Ночь сыроежек

 
Рассказ выставлялся на СИ конкурс "МОЯ ПЛАНЕТА-2017"
 

 
            Когда я был маленьким, наша семья жила в довольно глухой деревне. Если бы Вы в описываемое время решили навестить ее, то Вам бы пришлось доехать до поворота и либо топать пешком двенадцать километров, либо надеяться на крайне редкую попутку. Отец был директором совхоза, мать бухгалтером, а мы с младшим братом Пашкой учились в школе. Однажды летним субботним днем отец рано прибежал с работы. Мать сидела в прихожей за обеденным столом и наматывала на палец обрывки ниток.
            – Бабушка покойница учила, что если ниточку вокруг пальца можно обмотать, то ее нельзя выбрасывать – пригодится, - объясняла нам она.
            С левой стороны уже скопилась приличная кучка разноцветных ниток, отвечающих критерию «полезности». Тут, хлопнув дверью, блестя каплями дождя на лысеющей голове, влетел отец.
            – Чего сидите как сурки, по норам забившись? – поприветствовал нас он. – А люди грибы носят!
            – Грибы? Рано еще, - усомнилась мать.
            – Мешками носят, пока вы тут спотыкаетесь как инвалидная команда!
            – Грибы надо на Станислава-грибовика собирать, - мать не мыслила своей (и нашей) жизни без народных примет. – Обычай такой.
            – А когда этот грибовик? – плюхаясь на табурет, поинтересовался отец.
            – Да вроде как на днях, - начала загибать пальцы на руке мать. – Аграфена, Марья, Тимофея…
– Пожрать есть чего? – перебил ее нетерпеливый муж, косясь на холодильник.
            – Ботвинник будешь?
            – Он мне в тюрьме надоел! – любимой присказкой отозвался несудимый глава семьи. – Яичницы лучше пожарь, и побыстрее. Похарчусь и по грибы пойдем.
            – Там же дождь!
            – Какой это дождь? Так, мелкая морось. Вон, на барометр глянь, ясно кажет.
            Барометр, украденный отцом где-то в Москве, висел над входной дверью. Мать уставилась на него, но, не признавшись, что не понимает показаний стрелки, с сомнением протянула:
            – Да, вроде как оно того…
            – В морось даже лучше. Никто не будет по лесу чкаться.
            – Вить, вымокнем.
            – Люди мешками грибы таскают, - повторил отец. – Это совершенно недопустимо! Нужно немедленно идти в лес!
            – Огурцов соленых надо взять, - стала собираться смирившаяся мать.
            – Зачем? – не понял жадно поглощающий глазунью из пяти яиц отец.
            – А вдруг леший встретится?
            – Не, ну тогда да, - поперхнулся куском глава семьи. – Вдруг и, правда, леший…
            – А вы чего сидите, не собираетесь? – набросился он на нас. – Думаете, что батька вам грибы таскать будет? Мигом вскочили и скачками понеслись!
            – Вить, может, не будем их брать? А то змея какая укусит, а нам потом хоронить…
            – Валь, не каркай! Какие змеи в дождь? – плюнув в опустевшую сковородку, папаша вскочил шустрым мячиком и начал хаотично метаться по дому. – Влад, ты понесешь мешки и ведра. Ведра хорошо спрячь в мешок, чтобы никто не понял что это такое.
            – Паша, ты с нами пойдешь, напяливай форму школьную, – продолжал раздавать указания он. – Валь, одевайся!
            – Мы пойдем за грибами! – начал скакать по прихожей обрадованный брат.
            – Баран, не так громко, - проходя мимо, отец семейства отвесил ему подзатыльник. – Не умеешь ты язык за зубами держать! Плохой из тебя разведчик.
            – Посерить сходите на всякий случай, - дала указание мать. – А то вдруг в лесу захочется.
            – А в лесу почему нельзя? – не понял Пашка. – Можно же газету в лес взять…
            – В каком лесу? В лесу! Там леший порчу на тебя наведет по говну!
            – И еще надо заговор от гнуса прочесть, а то привяжется какой крапивный гнус, - озабоченно сообщила она мужу.
            – Это да, - глубокомысленно согласился тот. – От гнуса заговор первое дело.
            Родители нарядились как на вечерний бал. Отец натянул пиджачную пару, коричневые лакированные штиблеты и зеленый галстук, мать декольтированное платье и туфли на каблуках.
            – Надо помолиться Фоке и Матфею, - вспомнила мать, – иначе грибов не будет.
            – Так молись, - голосом Шекспировского Отелло, вскричал отец.
            Мать пробормотала что-то вроде: «Пашапашетамшамашетполяполеттоняспит» на икону, принесенную из спальни.
            – Так, присядем на дорожку! – потребовала мать.
            Мы плюхнулись на стулья и табуретки в прихожей.
            – А зачем присаживаться, мы же никуда не едем? – спросил я.
            – Не твое дело! Обычай такой! – ответила мать. – Сиди молча!
            – Валь, мы долго еще?
            – Вить, что ты как зудень зудишь?
            – Шашки в мешки и ходу! Мы будем по дороге идти. СтаршОй, ты пойдешь по саду, понесешь мешок с ведрами. И смотри, если увидишь кого, то к нам не подходи, -распорядился через пару минут отец.
            – Почему?
            – Ты что, дебил? – в один голос поинтересовались родители. – Чтобы никто не догадался, что мы по грибы идем.
            – А то сглазят, - дополнила мать, оправляя лацкан пиджака Пашки. – И будем без грибов.
            – Стоп! – внезапно всполошилась она. – Надо герани нарвать!
            – Зачем? – в один голос проорали мы втроем.
            – Герань проверенное средство от колдунов и ведьм!
            – Валь, мы так никогда не выйдем! – сквозь зубы процедил отец.
            – Сейчас нарву, и сразу выходим, - обдирала она стоящий на подоконнике цветок. – Суньте листья в карманы и с Богом!
            Родители прогулочным шагом пошли по проселку от нашего дома к асфальтовой дороге, ведущей к лесу. Пашка семенящей походкой мультипликационного Пятачка бежал следом, держа в руках закрытый зонтик, украденный им у одного мальчика в детском саду. Я крался по саду вслед за ними. Дождь усилился. На перекрестке с улицей Пищуков пугливые грибники повстречали идущего навстречу водителя ГАЗ-51, Сашку Садка по кличке «Газон».
            – Здорово, Владимирович. Здравствуйте, Егоровна. Привет, Паша.
            – А мы к грибоеду идем! – в лоб ошарашил его Пашка. Он постоянно путал слова. Например, боровик называл бордовиком, а хлев хулевом.
            – Здравствуйте, Саша, - неестественно засмеялась мать. – Паша шутит так. Вот, гуляем…
            – Ну, гуляйте, - запахнулся в плащ-палатку водитель и прошел мимо.
            – МладшОй, ты что совсем дебил? Ты как в разведку пойдешь? Первому встречному шпиону все выложил! – начал бушевать отец. – И что это у тебя в руках?
            – Зонтик, - пискнул брат.
            – Вижу, что не топор. Откуда он у тебя?
            – Нашел…
            – Смотри мне! – папаша погрозил узловатым пальцем и, вырвав зонт, попытался его открыть. – Точно спер где-то?
            Тут с боковой улицы вывернулась бабка Максиманиха.
            – Здравствуйте, Виктор Владимирович, здравствуйте Валентина Егоровна.
            – Здравствуйте.
            – Мы не к грибнику, и не в разведку! – попытался обмануть бабку Пашка. – Просто гуляем…
            – Странный он у вас, - перекрестилась Максиманиха, на всякий случай, обходя их стороной.
            – В школе им сейчас задают много, вот ребенок и заговаривается, - вслед объяснила мать.
            – Дебил, ты лучше вообще молчи! – папа стукнул зонтиком малолетнего путаника по голове. Зонтик от удара раскрылся.
            – А ты чего там сидишь, придурь? – сдавленным голосом прошипел он мне. – Беги скорее в посадку, пока нет никого.
            Я, согнувшись, перебежал через асфальт и, прижимаясь к деревьям, двинулся по защитной лесопосадке, растущей вдоль шоссе. Незадачливые грибоискатели продолжили прогулочное шествие под дождем и покинули деревенские пределы. Километра через полтора, когда до большого леса оставалось не более пятисот метров, их нагнал трактор ДТ-75, управляемый парторгом[1] Крахой, который был неравнодушен к нашей матери.
            – Здорово Владимирович, привет Егоровна! Куда собрались?
            – Гуляем…
            – Гуляете?
            – Гуляем…
            – Паш, а ты не замерз?
            Пашка угрюмо молчал и делал вид, что вопрос к нему не относится.
            – Егоровна, чего это он?
            – Да не выспался он, Николай Ефимович. Не обращай внимания, - ответила мать.
            – Может подвезти вас?
            – Нет, не надо, - отказался отец, косясь на лес.
            – Ладно, поехал я, - трактор развернулся, обдав семью липкой грязью из-под гусениц, и рванул к деревне.
            – Вить, может, вернемся? Мы уже как зюзики, - попыталась призвать супруга к благоразумию мать.
            – Куда мы вернемся? Тогда нас сразу заподозрят! Пошлите, недалеко уже. В лесу не так льет.
            – Витя, какой же ты бурдулек!
            – Молчи, кекельба драная!
            Так, громко переругиваясь, они добрались до леса.
            – Поносил? Дай поносить другому! – потребовал отец, срывая надетый на меня плащ ОЗК[2]. – Буду как Черный плащ – ужас, летящий на крыльях ночи!
            – Вить, ты и так уже как ужас, без всякого плаща, - то ли польстила ему, то ли съехидничала супруга.
            – А я как? – обиженно поинтересовался я. – Голый буду?
            – Одень вот, - он протянул мне свой промокший насквозь пиджак. – Ты у нас закаленный, не замерзнешь.
            – Витя, какой же ты бесчувственный. Прямо как носорог! – укорила его супруга. – Он же замерзнет.
            – Чего это он замерзнет? Я с пиджака воду струхивал, тепло будет. Как говорится, дружба дружбой, а пиджачок врозь.
            – Только струхивать ты и умеешь, ни на что больше не годен!
            – Не до тебя. Давайте грибы искать!
            Мы начали искать грибы. Мать бдительно следила за Пашкой.
            – Стой балбес! – внезапно закричала она. – Там волчье лыко не подходи!
            Испуганный ребенок шарахнулся в сторону.
            – И туда не иди!
            – Почему?
            – Там волчьи ягоды!
            До позднего вечера мы лазили под проливным дождем по мокрому лесу, но ничего не нашли. Еще и едва не заблудились.
– Гриб нашел! - только Пашка едва не съел мухомор. – Смотрите, какой красивый!
– Немедленно брось! Это яд! - был остановлен грибник бдительной матерью.
– А что это? - побледнел брат и растоптал коварный гриб ногой.
– Это мухомор! Их раньше молоком заливали и ставили на подоконник – от них мухи дохли.
– Поэтому так и назвали? – догадался ребенок.
– Да.
– Еще ими лоси лечатся, - вставил я.
– Может, домой его возьмем? – посмотрел брат на поверженный гриб. – От мух поставим.
– Ты хочешь, чтобы батя твой его сожрал?
– Чего он сожрет? Он же не лось, - не понял брат.
– А он и без рогов жрет все, что ни попадя!
– Что вы орете на весь лес! – раздался медведеподобный рык отца. – В деревне ваши вопли слышны!
– Да в деревне все по домам в тепле сидят, только мы как придурки с Бердянска таскаемся! – кричала ему в ответ