внутри тоскливо вздохнул. Как бы теперь прожить эту неделю побыстрее?
В Лексигора врезалось что-то черное и спешащее — Ксанто тоже проснулся ранехонько, чтобы успеть попрощаться с названной сестрой.
— Куда ты, торопыга?
— Она ушла?
В утренних сумерках он был практически
