Варвара Петровна

Колика в животе пронзила Варвару Петровну, шуструю пенсионерку неопределенного возраста, прямо на улице. Она от резкой боли дернулась, оступилась, вторую ногу неудачно поставила на какую-то ледышку, упала и потеряла сознание.
Очнулась от яркого белого света, бьющего в глаза.
«О как! – подумала она. - Правду говорили по телеку-то. А я не верила, дура старая. Белый свет и коридор. То ли умираю, то ли уже…. Кот –то мой закрытый в квартире остался. Сухой корм вроде есть в миске, а как дня три не сообщат соседям, что я того… Сдохнет Стервец, от голоду бедолага сдохнет.»
Бабулька поёрзала на чем-то жестком и повернула голову в сторону. Стена белая кафельная, но давно не мытая, поражала взор затейливыми разводами.
- Для рая-то грязновато. И жестко лежать-то как. Это что же, душа с телом не рассталась еще? – последний вопрос старуха  произнесла вслух и поразилась странному звучанию, будто эхо уносилось её голос куда-то вдаль, окрашивая его нечеловечески металлическим призвуком.
- Так ещё пока все у тебя, старуха, в комплекте, - раздался мужской усталый, но не лишенный приятности, голос.
- Никак архангел Гавриил?
- Точно, Гавриком кличут по-простому.
- Матерь божья! – старуха закрыла глаза. «Смерть, оказывается, совсем обыкновенная штука. Белый свет, грязный коридор и что-то жесткое под спиной.»
Обычная непоседливость и вечное любопытство брали своё, и старуха сделала попытку повернуться.
- Лежать, - заорал тот же мужской голос, - лежать смирно! Без моей команды не шевелиться, а то свалишься к чертям собачьим.
- Это в ад что ли?…
- И тебе будет, бабка, ад, и мне не поздоровится. Что за народ пошел? Лежи, отдыхай, спи, если хочешь. Нет, неймется им.
- Так твердо же лежать. И долго это будет?
- А Бог его знает.
- Оно конечно, - согласилась Варвара Петровна и прикрыла глаза.
Где-то вдалеке раздавались звуки открывающихся и закрывающихся скрипучих дверей.
«Интересно, двери, что скрипят, это в Ад или в Рай?- думала старушка. – В Рай-то скрипеть не должны, там пение должно слышаться ангельское. И поют, поди, как Наталья эта из бразильского сериала. Фамилия у неё ещё такая смешная, что-то вроде «Орала Лейла». Чудные эти Бразильцы. Страна, видать, небольшая, куда ни плюнь – родственники, вот они и спят между собой без разбору. Так всё запутано…»
Варвара Петровна задремала. Второй раз очнулась она в темной комнате. Над ней навис какой-то прибор и зажужжал.
«И на небе, видать, прогресс, техника невиданная»,- успела подумать старушка. Аппарат уехал вбок, огонёк на нем погас и наступила тревожная тишина. Чтобы разогнать страх Варвара Петровна заговорила вслух:
- Не хочет, видать, тело с душой расставаться, во как вцепились друг в дружку. И то сказать, семьдесят три годочка вместе. Что-то левая рука у меня как и не моя вовсе. Занемела, не чувствуется. Видать частями тело отмирать будет. Никак энтот прибор поспособствовал началу отделения… - старушка вздохнула и напоследок решила вспомнить родителей своих, самые счастливые моменты жизни: мужа, детей, друзей-товарищей…
Подошёл архангел весь в белом. Варвара Петровна быстро закрыла глаза, не успев толком рассмотреть, есть ли у него лицо, но крылья, вроде, были. На руку, которая еще что-то чувствовала, надавили со всех сторон. И словно вихрь ворвался в голову и понес её, понёс, понёс…
- Вот и всё, - проговорила она отчетливо, и сознание её покинуло.
И третий раз очнулась Варвара Петровна. Веки казались тяжелыми, неподъемными, шевелиться совсем не хотелось. «Наверное, уже и шевелить нечем», - пронеслось в голове. Что-то надсадно пищало и урчало, а ещё будто моторчик жужжал. Проваливаясь опять в состояние небытия, старушка почувствовала, что куда-то она то ли летит, то ли едет. И это движение успокаивало и почему-то радовало.
Сознание вернулось одновременно с мыслью: «В ад меня вроде не за что…» Если бы у нее спросили в этот миг, что болит, она не смогла бы ответить. Боль была везде и нигде. Она застонала.
- Никак бабка очнулась, - произнес надтреснутый старческий голос, - сестричка, ты бы меня прикрыла, неловко мне без парток.
- О как! Медсестёр не стеснялся, а бабку увидел и мужское достоинство проснулось…
- А может глянулась она мне. Вот вырвусь от вас и женюсь!
- Ну, если намерения серьёзные, тогда прикрою…
Варвара Петровна приоткрыла один глаз, потом другой. Вокруг всё было белым. Белый потолок. Белый чистый кафель. Белая ширма, за которой кто-то возился и откуда доносились кряхтение и стоны.
- Я в раю, али в аду? Кто здесь? – с мольбой возопила старуха.
- В чистилище мы с тобой, сестра,- отозвался скрипучий старческий голос.
- Не дотянули, значит, до рая. И то сказать, в грешном мире жили, - вздохнула Варвара Петровна.
- И жили, и живем, - услышала она в ответ.
- То есть как? – старушка резко села, но голова закружилась, и она опять оказалась в горизонтальном положении.
- Бабушка, что ж вы такое делаете? – девушка в белом халате нависла над ней со шприцем в руках. – Перелом левого запястья у вас со смещением. Прооперировали очень удачно. Наркоз небольшой сделали, так что болтали вы, не останавливаясь, все сериалы пересказать успели. Соседям я позвонила, накормят вашего кота. А теперь поспите, я вам обезболивающее сделаю… Да, и в юбку булавки английские больше на закалывайте, весь живот себе до крови искололи…