Георг и Крид были не единственными людьми, видевшими странную девушку, появлявшуюся по ночам на окраине города, сидевшую на краю обрыва, а потом неожиданно исчезавшую, растворявшуюся в воздухе. И хотя различные необъяснимые явления происходили в Рионе не так часто, как в Леоре и окрестностях, жители Риона всё же иногда тоже становились свидетелями невероятных и жутких явлений. Вскоре после рассказанной здесь истории в Рионе произошло ещё одно необыкновенное событие, о котором потом много говорили и даже писали в некоторых местных газетах.
Это произошло, когда Рион отмечал день города. Улицы были украшены разноцветными гирляндами, которые начинали светиться с наступлением темноты. Всюду ощущалась радостная, праздничная атмосфера. На мостах и тротуарах весь день играли на гитарах, аккордеонах и скрипках уличные музыканты. Со стрёкотом проносились велосипеды. По мутным городским каналам двигалось множество корабликов, украшенных разноцветными флажками. Поскольку погода была по-летнему тёплая, летние террасы кафе и ресторанов были полны людей. Но стоило свернуть в лабиринты узких мощёных улочек, расходящихся в стороны от главных пешеходных улиц города и площадей, и ты оказывался среди старых и высоких молчаливых мрачных домов с увитыми плющом тёмно-серыми стенами. Ты оказывался там, где стихают голоса и не звучит смех. Оставаясь один в сырых и вечно сумрачных переулках, ты вновь встречался со своим прошлым – оно давно ждало тебя здесь и знало, что ты рано или поздно вернёшься сюда.
Образы прошлого начинают оживать перед тобой, когда ты проходишь мимо заколоченных дверей и тёмных окон с решётками, вспоминая, что здесь когда-то была пекарня, а там – овощной магазин. Далёкие образы вновь встают перед твоими глазами, когда поднимаешь голову и смотришь на балкон с узорными перилами и потрескавшимся полом – ты помнишь, что когда-то давно, много лет назад, наверху кто-то жил. Ты помнишь висевшие когда-то на этих металлических перилах горшки с цветами и тонкие руки, поливавшие из лейки разноцветные петунии. Ты останавливаешься под этим балконом и вдруг слышишь щемящие сердце и заставляющие затаить дыхание звуки, доносящиеся откуда-то с площади, а потом вспоминаешь, что и в то время, много лет назад, точно так же звучала шарманка, и та, что поливала цветы на балконе, не раз заслушивалась её звуками. Ты лишь смутно помнишь лицо девушки, которую видел на этом балконе несколько раз – черты её лица ускользают от твоего внутреннего взора. Всё, что ты помнишь – это её тёмные волосы и тонкие бледные руки. Но теперь в её окне по вечерам уже не горит свет, а сама она давно перестала выходить на балкон, на котором почти увяли уже оставленные без воды цветы.
Рядом с домом по прежнему стоят кирпичные городские ворота, просевшие за века, никогда не реставрировавшиеся и увитые плющом – этим символом бессмертия. Ты не знаешь, куда исчезла девушка и почему всегда закрыта дверь на балкон. Ты думаешь, что она, должно быть, живёт теперь где-то в другом месте, а потом вдруг слышишь за спиной чьи-то торопливые шаги и вздрагиваешь от неожиданности, а потом идёшь к выходу из лабиринта узких улиц, названия которых ты до сих пор путаешь. Несмотря на то, что ты прожил в этом городе почти всю жизнь, здесь всё ещё остаются места, где ты можешь заблудиться.
В тот по-летнему тёплый сентябрьский вечер, когда в Рионе продолжались торжества по случаю дня города, множество людей собралось перед величественным кафедральным собором на главной площади города, окружённой старинными каменными домами с высокими окнами. Собравшиеся слушали праздничный концерт. Со сцены звучали весёлые звуки скрипок, рояля и духовых инструментов. Ночь медленно наступала на город, зажигая в окнах и на улицах огни. Светились неоновые вывески кафе и магазинов. Загорались разноцветными огоньками протянутые между домами гирлянды. На темнеющем небе кое-где видны были тёмно-синие островки холодных облаков и блестели звёзды.
Вдруг как бы шорох прошёл в толпе людей на площади. «Смотри…», «…да вот же, на крыше…», «кто это?» слышались изумлённые фразы. Люди оборачивались, устремляя удивлённые взгляды наверх, в тёмную вышину, на крышу высокого каменного дома с колоннами. На крыше дома стояли двое. Приглядевшись, можно было увидеть, что одна из фигур - хрупкая и тонкая - была девушкой в платье до колен. Рядом с ней стояла и другая фигура – мужская. Какое-то время тёмные фигуры стояли неподвижно, держась за руки, а потом вдруг начали быстро становиться прозрачными и вскоре совсем исчезли, растворившись в темноте осенней ночи.
Кем были они – никто не знал. О тайне зеркал, соединившей их, не догадывалась ни одна душа, и тусклые имена – Георг и Тамира – ничего не сказали бы собравшимся на площади. Кто-то потом лишь рассказывал, будто видел ночью какую-то странную пару на вершине холма – того самого, где когда-то до этого жил отшельник. Но кто теперь скажет, правда это была или ложь? Никто не знает. Но если остановиться летней ночью на вершине холма, слушая шелест зелёных листьев на ветру и долетающий издали шум морских волн, то можно услышать, что ветер и волны поют одно и то же. Они поют о бессмертии. Они поют о Тамире.
