СССР. Глава 3

    Ольга подняла на мужчину глаза полные слёз и с горечью ответила, что он не сможет ей помочь. Боярин подал ей кружевной платок.
– Осушите очи. Напрасно вы так думаете, я могу многое.– ответил он.
– Мне не рассказать всего за одну минуту, да вы мне и не поверите.
– Сударыня, мне некуда спешить, время есть, давайте зайдём в кондитерскую на Манежной площади – вы успокоитесь, наберетесь сил, и мы поговорим. Не подумайте, это весьма приличное заведение, оно нам по чину. Не бойтесь – это не казённый питейный дом или «кружало» (трактир).
    Воронову понравилась миловидная молодая женщина, её отчаяние могло их сблизить и было ему на руку – недавно похоронив жену, он был одинок и глубоко несчастлив. Ему было лет сорок и выглядел он отлично – подтянутый и широкоплечий, с закрученными лихими усами и бородкой.

  У Оли еще со школы даты всегда отскакивали, как камешки по воде, запоминала их намертво. Ей стало дурно при мысли о том, в каком времени она очутилась. Быстро взяв себя в руки, сориентировалась, какой это век... и как ей себя вести, чтобы не испугать этого «древнего» сударя.
  Они дошли до Манежной площади. По пути им встречался простой люд и богатые кареты, всё было необычно и странно.
– Простите, сударыня, пора уже представиться. Николай. А фамилию мою вы уже знаете. – произнёс он, щёлкнув (по-гусарски) каблуками.
Её не переставала преследовать мысль, что это идут съёмки кино, а она в главной роли.

– Меня зовут Ольга Мещерская, я из Сибири.
– Очень приятно. Долгий же вы проделали путь до Москвы...
– Да уж... ни в сказке сказать, ни пером описать...
– Из каких же вы Мещерских? Кем ваш батюшка доводится?
– Батюшка мой инженер по горному делу.
– Шахтами владеет? И как он мог отпустить вас одну, без сопровождения, в такую даль?
– Всё, что я вам скажу, не поддаётся объяснению. Я и сама не могу понять, как я очутилась здесь.
– Вас похитили? Опоили? Я найду воров и накажу, как положено! На кол посажу!
– Нет-нет, это не так.

  Они вошли в кондитерскую. Их провели в отдельный кабинет, принесли легкие закуски и напитки. Разговор продолжился. Медовуха была не такая, какую она пила в Суздале на экскурсии, (та - просто сладкая вода с мёдом) а эта – настоящая – от одного глотка закружилась голова, и она отставила бокал подальше.
– Послушайте, сударь. Хотите верьте, хотите нет, но, если судить по-вашему, то со мною произошло колдовство. Какой сейчас у вас год?
– 1648-й.
– А я из 2000-х. Можете вы поверить, что я из другого века? У вас сейчас правит царь Алексей Михайлович Милославский, а во Франции - Людовик 14-й. А у нас... царя давно нет.
– Куда ж он делся? А кто же восседает на троне? - с неподдельным интересом задал вопрос Николя.
– Президент. Про царя долго рассказывать.
– Право же... вы меня насмешили, сударыня. Зело интересно молвите, сказы ваши затейные да шутейные, да и говорите вы не по-нашенски. Ой не ведаю – верить ли вашим речам... Но одежда-то на вас этого времени?
– Тогда слушайте, я расскажу, как это произошло... и про одежду – тоже.
– Да уж... поведайте, сударыня. – с улыбкой произнёс боярин.

  И Ольга рассказала ему всё от начала до конца. Николай теребил бородку и сидел в большом раздумье.
– Чудны дела твои, Господи. Пожалуй, я тут не в силах помочь, но подумать можно.
У меня здесь недалеко, на Сапожковой площади, стоит карета, я пошлю за ней, и мы отправимся ко мне. Поздно уже. Ничего не бойся – я тебя не обижу. (Он перешёл на «ты») Утро... вечера мудренее. А там мы решим, как нам поступить – попробовать вернуться в твой мир, по твоему предложению, и отыскать ту дверь или... остаться здесь.

  Боярские хоромы поразили Ольгу роскошью того века, позолоченной «раритетной» мебелью, ольфрейными работами, (расписными высокими потолками) как в Питерских дворцах. Николай предложил ей отдохнуть в роскошной спальне, где стояла царская кровать с высоким балдахином. Слуги принесли полотенца, прозрачную ночную сорочку, большие тазы с горячей и холодной водой, чтобы освежиться и... напиток для спокойного сна.

... Очнулась она в боярских объятьях.
– Я ждал твоего пробуждения, Ольга. Ничего не будет между нами, если ты не захочешь, а если решишь остаться со мной на всю жизнь, буду безумно рад. Ты так понравилась мне и... я устал от одиночества. Не ведаю, какая разница, в каком веке быть счастливым? Всему свое время, и время всякой вещи под небом – время рождаться и время любить. Полюбил я тебя, как только увидел.