кажется ты когда-то была брюнеткой, - Татда мысленно улыбнулась. - Ты точно была худощавой. У тебя была, бледного цвета кожа, словно ты болела. Но я уверена, что ты была крепкой, сильной и выносливой молодой девушкой.
- Была, - тихо прошелестел металлический голос.
- Моя милая чародейка, прости меня! - быстро проговорила Иуна. - Я бережу твою рану. Но, я невольно подумала о смерти, о том, как бы я выглядела? Чтобы я делала в теле скелета? Было бы мне грустно?
Татда подскочила к девушке, молниеносно. Также быстро она схватила Иуну за плечи, и впивая пальцы в её руки, резко встряхнула. Иуна испуганно сжалась:
- Не смей, - строго сказала Татда. - Даже не смей думать о том, как ты будишь ходить мертвой! Живи дахгарка! Тебе не зачем переступать мертвую дорогу.
- Хорошо, я больше не буду, - тихо ответила Иуна, чувствуя как хватка лича, понемногу отпускала её плоть. - Но что если, это произойдет, - лич снова резко взглянула на неё. - Ты не оставишь меня? Ты поможешь мне? Мне наверное будет страшно…
- Я тебя не брошу, - тихо сказала Татда. - Всем страшно становиться мертвецом.
- Спасибо, - проговорила Иуна сжав костлявую кисть лича.
Былое встревоженное выражение взгляда быстро улетучилось с нежного лица молодой девушки. Иуна помогала Татде одеться, велюровая ткань, нежно шуршала в её руках. Долго промучившись с плотным корсетом, придавая ему фигуристую форму, Иуна наконец-то закончила одевать Татду.
- Тут есть зеркало. Пошли, - потянув за собой лича, проговорила Иуна.
Татда взглянула на себя во весь рост. Ализариновый велюр, плотного покроя прятал её от шеи до пола. Платье закрывало её ноги, а сзади небольшим шлейфом лежало на земле. Плавные оборки, подчеркивая тонкую фигуру, стекали с талии, на кости таза, а затем волнообразно летели вниз. Грудную клетку лича, обхватил плотный корсет, с необычным орнаментом, вышитым золотой и серебряной нитью. Вшитые в ткань камни сердолика, были разбросаны по корсету, словно лучи золотого огня обрамленного вспышками серебряных нитей. От плеча и до запястий, платье переходило в гипюр. Кости просвечивались сквозь материю. Рукава свободно спадали, также как и само платье, чуть расширяясь книзу.
- Ты изумительная, - услышала Татда голос Иуны. - Но это ещё не всё. Твой новый плащ.
Девушка достала из торбы, ещё одну ткань такого же покроя, такого же ализаринового цвета. Татда просунула руки в мягкие рукава. За спиной, аккуратно лежал глубокий капюшон. Лич накинула его на голову, погружаясь в материю до скуловых костей. Снова бросила на себя взгляд. Образ был чужд. Как и говорила Иуна, лич выглядела по-другому. Татда откинула капюшон, скинула плащ, оставаясь в платье. Иуна подошла ближе, взяв чародейку за руку, помогая одеть на пальцы тонкие перчатки. А затем, приподнявшись на цыпочках, прикрепила к волосам венок, и убрала волосы за спину.
- Мне кажется с цветочками ты немного перестаралась… - задумчиво проговорила Татда, хмуро смотря в зеркало.
Иуна подошла к личу, встав за её спиной. И приобняв колдунью, сцепила ладошки в области живота лича. Девушка явно любовалась отражением. Этакое противостояние добра и зла. Извечная война живых и мертвых. Переплетение не сочетающихся ипостасей. И наконец, радужный всплеск кровавого моря, у светло-голубых прибрежных скал.
- А мне кажется, что ты хорошенькая, - заметила Иуна, внимательно смотря воссозданный в колдунье образ.
- Я выгляжу не как лич, приносящий смерть всему живому. А как декорированная клумба.
- Глупости! - возразила Иуна. - Теперь ты выглядишь интересно!
- Я должна выглядеть устрашающе!
- Ох, моя милая, чародейка! Ты и так на весь Улеменер нагнала страху и ужасу. Выгляни в окошко, ты не увидишь там не то чтобы детей, даже женщины заколотили ставни с внутренней стороны. Прояви себя с другой стороны. Прошу тебя! А я тебе помогу, - обежав Татду со всех сторон, проговорила Иуна.
За спинами девушек, послышался смешок. Одновременно они повернулись на шум. Облокотившись о стол, скрестив на груди руки, стоял Ольм, улыбаясь во весь рот, и наблюдая за сестрой, и за личем.
