Простые вещи.

Простые вещи.

- Ха, - сказал Немиров. – Это креативное меньшинство. Либертарианцы. Трансгрессоры. Свободные люди, которых давит косное государство.
На экране телевизора прыгала толпа с плакатами, наполняя кабинет невнятными кричалками.
- А что смешного? – Отозвался Ярошевский, не отрываясь от «Биржевого вестника».
- Над собой смеюсь, - вздохнул Немиров. – Сам был почти таким. Но, не совсем. Надо было зарабатывать на жизнь.
- У этих ребят на жизнь тоже есть, - мельком взглянув на экран, заметил Ярошевский.
- Есть, - согласился Немиров. – Папа с мамой, стипендия или грант за написание кричалок.
- Люди освобождаются от примитивного труда, - пожал плечом Ярошевский. – Остаётся время на что-то, кроме куска хлеба.
- Слово «примитивное», значит, - «первоначальное», - усмехнулся Немиров. – Кусок хлеба, как был, так и остался в фундаменте любой интеллектуальной постройки.
- Причём здесь политика? – Удивился Ярошевский.
- Слово «политика», значит, - «организация жизни полиса», - ответил Немиров.
- И что? – Поднял брови Ярошевский.
- Да ничего, - рассмеялся Немиров. – Просто, я всю жизнь старался держаться подальше от политики. Я держался подальше от политики на кухне. Пока в кухне не погас свет, кончился газ и вода в кране. Тогда я начал кое-что понимать об «организации жизни полиса».
- Каким образом? – Ярошевский оторвался, наконец, от своей газеты.
- Свет, газ и вода кончились оттого, - пояснил Немиров. – Что на город начали падать снаряды. На город снаряды начали падать потому, что в столице начали делить власть. Сильная власть не даст себя делить. Слабая власть развалилась просто потому, что на майдане в столице запрыгали молодые люди без определённых занятий.
- А-а-а, - протянул Ярошевский. – Вот вы к чему…
- Тогда мне пришлось вплотную заняться политикой, - продолжил Немиров. – Я достал из-под половицы АК-47, куда упрятал его в 91-м году. Я сделал это не потому, что у меня были политические убеждения. А потому, что мне захотелось вновь воды, тепла и света. И чтобы кто-то испёк для меня хлеб в пекарне.
- Просто, чтобы жить стало лучше, - кивнул Ярошевский. – В принципе, это то, чего хочет любой человек на митинге.
- Человек на митинге, это инфантильный подросток, - сказал Немиров. – Он возлагает обязанности взрослого на государство. Взрослый человек берёт ответственность на себя. Он сам строит свою жизнь и через неё строит государство. Такое, какое хочет. Если надо, - защищает его с автоматом в руках. А не с плакатом.
- Я вас понимаю, - сочувственно сказал Ярошевский. – Но, у вас особый случай.
- Этот случай везде одинаков, от Каира до Триполи, - усмехнулся Немиров. – Он и Москву до Киева доведёт, если не принять меры.
- А если принять? – Осторожно улыбнулся Ярошевский.
- Тогда она приедет туда на бульдозере, - рассмеялся Немиров. – Надо же как-то мосты наводить.