Фаза 2. Замыкание.

Ну вот, теперь хоть есть чем отвлечься — я нажал «отбой». Странная девчонка — эта Оксана. Во всех смыслах — странная. Что такого она там углядела, чтобы потерять сознание? Я вдавил кнопку звонка. Никто не открывал, это начинало злить. Ударив кулаком в дверь, я обнаружил её открытой. Так… Совсем весело. Уже представив себе, в лучшем случае, пустую квартиру — я, с облегчением, обнаружил Серёгу возле компьютера. Возвратившись, чтобы закрыть дверь — заметил в углу глазок веб-камеры. Вот ведь… Умник. В комнате ничего не изменилось, Серёга в наушниках, не моргая, смотрел в монитор — и ничего не замечал. Оксана лежала на диване, и, казалось, спала. Казалось… С недавнего времени, я начал воспринимать всё не совсем реальным, блёклым и бессмысленным. Интересно, это опасно? Тряхнув головой, я подошёл к компьютеру и заглянул в монитор. По экрану плыли цветные разводы — похожие на те, что мы видели на пустыре. В верхнем углу висело окно, в котором была видна входная дверь и часть прихожей. Да, интересно придумал. Но оставлять дверь открытой — всё же слишком. Я толкнул Серёгу в плечо.
  — Эй, ты что, с ума сошёл? Дверь открытой оставляешь.

Серега очнулся, снял наушники, потёр глаза и повернулся ко мне.
  — Дрон, всё было бы нормально.
  — Да ну? Ты что, наблюдал абсолютно за всем происходящим? Кто угодно мог бы сюда зайти.
  — Конечно. И видел, и слышал. И вообще — чувствовал всё сильнее, чем обычно. После того, как я тебе позвонил, я сам решил проверить тот режим, который смотрела Оксана. Ничего сверхнеобычного не заметил, начал просматривать другие — и нашёл один убойный.
  — В смысле?
  — Он работает. Не знаю, как — но всё вокруг меняется. Всё видится и чувствуется по-другому.
  — Можешь предсказывать будущее?
 — Нет, но что-то похожее. Не знаю, как описать… Я чувствую события, которые происходят сейчас и еще могут произойти. Я знал, что ты должен подойти через пару минут — я пошёл и открыл дверь.
  — Зачем?
  — На всякий случай — вдруг, и я бы отключился.
  — За эти пару минут — мог зайти кто угодно. Вот был бы тебе тогда, «всякий случай».
  — Я чувствовал, что ничего такого не произойдёт.
  — Ага. Но дверь, всё-таки, открыл.
  — Всё ж нормально закончилось, чего теперь? Может быть — это только галлюцинации. Но, думаю — нет. Всё вокруг,  действительно, становится… Если и не другим, то точно — не таким, как обычно. Все, кажется, чуть блестит редкими огоньками, меняет цвет, еле заметно переливается.
  — Так в темноте блестело дерево на пустыре.
  — Да? Ну вот, это точно не глюки. Ещё я слышу — вернее, слышал, мысли Оксаны.
  — И о чём она думает? Что ей снится?
  — Сейчас — даже описать не могу. А тогда казалось, что я неотделим от другого, будто то ли я во всём растворился, то ли оно во мне. Она была в каком-то саду… И твои мысли, кстати, я тоже слышал. Смешные…
  — Чего смешного?
  — Да как ты от себя воспоминания отгоняешь, и как задуматься боишься. Что в этом такого? Бывает, хорошие идеи приходят.
  — Ничего дельного пока не приходило.
  — Не привык, видать. Или не научился их находить. Понимать самого себя, на самом деле, нелегко. Оксана просыпается.

Я обернулся — Оксана мирно спала, только чуть пошевелилась.
  — Просто ворочается.
  — Сейчас проснётся.

Скептически хмыкнув, я хотел уже отвернуться, но Оксана, сморщив нос, начала ворочаться сильнее. Открыв глаза, она резко села, обхватив колени руками.
  — Я же говорил, проснётся.
  — Оксана, ты как?
  — Я что, потеряла сознание?
  — Да, — Серёга придвинулся к кровати. — Тебе что-нибудь снилось? 

Оксана сжала губы, закрыв глаза.
  — Не помню. Что-то снилось, но понять не могу, что.
  — Жаль. Ну, может, вспомнишь ещё, — Серега снова переместился к столу и обратился ко мне. — Дрон, а ты не хочешь посмотреть?
  — Нет, как-нибудь потом.
  — Боишься уйти в другой мир, как Валера? Ты когда в морг собираешься?
  — Да хоть сейчас. Вот только, как забрать?
  — Это не проблема, а вот — куда потом?
  — Мама никогда не хотела лежать в земле…
  — И? У нас нет крематория.
  — Помнишь, как растворился кирпич?
  — Пустырь? Как ты себе это представляешь? Завернём в ковёр, и понесём «выбивать»?
  — А почему нет?
  — Да-а… Да, может получится.
  — Получится.
  — Попробуем. Твой отец не объявился?
  — Нет. Больше меня здесь ничего не держит.

Отец пропал два месяца назад — я не придал этому большого значения, а вот мама… Как я раньше не додумался связать это вместе? Ведь это из-за него она. Никогда не злился на отца, только теперь — что-то сжалось в груди. Неужели, из-за него? Серёга давно уже включил какую-то музыку, на которую я не обращал внимания — часто у него что-нибудь играет, «для фона». Но тут я услышал строки, которые врезались в мысли. Слова и музыка резонировали с моим состоянием, будили злобу, призывали что-то делать, не топтаться на месте, гнали тупую тоску.
  — Что это у тебя играет?
  — Не слышал? Давай, сброшу на телефон.
  — На мой не получится, — я вытащил из кармана старенькую «нокию». — Не люблю смартфоны.
  — Да,  забыл. Ладно, позже созвонимся.
  — Ага. Иди, закрой за мной, — Мы вышли в коридор. — Бывай.
  — Пока.
Серёга захлопнул дверь, я пошёл вниз по лестнице, в голове всё ещё звучали строки припева. Как я мог позволить себе закиснуть? Смысл есть всегда. Пусть я и презираю этот мир, всё больше. Презираю этот мир…

    —///—

Свет погас, но экраны продолжали светиться, количество красных точек увеличивалось —  и вспыхивали они чаще, чем угасали. На первом экране картинка не менялась — всё те же пять человек. Выйдя из минутного оцепенения, я заметил, что график почти приблизился к критической отметке, о которой говорил Зак, рука потянулась к кнопке. График застыл, я снова замер — казалось, перестав дышать и начав слышать свой пульс. Не знаю, сколько времени так прошло — может минута, а может четверть часа. Ничего не менялось, будто жизнь вокруг меня остановилась. Я начал качать головой, разминая шею. И вдруг график резко подскочил — я ударил по кнопке, что было сил. После я поймал себя на мысли, что только теперь начал действительно бояться, воспринимать всё вокруг не как занятный сон. Красные пятна, заполнявшие первый экран — исчезли все разом, второй дисплей отключился, а когда снова начал показывать, я увидел лишь ровную землю. Зашли Зак и Зот.
  — Всё-таки, пришлось. Я не хотел сейчас применять это оружие, но, не получилось.
  — Всё равно, рано или поздно — пришлось бы.
  — Оно ещё не доработано, и может подвести в нужный момент, а теперь они бросят на нас все силы. Тебя радует такая перспектива?
  — Не очень.
  — Вот так-то. А ты, Трэшк, молодец — всё правильно сделал.
  — Вы ведь знаете моё настоящее имя?
  — Знаю. Ты хочешь, чтобы я называл тебя им?
  — Нет, но…
  — Я уважаю чужие тайны. Ты, кажется, хотел спросить ещё что-то?
  — Да, мне нужно уйти.
  — Хочешь домой? Понятное желание. А ты хотя бы представляешь, как туда попадёшь? Переход, через который ты пришёл, очень нестабилен — честно говоря, я удивился, когда понял, откуда именно ты проник к нам. Тебе ведь, кажется, кто-то помог?
  — Да, в некоторой степени.
  — В некоторой? Ты, похоже, совсем не представляешь, что именно тебе помогло.

Я достал КПК, запустил программу, надел наушники. В голове чуть загудело, но того, первого чувства, уже не было. Странно… Я переключил режим — один, другой раз — почти ничего не менялось. Подняв глаза на Зака, я подал ему КПК. Он взял его, снял с меня один наушник, поднес к своему уху, и около минуты вслушивался — то глядя на экран, то закрывая глаза.
  — Да, занятно, — Зак отдал мне КПК. — Когда-то я создавал нечто подобное. Надо сказать — очень интересно. Хотя опасно, иногда. Как и всё, в общем… Ты всерьёз думаешь, что это помогло тебе переместиться сюда?

Я кивнул.
  — Трэшк, это, конечно, может помочь — но не настолько, чтобы преодолеть барьер между мирами. Да, очень многое зависит от человека, от его собственных сил, но, в твоём случае — ты не смог бы перейти самостоятельно.
  — Каких сил?
  — Внутренних. Магических, душевных, духовных, оккультных, психических, или псионических. Называй как угодно, всё одно. Ты не мог прийти без посторонней помощи — у тебя не хватило бы сил. Теоретически, ты можешь развиться до нужного уровня — потенциал у тебя неплохой — но, на это уйдёт пять-семь лет.
  — Как же я тогда попал сюда?
  — Тебе помогли.
  — Кто? Со мной были два человека, они просто стояли рядом.
  — Присутствия может оказаться достаточно.
  — То есть, обратно мне не вернуться?
  — Сейчас — вряд ли.
  — Никаких шансов?
  — Нет, почему же? Эта аномалия меняет свою силу — случается, что и обычный человек может совершить прыжок.  И, как уже говорил, собственные силы тоже можно развивать.
  — Есть  другие аномалии?
  — Конечно. Подавляющее число — нестабильно. Некоторые нестабильны настолько, что ими невозможно воспользоваться для перехода, есть и очень устойчивые. Всё зависит от трёх факторов: характера; силы аномалии; места, в которое она может тебя переместить.
  — Характер — это вид аномалии?
  — Да. Это полуюмористическое название, но вполне точно отражает суть. Характер — это то, как аномалия взаимодействует с объектами. Она может разорвать тебя на куски, может распылить на атомы, может не выпустить, ты можешь сойти с ума — вариантов много. Есть аномалии, которые всегда пропускают одних, а других уничтожают.
  — Будто бы выбирают?
  — Да — такие вот, своевольные. Кстати, это тоже своевольная аномалия, хоть и не самая худшая. Раз уж она пропустила тебя сюда, можно надеяться,  что и обратно выпустит. Она стабильна по месту, то есть, ты попадёшь туда, откуда пришёл — а это, как сам понимаешь, тоже очень важно.
  — Нда… То есть, все, что мне осталось — учиться.
  — Вольно или невольно, осознанно или нет, это всегда последнее, что остаётся, — Зак усмехнулся.

    —///—

  — Ну, если не получится…
  — Сожжём.
  — Дрон, ты в своём уме? Такой костерок не останется незамеченным.
  — Не останется. Только всем будет по барабану.
  — Скорее всего. А если нет?
  — Ты уже помог, можешь уйти. Мне — всё равно. Но думаю, всё получится.
  — Тяжёлая же… Она.

Мы, наконец, дошли до нужного места. Вот только, никакого «движения воздуха» не наблюдалось, ничего необычного не замечалось.
  — И что?
  — Кидай под корни, посмотрим.

Солнце уже скрывалось за горизонтом, начали сгущаться сумерки, но ничего не происходило.
  — Будешь сжигать? Просто так, спичками — не получится.
 — Получится, — Дрон достал маленький бутылёк. — Большого костра и не надо, всё должно истлеть. В теории… 
  — Что это?
  — Бензин. Но, пока подождём. Вдруг, всё-таки…

По ковру забегали искры, начали вспыхивать редкие и маленькие огоньки. Я достал сотовый телефон, чтобы хоть как-то «подсветить»,  Дрон сделал то же самое. Воздух начал «плыть», очертания постепенно смазывались, я убрал мобильник в карман.
  — Я же говорил, всё получится, — Дрон тоже убрал телефон. — Никуда не денется.
  — Ещё ничего не закончилось. Она ведь не кирпич, а как это место работает — всё ещё непонятно.
  — Посмотрим.

Теперь даже в темноте было заметно, как разрасталась тень от ковра. Похоже, он и вправду растворится полностью. А если нет? Как это будет выглядеть… И возможно ли будет его