Blue Hope/Голубая Надежда
Корень Зла
Бриллиантовая музыка хрусталя
"Я не умею различать между слезами и музыкой"
(Ницше)
Между слезами и музыкой нет различий,
Нет искажений, что не безразлично!
Музыка радует, музыка плачет,
Хрустальные слезы, как же иначе?
Капля за каплей они утекают,
Во что превратятся? Никто не узнает...
Дело осталось только за малым:
Радоваться безупречным кристаллам.
(стихи автора)
Секрет изготовления знаменитых кристаллов Сваровски является тайной, даже не за семью печатями, а нераскрытой до сих пор, нераскрываемой. Секрет, который передается из поколения в поколение. Поверьте, можно только восхищаться безупречной огранкой камней изумительной чистоты и красоты, прекрасных, практически совершенных. Они переливаются всеми цветами радуги, звучат, как музыка, как набирающие силу ноты в гамме и выстраивающиеся в мелодию.
И не удивительно, что первоначально Даниэль Сваровски мечтал прославиться как музыкант, скрипач. Паганини из Даниэля не вышло, но его творческая натура в полной мере проявилась в других творениях: ведь не зря о кристаллах Сваровски говорят, что в них заключена музыка.
Сначала сыграй мне вступленье,
Единственное в своем роде,
Где чуть ли не до преступленья
Мечта человека доводит.
(Игорь Северянин)
До преступления, конечно, у самого Даниэля не дошло, если только у него не пытались выкрасть "рецепт" изготовления кристаллов Сваровски, получивших имя их "изобретателя". Пока это никому не удавалось.
"Завистливые люди часто осуждают то, чего не умеют, и критикуют тех, до уровня которых им никогда не дотянуться"
(Ницше)
Пять поколений тщательно следили и следят за сохранностью тайны.
"Тайная информация - это почти всегда источник большого состояния и результат публичного скандала"
(Оскар Уайльд)
Жизнь Даниэля Сваровски, безусловно, представляет огромный интерес.
Возможно, что кто-то считает Даниэля Сваровски мошенником и имитатором в духе знаменитого французского ювелира Жоржа Фредерика Страсса. (1)
Страсс решил возродить известный ещё в Древнем Египте способ изготовления искусственных драгоценных камней из хрусталя. (2)
9 января 1746 года он добавил в стекло окись свинца. И хрусталинки при свете заблестели, заиграли гранями не хуже настоящих бриллиантов. Не знающий человек ни за что не сможет отличить стразы, так стали для краткости называть искусственные "бриллианты".
С того дня ювелирная лавка Страсса в Париже никогда не пустовала. От покупателей не было отбоя, как богатых, так и среднего достатка.
Ювелир нажил себе огромное состояние.
Неудавшийся скрипач
"Счастлив дом, где звуки скрипки наставляют нас на путь
и вселяют в нас надежды… Остальное как-нибудь"
(Булат Окуджава 1983)
Стразы в наше время то и дело входят в моду. Только ювелир Страсс так и остался в истории одиноким авантюристом, в отличие от Даниэля Сваровски, инженера, законопослушного, преуспевающего человека, владельца огромной хрустальной империи.
Сваровски в наше время - это не просто фамилия и не только успешная компания Swarovski AG (3), это бренд.*
* бренд - фабричная марка, торговый знак, имеющие высокую репутацию у потребителей.
"Либо вы поднимитесь вверх на одну ступень сегодня, или соберитесь с силами, чтобы подняться на эту ступень завтра"
(Ницше)
Осень 1862 года. Северная Богемия. Небольшая горная деревушка Георгентале. Этот край в те годы входил в состав Австро-Венгерской империи и ныне известен не только "Богемской рапсодией" группы Queen. Знаменитое богемское стекло, которое всегда ценилось в мире, здесь начали выдувать и обрабатывать задолго до промышленной революции. В те времена в доме каждого уважающего себя богемца были инструменты для его обработки.
Не был исключением и Давид Сваровски. Из стекла он изготавливал бижутерию, заколки для волос и аксессуары для домашних нужд. Жена Хагит занималась розничной торговлей. Особым успехом изделия не пользовались, но денег хватало. Жили супруги Сваровски дружно. 24 октября 1862 года в семье родился мальчик. Его назвали Даниэль.(4) Так звали толкователя снов, жившего в эпоху правления царя Навухаднецара. Все события его жизни описаны в книге "Даниэль", входящей в цикл книг по иудаизму "Пророк" (Невиим). Даниэль был чудом спасён Всевышним после того, как побывал в огненной печи, а потом и в клетке со львами. В огне рядом с ним оказался ангел, а львы даже не смогли раскрыть свои пасти.
Родители надеялись, что имя принесет сыну удачу и шли на поводу его желаниям. С детства Даниэль наблюдал, как отец-стекольщик трудится над своими работами и помогал шлифовать хрусталь. Но после того, как впервые увидел скрипку и услышал, какие она издает звуки, влюбился в этот инструмент.
"Если у вас есть мечта, не сидите просто так. Поверьте, что вы сможете преуспеть, наберитесь мужества и переверните все камни на пути, но превратите мечту в реальность"
(Неизвестный автор)
Работая с отцом, Даниэль мечтал вовсе не о хрустальной империи. В его голове поселилась одна-единственная идея: стать отличным скрипачом, таким, как Николо Паганини. (5) Гений музыкального искусства, своим необычайным талантом, сложнейшей скрипичной техникой великий артист покорил сердца миллионов. И не только Паганини.
Неимоверной популярностью скрипичной музыки в XIX веке объяснялось появление талантливых скрипачей практически во всех странах Европы.(6) В Бельгии усилиями известного композитора и скрипача Анри Вьётана (7) была открыта национальная скрипичная школа. Именно о нем писал Роберт Шуман (8):
"Говоря о Вьётане, невольно думаешь о Паганини... С первой и до последней ноты мы словно стоим в заколдованном круге, у которого нет ни начала, ни конца".
Вьетану принадлежат семь концертов для скрипки с оркестром, множество этюдов, вариаций и фантазий. Другой его знаменитый соотечественник - Эжен Изаи был не только скрипачом и композитором, но и знаменитым дирижером. Изаи сочинял вариации на тему Паганини и оставил после себя 6 великолепных концертов для скрипки.
В странах Восточной Европы появились свои талантливые скрипачи. Ставший знаменитым на всю Европу Генрик Венявский (9) родился в Польше. А Россию прославил скрипач венгерского происхождения Леопольд Ауэр, основавший русскую скрипичную школу.(10)
Виртуозно исполнять наисложнейшие пассажи так, как Паганини, Даниэлю не удавалось, не было достойных учителей, таких как Симон Зехтер, профессор Венской консерватории. (11) Учениками Зехтера которого были выдающиеся музыканты, в их числе и Анри Вьётан, а с Антоном Брукнером в 1855 -1861 годах даже занимался по переписке. Зехнер считал Брукнера своим самым одарённым учеником, и Брукнер позднее сменил его в Венской консерватории.
"Если вы решили действовать - закройте двери для сомнений"
(Даниэль Сваровски)
Даниэль трудился в семейном бизнесе, в свободное время занимался музыкой. Мог ли он подумать, играя на скрипке вечерами в австрийской деревушке, что его будущие изобретения назовут "новыми бриллиантами", а сам он создаст целую хрустальную империю?
Потом Даниэль заскучал богемской деревушке, понимая, что выдающимся скрипачом он не станет.
"Большие дела делаются в больших городах, - думал он. - А вот Париж вполне подойдет!"
Скромных сбережений семьи Сваровски хватило на то, чтобы отправить Даниеля учиться на инженера в Париж.(12)
А сам юноша едет в Париж, чтобы покорить мир. В Париже Даниэль постигает тайны химии и физики, активно интересуется другими науками. Так рождался великий изобретатель. Изучив науки, в 1883 году Даниэль едет в Вену на Всемирную электротехническую выставку. На выставке он знакомится с машинами Эдисона. Среди таинственных механизмов он задумался:
"Нельзя ли приспособить электрический ток для шлифовки стекла? - задумался он среди таинственных механизмов и сам себе отвечает. - Можно!"
Сваровски приступает к проектированию станка, который с помощью тока должен был особым образом обрабатывать стекло, хрусталь и камни.
Разработка шлифовального станка занимает восемь долгих лет. Результат был потрясающий! Материалы шлифовались на электрическом станке лучше, чем вручную.
В 1892 году 30-летний Сваровски получает патент на первое своё изобретение - машину, которая позволяла обрабатывать камни и хрусталь в большом количестве и высокого качества.
Теперь нужно было, чтобы потребители узнали о новом удивительном способе. Для этого Сваровски нужно было открыть массовое производство. Иначе говоря, выйти на рынок.
"Как это сделать?" - думал Даниэль. - В Богемии пробиться не получится, слишком
уж велика конкуренция среди стекольных дел мастеров".
Сваровски двигало желание доказать окружающим, что в искусстве не так важен материал, с которым работаешь, сколько твое собственное мастерство и мистические хрустальные миры, в которые погружается зритель.
"Разве не может искусственный свет быть ярче природного, а поддельный, фальшивый бриллиант - затмить собой настоящий?" - рассуждал он.
"Самый болезненный, самый мучительный вопрос, идущий из самой глубины сердца: где я смогу почувствовать себя дома?"
(Ницше)
Сваровски возвращается на родину и обосновывается рядом с городом Инсбрук. Здесь, в Тирольских горах на окраине поселка Ваттенс он присмотрел для себя старую фабрику, которая на его взгляд отлично подходит для производства хрустальных камней. Кроме того, шлифовальные станки требовали электроэнергии, а получить её как раз можно было от гидроэлектростанции, расположенной неподалеку.
Кстати, верная традициям, компания Swarovski и по сей день продолжает обеспечивать себя своей собственной электроэнергией.
В небольшом тирольском местечке Ваттенс Сваровски начал развивать своё дело, с помощью нового станка делая из хрусталя отличную имитацию дорогих драгоценных камней.
Практически весь процесс производства Даниель взял на себя. Он сам проектировал украшения, сам просчитывал пропорции различных составляющих для создания хрусталя. Его целью было создать камни настолько прочные, чтобы они не боялись механической огранки. И, в конце концов, ему это удалось.
Даниэль часто задумывался:
"Смог бы я добиться больших высот в музыке? Стать выдающимся скрипачом? Нет! Моя музыка - хрустальные камни".
Однажды он прочитал у Ницше:
"Представь себе - однажды днем или, быть может, ночью тебя в твоем уединённейшем уединении нежданно посетил бы злой дух и сказал бы тебе: "Эту жизнь, которую ты сейчас живешь и жил доныне, тебе придется прожить еще раз,а потом еще и еще, до бесконечности; и в ней не будет ничего нового, но каждое страдание, и каждое удовольствие, и каждая мысль, и каждый вздох, и все мельчайшие мелочи, и все несказанно великое твоей жизни - все это будет неизменно возвращаться к тебе, и все в том же порядке и в той же последовательности - равно как и этот паук, и этот лунный свет, что льется сквозь
