берегам на перископной глубине, и ловилась рыбка и большая и малая, и считались деньги в баулах, и ждали лейтенанта - отца и мужа дома к новогоднему столу. А лейтенант российской армии Лавр Иванов переваривал: действительно ли с ним все это приключилось, или это был какой-то кошмарный сон, который обычно преследует после похмельной депрессии.
Успел, успел лейтенант и к бою курантов и новогоднему поздравлению Президента.
Готовились оливье и пельмени, нарезались колбаса и сыр, тушилась в духовке курица и натиралась редька через крупную терку.
Работал телевизор. Последние минуты уходящего года. Знакомый голос: “Дорогие россияне! Осталось совсем немного времени до магической даты в нашей истории. Наступает 2000 год. Новый век, новое тысячелетие. Сегодня я последний раз обращаюсь к вам, как Президент России. Я принял решение”.
Находясь в эйфории от счастливого спасения и в предвкушении предстоящей неги, Иванов не уловил сути сказанного, не понял и не осознал, впрочем, как и вся страна, что наступил не только новый год, новый век, новое тысячелетие, наступила новая эра в истории страны, доселе неизвестная и еще более непредсказуемая.
