Как хочется, чтобы после нас хотя бы что-то осталось. Каждый человек об этом мечтает, ища продолжение в детях и внуках, если повезет, то и в правнуках. Каждый этого хочет.
Надо прожить жизнь не просто даря ее на память, а так, чтобы только хорошее о тебе вспоминали. Это, я согласен, очень не просто, но, надо постараться.
В этом мире зла, всякой несправедливости и «грязи» очень много. Человек не должен зло создавать дополнительно, неся вред другим и себе.
Человек рожден для счастья. Должен жить для счастья, неся людям радость. Если бы было так, чтобы каждый совершал только хорошие дела, то мир был бы другим, и солнце не пряталось за тучи в прямом и переносном смысле этого слова.
Но, увы, человек поступает так далеко не всегда и порою не только добро в память о каждом остается.
Этой повестью хочу показать, что все же всем надо стремиться, чтобы после каждого из нас в мире оставалось только добро, а зло по результатам жизни каждого человека только искоренялось.
Прошлое
Останется после нас. Наверное, человек, который постарел, вспоминая всю свою жизнь, не раз задумывается над этим вопросом:
- Что останется после него?
Сложно ответить. Хотелось бы знать ответ на этот вопрос.
Еще бы хотелось, чтобы что-то доброе осталось, зла в нашем мире и так достаточно, порою даже лишнего.
Максим Горький сказал:
- Вспоминая прошлое, я с трудом верю, что все было именно так, но, правда сильнее жалости.
К себе я готов это же отнести.
В старые времена были люди, знающие и умеющие такое, до чего современным «горе – знахарям» очень далеко.
Многие уменья утеряны безвозвратно, многое сохранено и преумножено. Довелось быть свидетелем некоторых необычных явлений, некоторое прошло мимо. Описать все сразу не получится, но я постараюсь, на сколько хватит умения и памяти.
Сначала нужно всех, кто не сведущ, ввести в курс дела, хотя сейчас информации по этому вопросу в сети Интернет предостаточно.
Итак, начнем. Существует три группы магов, колдунов или ведунов. Первая группа – подмастерья, занимающиеся помощью белым или черным магам, не прошедшие посвящение, вторая группа – маги белые или черные (мастера), занимающиеся напрямую белой или черной магией, прошедшие посвящение, в том числе два этапа.
И вот третья группа – флюменты, «закантаченные» с потусторонними силами, некроманты, вызывающие духов злобы поднебесной. Третья группа – самая скрытая и самая опасная в магическом мире, причем и самая малочисленная.
Черные с белыми конфликтует, их война стара как мир, как само мироздание, стоящее не одну тысячу лет.
Мне в детстве, в юном возрасте довелось видеть много необычного, связанного с магией, но то, что я хочу рассказать здесь, кажется, превосходит все самые смелые человеческие ожидания.
Итак, я попробую.
Старый лес
Куда не посмотришь, то везде лес, где густой, где не очень. Как – будто вырванная из гущи деревьев территория, где находится деревня. Если это характеризовать на хохлятский манер, то хутор, но, мы в России, значит деревня.
Лес скрипит стволами, где все еще теплится, где уже труха, где молодые, крепкие деревья.
История, которую я хочу вам рассказать, своими корнями уходит в эту деревушку, спрятавшуюся среди российских лесов от всего мира, но не потерявшую связь со всем окружением.
Началось все как всегда просто.
Было раннее утро. Бабка Анна уже встала, разогрела горшок в печи. Обычные хлопоты обычной крестьянки.
Уже немного постаревшая, но еще внутри крепкая.
- Завтра воскресенье, - думала она. Сын должен приехать, внучка с правнуком.
Потом стала приготавливать воду в ковше. Взяла коробок спичек.
- На случай, если еще кто зайдет.
Зайти могли. Анна Васильевна была белой колдуньей – белым мастером. В селе ее уважали. Зла за ней не замечалось, а о делах знали, обращались при случаи.
Анна Васильевна напоминала тот старый лес, вернее те деревья, которые еще крепки внутри, но уже немного покосились снаружи.
К вечеру, когда уже пора было спать, на нее напало что – то вроде тумана.
- Не случайно как – то, - сказала она вслух. Может быть, Анатолий раньше приедет.
От быстрого, чем ожидалось, свиданья с сыном, ей легче не стало. Тревожные мысли вперемежку с магическими способностями не давали покоя.
Уснула Анна Васильевна только около 11 вечера, когда уже старый дуб, росший неподалеку, перестал шуметь. Скрипы все прекратились. Деревня успокоилась.
Даже на железнодорожной станции, которая была за 2 километра от леса, ничего не слышно.
- Поезда уснули,- так всегда про наступление ночи говорили у них в деревни.
Летняя ночь в российской деревне наводит душевный покой, этот раз не стал исключением.
Утро то, да деревня не та, другая…
Больница. Запах касторки, йода и спирта. Все пропитано этими запахами.
Молодой маме запретили несколько дней вставать.
- Тяжелые роды. Крупный ребенок, - прокомментировала решение зав. родильным отделением.
Действительно, все болело. Вставать сразу у самой не было сил.
Через 3 недели ребенок заболел. Гнойники пошли по всей голове.
Врачи не задумывались с диагнозом:
- Он умрет, не дожив до 9 месяцев.
С такой формулировкой предложили сделать укол на специальном оборудовании, в прстонародье «плазму», что не давало никаких гарантий, а ускорить диагноз могло практически на 100%.
Что делать? Никто на этот вопрос ответа не знал. Его, вообще, в России со времен Чернышевского никто не знает.
- Папа, что делать? Давать или не давать? – спрашивала молодая мама пришедшего к ней отца.
- Не знаю. Подожди, я к бабушке съездию, там поглядим. Пока ничего не делай.
Решение было принято далеко не в пользу врачей. Сомненья – вот то, что двигало этими людьми. Анне Васильевне они доверяли как самим себе, зная, что сбоев не дает. Еще пример того, что ребенок после «плазмы» мог стать инвалидом перед их глазами тоже был.
В обед на следующий день Анатолий остановил поезд, где был знакомый машинист и на «перекладном» отправился до деревни.
- Успею. Как мать скажет, так и сделаем.
Уверенность, имеющаяся еще с детства в отношениях с матерью, взяла верх и на этот раз.
До деревни доставился быстро и уже через 3 часа сидел за столом и пил чай с лепешками.
- Мама, с детства люблю твои лепешки!
- А ты приехал так быстро лепешек поест? – спросила Анна Васильевна, положив рядом с печью ухват.
- Не только. Внук с дочкой в больницы. Предлагают сделать «плазму», говорят, что в 9 месяцев умрет. Давать, нет? – сказал он на одном дыхании.
- Вот и сон тебе, - подумала она и добавила:
- Сейчас подумать надо.
Анатолий вышел на улицу. Он знал, что в эти моменты мать лучше оставлять одну. Так было принято в их доме.
- Малину пойду соберу.
Он взял ведро в коридоре и ушел.
Раскинутые в воде спички, природные способности через полчаса сделали свое дело.
- Зайди, Толик, - окликнула она его с крыльца.
- Что там? – сказал он, заходя в дом.
- Плазму делать не давать. Правнук умрет от старости, а не в 9 месяцев. У нас в деревни одни дали, так девчонка с ума сошла.
На этом и порешили.
- Не давать. Бабушка запретила, - сказал он дочке, уже придя в больницу.
В тот же день из больницы все ушли домой.
Шло время. После 9 месяцев бессонных ночей, обработки йодом и зеленкой ран, болезнь отступила. Жизнь взяла верх над смертью. В результате долгой и бескомпромиссной борьбы смерть победили не врачи, а сила людского духа и само проведенье, которые оказались крепче пилюль и современного оборудования.
Эпилог
Что останется? В данном случаи осталась жизнь, а смерть отступила, не получив не единого шанса выиграть.
Еще что осталось? Человек жить начал. Это осталось. Еще некомпетентность врачей и память об их некомпетентности остались, также душевные раны и недоверие к врачам у этих людей.
Пришел расчет. Человек остался жить, за свои дела, хорошие и плохие ответил. У врачей, ставящих этот диагноз, происходило столько всего, что ответ пришел и им.
Все возвращается и все остается.
