Борис Петрович снова и снова перелистывал отпечатанное, и руки его дрожали. Он понимал, что свершилось непоправимое.
Критики взахлеб восхищались изобразительной силой его писательского таланта, но упрямые редакторы не спешили издавать написанные им произведения. Почти все его рукописи оседали в ящиках стола. Печатали Бориса Петровича чертовски мало, да и то лишь в самых захудалых изданиях, где гонорары были смехотворными. Существовать на такие подачки становилось все труднее, а между тем выхода из положения не предвиделось никакого. Коммерческие издательства, потворствуя непритязательному вкусу большей части населения, предпочитали издавать лишь наиболее читаемых авторов, пишущих детективы и дешевые мелодраматические истории. Причем, в погоне за прибылью, издатели не обращали внимания на то, каким безобразным языком иной раз написаны эти произведения.
Борис Петрович детективов писать не умел, а мелодрамы вызывали в нем почти физическое отвращение. Между тем, дела его шли все хуже. Нерентабельные издания закрывались одно за другим. Работы по специальности не находилось. Он задолжал за квартиру, и уже несколько раз звонили из ЖЭКа и грозились отключить газ и воду. Единственный костюм Бориса Петровича давно нуждался в чистке и жалко висел на его исхудавших плечах. Вот почему неудачливый писатель решился на преступление.
Два года назад погиб в автомобильной катастрофе известный всему городу автор многочисленных детективных романов и знакомый Бориса Петровича, писатель Кузнецов. Произведения Кузнецова пользовались большой популярностью и продолжали издаваться многочисленными тиражами и после его смерти, так что семья безвременно погибшего писателя была обеспечена на много лет вперед. Борис Петрович несколько раз заходил к вдове Кузнецова с целью выяснить, не собирается ли она продавать вещи покойного мужа. После нескольких экивоков и осторожных намеков вдова, наконец, поняла, что более всего Бориса Петровича интересует стоящий на рабочем столе Кузнецова новенький компьютер. Модный писатель был хорошо экипирован, в то время как Борису Петровичу приходилось писать старым дедовским способом: у него не было даже пишущей машинки. Вдова согласилась уступить неудачливому писателю компьютер мужа по сходной цене с выплатой в рассрочку. Эта вещь была ей больше не нужна, а Бориса Петровича стало жалко.
В одном из файлов компьютера находилась еще не опубликованная и никому пока не известная рукопись покойного Кузнецова, но простодушной вдове писателя все это было невдомек: она совсем не разбиралась в технике и даже не знала, с какой стороны подходить к компьютеру.
Первым делом Борис Петрович прочел рукопись, морщась, как от зубной боли, и раздраженно крякая, когда попадались особенно нетерпимые языковые "ляпы". Затем он исправил грамматические ошибки и принялся за стиль. Он выбросил ненужные и примитивно построенные диалоги, сократил описания героев и событий, слегка изменил концовку, оставив сам сюжет нетронутым. Все это нисколько не повредило роману в целом. Слишком длинные и запутанные предложения писатель разбил на несколько коротких отточенных фраз. Заменил многие нелепые слова и выражения более точными. Герои романа теперь носили новые имена.
Работа продолжалась долго, но Борис Петрович был доволен. Он знал, что этот роман принесет ему небывалый успех. Он вдохнул в него жизнь, его герои уже не были бездушными куклами. Они казались настолько реальными, будто вышли из настоящей жизни.
Прочитав исправленное, Борис Петрович удовлетворенно вздохнул. Он решил немного расслабиться перед тем, как отнесет рукопись в редакцию. Подготовить себя морально к успеху, который вскоре последует.
Он переписал файл на дискету, а компьютерный стер. Сбегал в ближайший винный, а затем принялся за приготовление роскошного ужина. Настолько роскошного, насколько позволял его тощий кошелек. Откупорив бутылку и налив полный стакан, прилег на диван и принялся мечтать и строить планы.
Когда планы эти приняли небывалый размах, а мечты унесли Бориса Петровича в поистине заоблачную высь, бутылка была уже пуста, и ужин съеден. Борис Петрович стряхнул мечтательную розовую пыль и включил телевизор. Было уже поздно, и лишь по третьему каналу передавали новости для полуночников. Под эти новости Борис Петрович, не торопясь, мыл посуду, продолжая думать о рукописи.
Вдруг он насторожился. В речи диктора мелькнула знакомая фраза. Еще и еще. Борис Петрович бросил недомытую посуду и кинулся в комнату, к телевизору, намереваясь увеличить звук. Да так и застыл перед экраном.
Пока он работал над рукописью, отключившись от внешнего мира, в городе объявился маньяк. Маньяк, проникающий в квартиры по ночам и зверски убивающий хозяев этих квартир. Но самое ужасное, что описание этих преступлений, несколько фраз, повторенных диктором, были словно вычитаны из романа, над которым так долго трудился писатель.
- Не может быть! – Прошептал побледневший Борис Петрович.
В это время раздался звонок в дверь.
******************
- Значит, так. – Резко сказал майор, - преступление налицо, и это преступление совершили вы.
- В чем же оно заключается? –бесцветно спросил, вернее, прошептал бледный писатель.
- Вы оживили преступника, можно сказать, вы его создали. Есть, правда, одно смягчающее обстоятельство: исправляя рукопись, вы не ведали, что из этого получится. Но вы сознательно, - майор повысил голос, - изменили конец произведения. Вы сделали все, чтобы опасный преступник остался не пойманным! Выставили нас на посмешище, изобразили полными дураками! Даже наш лучший работник, аналитик, мозг всего отдела оказалась бессильной!
Ниночка в это время сидела на диване, прихлебывала кофе маленькими глотками и
курила. Она молчала, но по ее виду можно было догадаться, что она полностью согласна с мнением своего начальника. Майор продолжал мерить шагами комнату. Наконец он остановился напротив сидевшего в кресле писателя. Тот с трудом поднял голову и со страхом глянул в жесткие глаза майора.
- Что же теперь делать? – прошелестел несчастный писатель.
- Выход один, - сказал майор и переглянулся с Ниночкой. Та кивнула. – Уничтожьте рукопись.
Борис Петрович вздрогнул. В голове его в этот момент проносились тысячи разных
мыслей. Уничтожить работу, в которую вложил столько сил? Он стал для него родным, этот роман, будто собственное дитя. Ему казалось, что он просто сошел с ума. Что стоит закрыть глаза, а потом снова открыть, и наваждение исчезнет. Он несколько раз прикрыл глаза, но ничего не изменилось. И герои романа, придуманные им, по-прежнему оставались в комнате. Точно такие, какими он их вообразил и описал.
- Я могу отдать вам дискету, - наконец сказал он устало, - уничтожайте сами.
- Нет, - покачал головой майор, - это должны сделать только вы. По-другому не получится. Мы даже не можем вас заставить. Только попросить.
На последнем слове голос майора дрогнул, а Ниночка закурила новую сигарету.
- Но, послушайте, - воскликнул писатель, догадавшись о чем-то, - ведь если я уничтожу дискету… сотру написанное… и этого маньяка… вы-то ведь тоже…
- Нет, - сказал майор, - ничего такого страшного не случится. Мы будем продолжать жить в других романах того же автора, уже изданных. Хотя и под другими именами.
И он почему-то очень невесело усмехнулся.
*******************************
После ухода "гостей" Борис Петрович включил компьютер и вставил злополучную
дискету. Он решил еще раз перечитать роман, попрощаться с ним. Он читал, и по щекам его катились настоящие горькие слезы. Ему хотелось кусать землю в отчаянии, но он знал, что изменить ничего не в силах. Знакомые фразы мелькали на экране. Писатель стиснул зубы. Вот и последняя глава, в которой преступнику-маньяку удается обмануть знаменитых сыщиков… Стоп! Нужно передохнуть, собраться с мыслями. Не думать об этом романе! Забыть его навсегда! Не думать о том, что теперь его ждет все такое же жалкое существование, как прежде. И нищенские гонорары. И унизительное хождение по редакциям с просьбами. И неоплаченные долги…
Борис Петрович бездумно водил курсором по строкам, то стирая отдельные слова и фразы, то снова восстанавливая их. После одного из нажатий кнопки вдруг заработал маленький струйный принтер, подключенный к компьютеру: видимо, по ошибке писатель дал посыл "мышкой" в печать. Борис Петрович очнулся, открыл окно файла и нажал отмену. Но принтер продолжал печатать. Писатель снова и снова нажимал кнопку, но компьютер почему-то не слушался. Из окошка принтера все выползали и выползали листки с отпечатанной последней главой романа. Наконец бумага кончилась. Борис Петрович, более не раздумывая ни о чем, быстро стер дискету, схватил отпечатанные листки и кинулся в кухню за спичками.
Спичек в кухне не оказалось. Борис Петрович вспомнил, что отдал их Ниночке, которая где-то забыла свою зажигалку. В комнате на столе лежал пустой коробок из-под спичек: Ниночка израсходовала их все.
Несчастный писатель принялся в ярости рвать, и мять, и топтать ногами отпечатанные страницы. Наконец он бросился к входной двери, намереваясь спросить спички у соседей, но тут же опомнился: стояла глубокая ночь, и беспокоить людей по таким пустякам было бы просто бессовестно.
В этот момент ему послышался какой-то шорох за дверью. Борис Петрович испуганно оглянулся на дверь комнаты, пол которой был усеян измятыми обрывками.
В замочной скважине раздался тихий скрежет. На непослушных ногах писатель отступил к противоположной стене и прислонился к ней. Он с ужасом смотрел на входную дверь, которая медленно и бесшумно отворялась.
Он уже знал, кого за ней увидит...
