Людмила Петровна Худоконь, выйдя на пенсию, взялась за сотворение романов. Действие романов обычно происходило на фабричной окраине, где дефилировали флёрдуэнции, несколько сисястые, но всё равно обворожительные. Флёрдуэнции клали шпалы и сооружали из кирпичей дома, трудились крановщицами, малярами и поварихами, некоторые – учительницами и бухгалтершами.
За флёрдуэнциями ухаживали пумприки и фамприки. Пумприки были ушастые, а фамприки были лысые. В субботу после смены они по простецки заваливали в гости, приносили первач и чесночную колбасу, пили, ели, танцевали вальс, читали стихи и трахались как поросята. Красавица луна охотно подмигивала милующимся и создавала необходимый интимный полумрак.
Накануне рокового происшествия у Людмилы Петровны страшно разболелось ухо. Она ещё подумала, не стоило шампанское закусывать копчёным салом. На заре в городишко прискакали на одногорбых верблюдах саблезубые сомалийские пираты, вдули флёрдуэнциям, затем пумприкам и фамприкам, обчистили винный магазин и утащили из Сбербанка всю наличность.
От перенесённого позора пумприки повесились, фамприки подались в монастырь, а флёрдуэнции ровно через девять месяцев разродились неведомыми зверушками: издали вроде как человек, а подойдёшь поближе – натуральный крокодил.
Людмила Петровна от греха подальше слиняла в столицу. Теперь она сочиняет мюзиклы и мечтает услышать песню монтажников-высотников на мотив аргентинского танго. Только вот композитора никак найти не может, бездари все вокруг, просто ужас…
