Я не буду подробно описывать наше триумфальное возвращение домой. Скажу только, что это превысило все мои ожидания, и так достаточно смелые. Когда посадочные опоры «Странника» коснулись нашей грешной, но прекрасной матери - земли, мир как - будто взорвался от восторженного рева многотысячной толпы, окружившей закрытую зону космодрома «Людовик Капетинг». Почему, кстати, они его переименовали? Чем им название «Ганди» не угодило? Впрочем, и встречали нас уже на честные демократы и республиканцы, а добропорядочные и верноподданные монархисты…Но политические изменения, о которых нам сообщили на «Странник», мало меня трогали. В конце концов, политическая система не так важна, если речь идет о цивилизованном обществе. А дикарям можно дать права и свободы даже неодемократов, все равно перебьют друг друга. А потом съедят. Простите, отвлекся...Ликовали, конечно, не только жители Нового Лондона, на чьем космодроме наконец-то сел передохнуть «Странник», ликовал весь мир. Наша космическая экспедиция стала не только самой продолжительной, но и самой успешной за всю историю космических полетов. Мы открыли три обитаемых планеты, заселенных разными формами жизни негуманоидного типа (что за планеты, не скажу – пока военная тайна), изучили феномен «черных дыр», причем пришли к удивительным результатам (к каким, тоже не скажу, по той же причине). Взяли образцы с недоступных ранее комет и крупных метеоритов. И это не считая мелочей, вроде находки «летучего голландца» - брошенного корабля внеземного происхождения. С него мы утащили все, что могли, а потом на всякий случай взорвали (интересно, а это не было военной тайной?). В общем и целом, мы были достойны тех почестей, что нам оказали. Когда весь экипаж буквально внесли на руках в громадное здание космодрома, там уже была толпа репортеров, официальные лица, тоже в немалом количестве, и даже члены королевской семьи, включая одну очень симпатичную принцессу. Все смеялись, плакали от счастья, и лезли обниматься. Всё, как положено. На алых подушечках блестели бриллиантами какие-то кресты, предназначенные для нас (потом выяснилось, что эта безвкусица – высшая награда империи). Конечно, просто так ничего не делается, и нас, усталых и пьяных от настоящего воздуха, попросили «сказать хоть несколько слов». Мы повздыхали, но куда деваться-то? Первым, конечно, на заранее подготовленный «эшафот» взошел капитан. Следом, по старшинству, шли еще пять офицеров, и только потом наступала очередь высказаться моей скромной персоне, так что я решил воспользоваться случаем, и немного оглядеться. А посмотреть было на что. Мы летали почти сто лет, и наша цивилизация, надо сказать, не стояла на месте, в то время как члены экипажа «Странника» если и постарели, то совсем чуть-чуть, в полном соответствии с теорией дедушки Эйнштейна. Пока я, разинув рот, разглядывал непривычный и очень откровенный покрой одежды присутствующих дам, капитан все говорил. Его речь, поначалу довольно вялая, теперь лилась бурным горным потоком. Он благодарил, хвалил, ругал, путал даты и имена, обозвал принца «ваше святейшество», и заканчивать явно не собирался. Я заскучал. Тем более, мне очень захотелось в туалет. Немного подумав, я все-таки решил посетить это место, тем более что капитан окончательно вошел в раж. Выспросив хорошенько стоявшего недалеко от меня офицерика, я пошел в указанном направлении. Да, некоторые вещи не меняются, и это к лучшему. В уборной стоял такой же унитаз, как и на корабле, и даже той же фирмы, по-моему. Я радостно выдохнул, и поднял крышку. Вернее, попытался поднять. Крышка не поддавалась. Я немного занервничал, и дернул посильнее.
-Я могу вам помочь? – вдруг спросил меня мягкий женский голос, с ноткой сочувствия.
Сначала я смутился, но потом сообразил, что голос шел из плоской коробочки, закрепленной над унитазом. Это был, скорее всего, информационный модуль. Кошмар какой-то, чтобы удовлетворить свои глубоко интимные нужды, приходиться консультироваться с роботом. Совсем они, что ли, с ума сошли?
-Можете, - сердито ответил я, – мне надо в туалет.
-Прижмите палец к «клоз – архиватору».
-К чему?
-К плоской коробочке.
То ли робот оказался слишком умным, то ли в будущем очень много тупых людей…
-Понятно.
Я послушно приложил палец.
-В доступе отказано!
Я остолбенел.
-Как это – «отказано»?!
-Вашего ДНК нет в общей базе данных. Вы не имеете права пользоваться королевскими муниципальными санузлами.
Я разозлился. Это переходило все границы.
-Слушайте, меня нет в вашей поганой базе, потому что я родился еще до того, как тебя начали внедрять, проклятая жестянка! Открой крышку!
-В доступе отказано. Вас нет в общей базе данных. Вы не прошли обязательную проверку состояния здоровья, не прошли специальный курс лекций о гигиене, у вас нет лицензии на право пользования общественными уборными…
-Лицензиями на что??!!
-На право пользования. Вы не прошли курс обучения, и инструктаж по техники безопасности.
-А это что, теперь опасно?!
-Вы можете зарегистрироваться прямо сейчас, начнем с проверки состояния здоровья. Хотите продолжить?
-Сколько это займет времени? – мрачно осведомился я.
-Стандартная процедура – сорок пять минут. Если, конечно, вы сдадите экзамен на лицензию с первого раза…Переэкзаменовка – через три часа.
-Здесь есть еще туалеты?
-Разумеется. Но все обслуживаются королевским интеллектуально-аналитическим модулем «Ватер – клозет». То есть мной.
Мне послышалось, или в голосе робота прозвучала нотка хвастовства?
-Послушайте, - я старался говорить предельно спокойно, - мне очень надо. Я прилетел из космоса. Знаете, что это – космос? Так вот, я оттуда. Из экспедиции, длившейся сто лет. Я герой, мне надо произносить речь перед симпатичной принцессой и прочей шушерой, а я тут болтаю с вами. Я не могу пройти ваше чертово лицензирование, потому что не знаю – как. И не успею. За сорок пять минут случиться непоправимое, поверьте. Откройте крышку!
-Нет.
-Послушайте, вы загнали меня в угол. Я уже боюсь двигаться, и не могу кричать, чтобы позвать кого-нибудь на помощь. В порядке исключения, для героя. А?
-Если вы сто лет терпели во время экспедиции, - съехидничала «Ватер – клозет», - то потерпите еще сорок пять минут…
-Ах, так? Ну, пеняйте на себя. Бог-свидетель, я не хотел этого. Но теперь, вот в этом вот углу, появиться огро-о-о-омная лужа…
-За антисанитарные действия и порчу имущества, последует судебное преследования и наказание, вплоть до лишения подданства! – категорично парировал наглый робот.
Я упал на колени, положил голову на закрытую крышку унитаза, и заплакал, представив завтрашние заголовки газет, вроде: «Мокрый герой» и «Слишком много радости»...
Мы, люди, абсолютно недооцениваем важность случая. А ведь именно он и спас меня. Тот самый молодой офицер, так мило указавший мне дорогу в ад, вошел в уборную. Увидев плачущего героя, на коленях стоявшего перед унитазом, он сначала замер, как вкопанный, и чуть было не приложил руку к козырьку, но опомнился, и, быстро оценив ситуацию (вот она – военная школа !), приложил палец к проклятому «клоз –архиватору». Раздался щелчок.
-Приветствую вас, офицер Челлини, - мило отозвался модуль, - доступ разрешен. Как ваша простата?
-Спасибо, лучше, - буркнул он, и смущенно отвернулся, увидев, как я яростно рву молнию комбинезона…
Выйдя из уборной минут через тридцать, я услышал, как он тихо говорил своему товарищу:
-Представляешь, герой-космонавт, а толчком пользоваться не умеет!
Я вздохнул, и пошел к отговорившим свое коллегам, рассказать, что будущее, о котором мы столько грезили, может оказаться не таким уж и светлым…
