- Столько рецептов?.. – заметила я глядя на доктора.
- На половину меньше обычного, - ответила она ставя круглую печать на каждом. – Ты делаешь большие успехи. Молодец.
- Вы правда так считаете?
- Конечно, - протянула свежезаполненные номерные рецепты она. – Посмотри в окно. Что ты видишь?
Зарешеченное окно первого этажа поликлинического кабинета смотрело на узкую улицу, заполненную извечно спешащими людьми. Куда они все спешат?
- Я вижу людей, - ответила я. – Извечно торопящихся людей, здоровых, полных сил.
- Вот. Ты же хочешь быть как они? Поэтому держи, - вкладывала мне в ладонь один за другим рецепты она. – Это только в крайнем случае, если тени снова придут; это утром и вечером; это перед сном; это по две таблетки после еды.
- Они снова придут?
Я спрашивала о ночных кошмарах, собственно почему и наблюдаюсь у нее, и, естественно, о Нем никогда не рассказывала.
- Нет, мы же их убрали, отработали. Придут другие.
- И это будет повторяться? – убрала в карман рецепты я.
- Смотри, - начертила три одинаковые по длине линии на листочке для заметок она. – Вот ты, вот твое отражение, а посередине как ты думаешь, что? Тьма! Тьма очень коварна, до того чтобы отобразиться отражение проходит восемнадцать ее слоев. Сейчас ты относительно здоровый человек – руководишь своим отражением, разговариваешь с ним, но стоит только чуть замешкаться, отвлечься и уже отражение будет руководить тобой, становиться твоими движениями, приказывать что тебе и как делать. Поначалу ты этого не заметишь.
- А потом? – дрожащим голосом прервала я.
- Без препаратов тьма поглотит тебя полностью.
- Доктор! – В кабинет вбежала молодая девушка.
- Ааа, Леночка. Минуточку, мы уже заканчиваем.
- Хорошо, мне все ясно, - встала и попрощалась я.
Теплый солнечный день так и не пускал домой, хотелось гулять, слушать музыку намеренно замедляя по ведущей домой длинной улице. О, если б я знала о сюрпризе – бежала бы домой со всех ног. Длинная очередь в аптеке, наконец-то моя, потом утомительнейшее ожидание пока они проверят рецепты на подлинность, продадут препараты хранящиеся наверное в сейфе, иначе что там можно проверять сорок минут. По прикрепленной к тыльной стороне ручки входной двери клейкой полоске от пачки сигарет убедившись, что в мое отсутствие в квартиру никто не заходил, я заперла дверь, зажгла свет, разулась, зашла в комнату. На клавиатуре лежала свежая живая красная роза. Как она пахнет. Ммм…
Почему я раньше не замечала деревянных качелей с облупившейся краской, выделявшихся на фоне детской площадки в конце улицы? А Его нигде нет. Где же Он?
Ой, что это там? - пронеслась мысль. – Это же моя тетрадка, новая тетрадка для стихов.
Точно помня как покупала ее позавчера я открыла и не поверила, буквально не поверила глазам. Она вся исписана до обложки! Моим почерком! Идеи, наброски – все в виде законченных стихотворений, мой стиль, мои эксперименты, привычка ставить дату в конце. Я точно помню, сейчас сентябрь, а последнее стихотворение датировано январем следующего года.
- Ку-ку! – Закрыл мои глаза Он теплыми, чуть влажными пальцами. – Молодец, что ничего обо мне не рассказала!
- Олег... Твоя роза… Невозможно поверить глазам…
- Я знал, - обнял он. – Видишь, как это важно – не смотреть в зеркала, - тебе удалось принести стихи.
- И?..
- Это большой знак. Возможно… Я наконец… - Он обнимал крепче, еще крепче.
- Будешь ожидать меня там, наяву вместо цветка?
- Эх… - печально опустил глаза он. – Разве ты уверена, что спишь сейчас? Разве ты уверена, что все то есть явь?
- Нет. Если это явь, что боле не желаю засыпать; если сон – не желаю просыпаться, Милый.
- Диметра, тем не менее придется, иначе для кого я морской солью в ванной написал самое главное слово?
Он растаял! Он растаял, снова эти стены, молчаливые стены…
Во все дно ванны зеленой от эфирного масла эвкалипта морской солью были ровно выведены буквы T R A N C E.
