Было время когда по Земле бродили мамонты. Вместе с мамонтами бродили люди. В то далекое время влюбленные, встретившись, не могли сказать друг другу, задыхаясь от восторга:
- Я люблю тебя, - поскольку люди тогда еще не умели разговаривать или, по крайней мере, не умели изъясняться на подобном уровне.
И еще много чего не могли тогда люди сказать друг другу. Например, маленькая девочка не могла сказать своей матери:
- Мама, если ты не купишь мне шапочку, то я не буду тебя любить.
Люди в то время ничего не могли сказать друг другу о любви. Но то, что люди ничего не могли сказать о любви, ничуть не мешало им любить. Пойманный взгляд, улыбка - и застучало, заволновалось сердце, засияли глаза, появились восторг и сумашедшая радость. При этом никаких слов - взгляда, мимики вполне достаточно для того, чтобы возникла симпатия, возникло притяжение одной души к другой душе.
Вызывать симпатию, быть притягательным может также голос, его тональность, интонации. Когда мы слышим симпатичную интонацию, у нас появляется желание заглянуть в глаза тому или той, чьи интонации нам понравились.
А какими же удивительными, волнующими, завораживающими могут быть и взгляд, и мимика, и голосовая тональность. С ума можно сойти от того какими они могут быть и бывают.
Спрашивается - а что оно там такое стоит за этим взглядом, за мимикой, за голосом, что так волнует и будоражит человеческие души с давних-давних времен?
На это обычно отвечают:
- Да понятно что: мужчина, женщина - чем они ближе друг к другу, тем учащённей и жарче дыхание; гормоны, физиология - гормоны поступают в кровь, отсюда и взволнованный стук сердца, и блеск глаз, и восторг, и притяженье душ, и жар дыхания, и прочее сумашествие. Что тут непонятного? Всё тут понятно.
Действительно, всё вроде бы понятно. Но теперь другой пример. Идет женщина - в одной руке у нее сумка, в другой руке сумка. Лицо посеревшее от усталости, ноги неохотно ступают. Видно что устала, наморочилась. Навстречу женщине выбегает девочка лет восьми и с радостным визгом кидается ей на шею. Еще с-два пуда повисает на женщине в дополнение к сумкам. Казалось бы ноги у ней должны подогнуться, а лицо стать еще серее, но происходит совсем не то, что ожидается - лицо у женщины светлеет, на нем появляется радостная и довольная улыбка.
А здесь что стоит за этой радостной и счастливой улыбкой? Понятно, ведь, что гормоны здесь ни при чём, во всяком случае те гормоны, о которых речь шла выше. Гормоны, судя по всему, здесь ни при чём, а физиология остается. Нам приятно и радостно осознавать, что мы кому-то нужны, что нас ждут, что нам рады. Вздор, вроде бы, пустяки - подумаешь нужны, подумаешь ждут, подумаешь рады - а приятно, а радостно, а хорошо. И не такой это вовсе и вздор, не такие это и пустяки когда хочется кинуться кому-то на шею, уткнуться в него носом и радостно сопеть. Раз хочется, значит нам с ним хорошо, светло, уютно, радостно.
А там, где нам хорошо, светло, уютно, радостно, там и любовь.
Вопрос - а где нам хорошо, светло, уютно радостно?
Такие места и условия есть. Возьмем к примеру батарею центрального отопления. Хорошо ведь отогреваться возле нее после того, как мы замёрзли на собачьем холоде? Хорошо. Радостно? Да радостно - мы радуемся тому, что эта батарея есть, радуемся теплу.
Ласковое, приветливое солнце тоже хорошо. Когда солнце ласковое и приветливое, тогда мы радуемся каждому его лучику, каждому его явлению. И при этом удивляемся тому, каким же оно - солнышко - может быть уютным, замечательным, лучезарным.
Когда же солнце раскалено и душит жарой, зноем, тогда мы радуемся тени, радуемся прохладе.
Мы также радуемся удаче и успеху.
Но тепло обогревателя, лучезарность солнца, прохлада тени, удача - это всё привлекательность неодушевленного. А есть еще привлекательность живого одушевлённого. Неодушевленное может быть ласковым, приветливым, привлекательным, прекрасным, но оно всегда бесстрастно. Бесстрастная ласковость ветерка, бесстрастная приветливость теннистой аллеи, бесстрастная красота заката. Привлекательность неодушевленного бесстрастно появляется и бесстрастно уходит, никак не реагируя на наши восторги, восхищение, зачарованность.
Живое не бесстрастно, живое может отзываться и откликаться, и этим оно чрезвычайно привлекательно. Живое на ласку отзывается лаской, на улыбку - улыбкой, на приветливое - приветливостью, на страдание - состраданием, на горе - слезами. На все привлекательное живое отзывается привлекательным, а на не привлекательное - отчуждением и неприятием.
Улыбка, смех, восторг, веселье, безмятежное состояние духа. Хорошо когда получается то, что затевается, когда ничто не гнетет, не давит. Тогда состояние духа безмятежно, тогда душа расположена к тому, чтобы веселиться. Но веселиться одному разве это веселье? Мы знаем, что радость на двоих - двойная радость и что веселиться в компании гораздо увлекательнее чем в одиночестве. Поэтому, когда душа расположена к веселью, для нее важно что бы нашлась другая душа, готовая отозваться на это веселье, готовая веселиться и радоваться тому же. И, если такая душа или такие души находятся, то тогда веселья и радости становится больше, а то и много больше, за счёт резонансного отклика в двух или же более душах.
Хорошо когда всё получается. Ну, а если не получается? Хочется чтобы получилось, нужно чтобы получилось, а не получается. Или же получается, но не то и не так как нужно и как хочется.
Когда не получается, тогда досадно, тогда неприятно, тогда настроение ниже среднего, состояние духа унылое и веселиться не хочется. Но рядом есть души, которые могут проявить участие, помочь, посодействовать, ободрить, утешить, разогнать уныние. Могут, если конечно душа эта, пребывающая в унынии, им чем-то интересна, привлекательна, дорога и, соответственно, её настроение и состояние духа им не безразлично. Если же душа не интересна, не привлекательна, не дорога, то тогда ей рассчитывать не на что, кроме как на равнодушие и безразличие.
А кому оно нужно равнодушие и безразличие? Человек существо общительное, общественное. Без общения, без отклика вниманием, участием, содействием человеческим душам скучно, тускло, пусто, неинтересно. Поэтому они ищут общения, они заглядывают в глаза другим душам, они приветливо улыбаются им, надеясь в общении найти что-то интересное, увлекательное, радостное.
Вот только интересное, увлекательное, радостное хорошо искать, когда душа благополучна. Когда человеческая душа более или менее благополучны, тогда почему бы ей и не поискать интересного, увлекательного, радостного. А вот когда душа угнетается, одолевается каким-либо неблагополучием, когда она растеряна перед лицом непонятной, неприятной неудачи или же напугана, подавлена надвигающейся бедой, напастью, неблагополучием, то тогда ей не до интересного, увлекательного и радостного. Тогда ей или уныло, досадно, неприятно или же плохо, тяжело, страшно.
Но, опять-таки, рядом с этим уныло, плохо, страшно может оказаться участие, внимание, а вместе с этим помощь, содействие, поддержка, заступничество других душ. А как же растроганы бывают души, пребывающие в бедственном, неблагополучном положении, этим вниманием, участием, содействие, поддержкой, заступничеством. Как благодарны и признательны бывают они в тот момент за все за это и не только за это, а ещё и... и слов не находят за что еще - в общем за все то светлое и радостное, что вот оно есть и существует.
Всё есть у человеческих душ: есть унылое, печальное, тоскливое, горькое, страшное; есть весёлое, светлое, радостное и есть удивительно светлое и удивительно радостное. А еще у человеческих душ есть память, благодаря которой они все помнят: и неприятное, мрачное и светлое, радостное. Только неприятное человеческие души вспоминать не любят, не хотят - не нужно им это. А вот светлое вспоминают охотно, с радостью, вспоминают с благодарностью и признательностью судьбе за то, что оно было, за то что оно есть, а так же за то, что оно еще будет.
Вот эта благодарная и признательная память, состояние благодарности и признательности за светлое и радостное и есть любовь.
Вообще-то под любовью мы подразумеваем какие-то небычайно яркие, необычайно светлые, радостные, необычайно сладкие отношения между душами мужского и женского рода.
Такие отношения подразумеваются, такие отношения ожидаются, к таким отношениям тянутся, стремятся, потому что очень хочется необычайно яркого, светлого, радостного, сладкого.
Только, ведь, хотеть не означает иметь и тянуться к светлому и радостному можно сколько угодно, а вот дотянуться...
К сожалению это или нет, но человеческие души так устроены, что интересным, ярким, привлекательным, сладким они отзываются только в ответ на интересное, яркое, привлекательное, сладкое. И если какой-либо душе хочется дотянуться до яркого, привлекательного, то она сама должна быть яркой и привлекательной. А иначе не дотянуться, не получится - ярким на тусклое, привлекательным на непривлекательное не отзываются.
Как это ни странно, но проще всего человеческим душам дотянуться до особо сладких, особо сладостных ощущений, обуславливаемых особыми отношениями мужского и женского начал. И для этого нужно не так уж и много - кипения гормонов в крови достаточно для того, чтобы души мужского и женского рода восторженно устремлялись навстречу друг другу.
Но только вот незадача - оказывается, что особых отношений с особо сладостными ощущениями человеческим душам мало для любви. Если бы эти отношения, эти ощущения могли бы длиться 24 часа в сутки, то тогда, наверное, хватило бы, а так нет, не хватает - мало. Особые отношения необычайно ярко вспыхивают, особо сладостные ощущения необычайно ярко озаряют отношения душ - но на непродолжительное время. Через достаточно короткое время все это необычайно яркое, необычайно радостное, сладкое также стремительно гаснет, сходит на нет, как и вспыхнуло.
И что дальше? Ведь человеческим душам нужно, чтобы интересное, яркое, радостное, сладкое у них было всегда, все 24 часа в сутки. А дальше бывает так, что в рамках особых отношений душам хорошо, светло, уютно, радостно, сладко друг с другом, а за рамками этих отношений им скучно, тускло, не интересно друг возле друга, друг вместе с другом. И в результате появляется разочарование, потому что скучное, неинтересное, тусклое это совсем не то, на что души расчитывали, устремлясь навстречу друг другу, а также потому, что душам хочется длить и длить те сладкие мгновения, до которых они дотянулись, а со скучным, неинтересным, тусклым этого не получается. И что душам с их скукой и разочарованием остается как не разбредаться каждой в свою сторону в поисках интересного, увлекательного и сладкого в том числе.
Но бывает и так, что душам интересно, увлекательно, радостно, ярко друг с другом и за рамками особых отношений. В этом случае им дано продлить восторг от сладких ощущений восторгами по поводу того, что вместе им интересней, уютней, комфортней, радостней, чем
