Возвращение. Часть 05

малосвязанные между собой фразы.
- Ты очень хороший, Серёжик, я тебя люблю... по-дружески... ты же умница... он такой порядочный... мы всегда будем рады видеть тебя у нас... а в следующее воскресенье мы решили...
Серый так и не смог до конца вечера оправиться от жестокого удара. Он пытался что-то говорить, шутить. Кажется, Людмила даже поверила ему, но в голове, словно заевшая пластинка, непрерывно крутился один и тот же мучительный вопрос: "Как же так? Почему?"
Он, как обычно, провел её до дверей квартиры, рассказывая дежурный анекдот, послушно чмокнул занемевшими, ставшими какими-то чужими губами подставленную для поцелуя щёчку и, попрощавшись, вышел на улицу.
Было уже темно. Жёлтый свет фонаря тусклым пятном лежал на матово поблёскивающем сыром асфальте. Где-то в парке напротив ломкий юношеский голос старательно напевал под нестройный аккомпанемент гитары незнакомый вальс.
Серый невольно прислушался, пытаясь разобрать слова.

Ночь разбитых сердец
По уснувшим аллеям гуляет.
Видно лету конец -
С тихим шорохом лист опадает.
Проплывает туман
Над землёй серой дымчатой тенью.
Это только обман,
Что вернутся восторга мгновенья.

  Ночь разбитых сердец
  В свой терновый венец
  Ленты осени грустно вплетает.
  Скоро лету конец -
  И разбитых сердец
  Эта ночь урожай собирает.

Сиротливо лежат
На промокшем асфальте надежды.
Это грустный парад -
Им уже не подняться, как прежде.
Им уже не летать,
Белы крылья изломаны болью.
Можно лишь вспоминать
О счастливых мгновеньях с любовью.

Да, какой бы ни была песня с точки зрения профессионализма, но по смыслу она попала в самую точку. Сегодня действительно была ночь разбитых сердец, по крайней мере, одного разбитого сердца - его. Серый горько усмехнулся и посмотрел под ноги, словно ожидая увидеть там своё собственное сердце - разбитое и никому не нужное...
Он зашёл в дежурный ночной магазин и, купив бутылку водки, отправился домой.
Не включая свет, Серый плюхнулся на диван, задумчиво свинтил крышку и припал прямо к горлышку бутылки. Обжигающая противная волна прокатилась по всему телу. Серого передёрнуло от отвращения - водка была тёплой. Он перевел дыхание, жадно хватая широко раскрытым ртом воздух, и снова приложился к горлышку. Он никогда не пил вот так, в одиночку, огромными дозами, как алкаш. Но... сегодня был особый случай. Сегодня, впервые в жизни он хотел напиться до беспамятства, чтобы упасть и полностью отключиться. Он пил и курил сигареты одну за другой. Комната уже напоминала репродукцию картины "Бой в Крыму" - она полностью была затянута дымом.
Как ни старался, а облегчения так и не наступило. Кроме тупой боли в затылке, водка не принесла ничего. За окном начало постепенно светлеть небо, предвещая наступление нового дня, но Серому было всё равно. Он смотрел перед собой тупым остекленевшим взглядом и думал, думал...
Был ли он вправе говорить Людмиле о своих чувствах, о том, что не представляет себе жизни без неё, о том, что полтора года был дураком и не удосужился поговорить с ней - объясниться. Всё откладывал на потом, надеялся, что жизнь изменится в лучшую сторону, чего-то ждал и вот - дождался! Такую девушку увели! А что он мог ей предложить - туманное и весьма сомнительное будущее?! Ведь она даже и не подозревала, чем он занимается на самом деле. Знала лишь (с его же слов), что бизнесом. Ха! Бизнесмен задрипанный... Ворюга, самый обычный ворюга, вот он кто! И нечего корчить из себя этакого новоявленного Робин Гуда.
Целую неделю Серый хандрил, без дела слоняясь по квартире и валяясь на диване. Лишь изредка наведывался в магазин и тут же спешил обратно. Оборванный шнур телефона валялся в углу - он не хотел ни с кем общаться. За это время к нему несколько раз кто-то наведывался - в дверь стучали, звонили, но Серый хранил гробовое молчание.
Через неделю он вернулся к своей обычной жизни, внешне, казалось, совершенно не изменившийся, и только разбитое сердце, не видимое никому, кровоточило незаживающей раной.
Серый сменил квартиру, больше не наведывался к Людмиле и не звонил. Несколько раз, оставаясь незамеченным, он издали видел её вместе с каким-то высоким парнем. Людмила была обворожительна, как всегда. Кажется, даже стала ещё чуточку краше, хотя, наверное, лучше не бывает. В ней появилось что-то очень женственное и ещё более манящее. А однажды она прошла совсем рядом с ним и не узнала, очевидно, задумавшись о чём-то своём. Серый остановился, как вкопанный, и долго безотрывно смотрел ей вслед - вслед его уходящей навсегда жизни, любви и несбывшейся надежды. В памяти всплыла строчка: "Можно лишь вспоминать о счастливых мгновеньях с любовью..."