«Если у тебя есть фонтан, заткни его - дай отдохнуть фонтану» (Козьма Прутков)
Тамаре вдруг надоело писать стихи и прозу. А ещё недавно она жить не могла без творчества – это была её стихия. Просыпалась часа в три ночи, садилась за стол и... стоило написать только первое предложение, как неизвестно кто начинал диктовать дальше – едва успевала записывать.
То же самое творилось, когда она шла или ехала, и надо было остановиться, чтобы срочно записать стихи, иначе всё улетало в Лету, даже рифмы невозможно было вспомнить.
Тому все звали по-разному, то Муся-Томуся, то Мара-Тамара...
– Мара, ты как ненормальная, с тобой уже стыдно куда-то пойти – уставишься в одну точку и пишешь, пишешь в блокнотик, как шпионка какая. Скоро от тебя люди будут шарахаться, – как-то сказала ей подруга Настя.
Еще хуже стало, когда её стали преследовать рассказы – образы копошились в голове, и она мчалась почти бегом домой, чтобы не растерять их, будто насыпанных в дырявую авоську, пока не купила диктофон.
Мечтательная с юности, она уходила в себя . Бывало, так размечтается, что не заметит... как её обкрадут. Очевидно, карманы были «удобно» расположены... Высокая она уродилась, а зайдёт в трамвай «шмакодявка» какая-нибудь, трамвай дёрнется и... воришка сразу в карман. И кошелёк – тю-тю. Выпрыгнут с напарником на ходу, нажав на кнопку над дверцей, и ещё рукой помашут с улыбкой.
Другая бы подумала, что понравилась парням, но Тома... сразу рукой в карман – пусто. Огорчится, конечно, пойдет в милицию, напишет заявление, ей скажут там: «Ждите – паспорт, обычно, приносят».
... И точно, как только кончились её денежки, что сняла с книжки на отпуск в Сочи, так и явились два симпатичных дуралея. Попросили за паспорт мзду. А Мара толковая была – недаром детективы любила, возьми да и скажи им:
– Сейчас денег нет. Давайте ваш телефон, я позвоню, когда будут. Всё-таки, вы наглые, парни. Неужели не хватило того, что было в кошельке?
Те ухмыльнулись, но номер телефона дали.
Взяли их с поличным в тот же день те менты, которым она писала заявление и куда снова обратилась.
Оказались юноши деточками высокопоставленных родителей. Вызвали её в «ментовку», отдали паспорт. Тома спросила:
– А деньги?
– А денежки, девочка, придется снова заработать.
Но она поняла по их наглым мордам, что им заплатили за этих уродов, и деньги, указанные в заявлении, тоже вернули... Делиться с ней они не захотели.
– Парни сказали, что нашли паспорт в урне, что просто хотели познакомиться таким образом со смазливой девчонкой.– сказал первый мент.
– Я же их помню в лицо, могу доказать, что это они. Не будут сынки таких родителей по урнам рыться. Ложь это.
– Настырная вы, девушка. Идите, а то придется платить за утерю паспорта штраф. – сказал со злостью второй опер.
Это было первое огорчение на почве краж и того, что не удалось наказать воров. Не прошло и полгода, как в большом гастрономе её толкнули в очереди, она чуть не упала, но, рядом стоящий мужчина, (будто бы) поддержал. Когда она сунула руку в карман, кошелька не было.
Оставалось приобрести на день рождения торт. Но любимый друг, который был рядом и тоже ничего не заметил, успокоил и купил сам, плюс сумочку, и сказал, чтобы деньги не раскладывала по карманам.
– Толчки в очередях – это первейший трюк карманников, чтобы обчистить. И сумочку прижимай к себе спереди. – сказал он.
.... В третий раз... они с Настей истратили всю Томину зарплату на наряды для неё и купили билеты на фильм – «В джазе только девушки».
Теперь у Настасьи украли в трамвае кошелек, но они смеялись, как смеются беспечные люди и потому... что кошелек был пуст, оставались в нём копейки на дорогу. Правда, дефицитное портмоне было жаль.
Когда приехали в кинотеатр, поняли, что им долгожданное кино не смотреть – билеты остались у воров. Но девчонки были молодые и симпатичные, им повезло – два юноши подошли и пригласили их на этот сеанс.
Всю обратную дорогу они смеялись, вспоминая Дафну, которая оказалась переодетым мужчиной. Он так шкодно уговаривал себя, дрыгая ногами и обнимая Мерилин Монро, в роли той подружки: «Я девушка, я девушка, я девушка»...
Ребята их проводить не могли, спешили на электричку – жили в другом городе, а уже темнело. Дорогу оплатить Тамаре с Настькой было нечем, а ехать надо было тоже на далекую окраину. Идти пешком опасно – дорога шла через лес, случаи бывали разные.
Навстречу шел высокий и приятный молодой человек, старше их лет на десять. И Настька попросила у него денег на автобус. Смеясь, он достал из кармана брюк целую горсть серебра.
– Вы не подумайте про нас плохо, пожалуйста, нас обокрали в трамвае. - сказала Настя.
Она взяла у него с ладони мелочи ровно на два билета. Лицо у неё было красное от стыда.
– Если бы я не спешил на свидание, проводил бы вас. Телефончик не дадите?
... Какие там телефончики у них... Поблагодарили его и, счастливые, помчались на автобусную остановку. Когда подходили к своему дому, Тамара опять подражала в темноте Дафне: «Я девушка, я девушка, я девушка...»
И они снова смеялись. На лавочке у дома сидели местные парни. Услышав её слова, они грохнули ржать и девчонки – вместе с ними.
С тех пор всегда, вспоминая этот случай, Мара подавала тем, кто просил денег.
... Однажды цыганка попросила денег на ребенка, а когда Тома доставала трёшку из кошелька, чтобы ей подать, та вытащила нахально червонец, со словами, что погадает на него. Но Томка выхватила у неё все сразу и убежала. Цыганка разозлилась и кричала всякую гадость в след.
Больше её никогда не обкрадывали, а подружку – не раз. Однажды – по-крупному. Настя купила туфли, такую очередь отстояла, встала в другую, а когда обернулась на сумку, висящую через плечо, коробки с туфлями уже не было.
Прошло время. Зашла как-то соседка по площадке в гости и говорит:
– Мара! Что это у тебя везде добро валяется?
– Так на своём же месте – иду на улицу и сразу кладу в карман. Ко мне... кто попало... не заходит.
Когда та ушла, пропал газовый баллончик. А в 90-е без него выходить вечером из дома было опасно.
Тома тут же вошла к соседке (дверь у неё часто оставалась не запертой) и увидела, что пропажа выделяется в кармане её халата. Показала пальцем.
– Не мой ли баллончик случайно попал к тебе? – спросила она. Та ответила, что хотела проучить, чтобы не выставляла напоказ кошельки и прочее. Больше она к соседке не заходила и не запускала её даже в двери.
Наступили другие времена. Тамара продолжала писать стихи, завела свой блог и стала публиковаться в нём. Приходили блоггеры, читали, хвалили и посоветовали зарегистрироваться на Стихи.ру., сказали, что на сайтах Проза.ру и Стихи.ру надежнее публиковаться, там всё регистрируется.
Что она и сделала.
Через некоторое время ей сообщили, что видели её стихотворение в Гугле под другим именем, читали его в Тамарином блоге давно. Долго пришлось бороться с плагиаторшей, но удалось доказать – стих из юности был напечатан ею год назад, а у той – только что. Правда, нервы потрепались. Админы помогать не хотели, а её открытое письмо заблокировали. Воровка сама ушла, потому что оказалось, что обокрала она не только Тому, а и многих других авторов. И на Прозе.ру она воровала не только лучшие стихи у авторов, но и рассказы.
Ушла с позором.
И стали Тамару преследовать кражи. Исполнитель её песен решил продать одну - Вилли Токареву, пришлось его ставить на место. Даже не посоветовался...
Другой исполнитель... все песни, которые исполнил на её стихи, выставил только под своим авторством. Решила она прекратить писать их, но пришел певец-композитор и попросил разрешения спеть на её певучие стихи, сказал, что он пишет музыку и сам исполняет многим авторам.
Через некоторое время зашла она к нему в блог и увидела, что там стоят песни, выставленные на продажу. Нашла и на свои стихи, о чём он не сказал ей ни слова. Сколько её песен продал... неизвестно.
Тут написала подруга из Белоруссии... замечательная лирическая поэтесса, пожаловалась, что этот «певец» берет у многих поэтов стихи без разрешения и продает уже песнями, ни с кем прибылью не делится – это его бизнес. Пришлось и его поставить на место – Тамарину песню он удалил, а подружка так и ждет, что он с ней рассчитается, но её песни из списка исчезают, а «воз и ныне там».
Потом на Мару налетели тролли. Причин было много. Ревность к тому, что её много читали, зависть, что в рейтинге на Прозе.ру часто на первом месте... «долбили» основательно. Здоровье было дороже. Инетный друг убеждал, что ей лучше уйти с сайта. Она задумалась.
А перед этим выставила миниатюру – «Страсть», она ей приснилась. Мару часто преследовали стихи и во сне, она вскакивала и скорее записывала. Когда вышла замуж, у мужа становились от удивления круглыми глаза, наблюдая за этим. Он гордился и восхищался своей одарённой женой, читая её творения. Бывало, что ей снились кошмары – из них получалась мистика, а если снились удивительные случаи, писала интересные рассказы.
И... опять началось... Пришла на Почту «подруга» прочла её миниатюру и написала похваляшку. Она и сама неплохо писала прозу, но другая подруга прислала письмо, что один рассказ нашей общей «подружки» слишком смахивает на её собственный. Огорчились обе. Ещё одна автор сообщила, что та сплагиатила у неё две главы... почти дословно. Это добавило Тамаре решимости уйти с сайта и... она закрыла страничку.
Месяца через два пришло письмо, что наша «подружка» на сюжет твоей миниатюры выставила повесть.
Друзья слали письма, просили вернуться. Тома соскучилась по общению, читать хотелось современных талантливых прозаиков, да и училась она у них многому.
Вернулась. Троллей уже не было. Убрала не слишком честную «подружку» из ИЗБРАННЫХ, хотя та писала и невинно спрашивала: «Что случилось»?
Недавно Тамаре снова пришло от неё письмо. Оказалось, что та прочла новый рассказ Мары – «Параллели пересекаются», начала писать свою повесть и предупредила, что детали будут совпадать. «Опять будешь обвинять меня в плагиате»? – спросила она.
Тома ответила, что на этот раз... не промолчит – это воровство, и непорядочно писать на чужие сюжеты, да ещё с «одинаковыми деталями».
Авторша стала запугивать, что она потомственная ведунья и будто бы навела на неё порчу. Вот тут они с подругами посмеялись – та оказалась не только непорядочная, да еще и глупая.
Инетный «друг» сказал Маре, что сюжетов в мире... всего ничего, а пишут на них – многие, но с умом – без наглого воровства. Поэтому, когда Тома прочла его новый роман, слегка смахивающий в самом начале на её рассказ – «Катастрофа. Я - это не я», она не стала нервничать, потому что роман у него получился настоящий и написан был мастерски.
Она сказала себе: – «Ну и пусть! Вдохновился, и ладно».
Но... и друга... тоже потеряла, убрав его из ИЗБРАННЫХ.
Чтобы всегда можно было доказать, что произведения написаны ею раньше плагиата, Тома стала все свои творения издавать в книгах.
А настоящий друг, который читал их первыми, «колол иголками», ехидничал, если видел ляп, издевался, ставил смайлы-рожицы или задавал прикольные и иногда болькие вопросы.
Она редактировала, от этого произведения становились только лучше. Настоящий друг учил её писать. И это помогало.
– Угомонись... «Если у тебя есть