На рыбалке

  Петрович собрался на рыбалку. Любил он зимний  подлёдный лов пуще неволи.  Жена всякий раз отговаривала его от этой затеи. Летом она сама с ним охотно уезжала на природу и, компании ради, сидела на берегу речки или озера с удочкой. Толку, правда, от этой рыбачки мало было – неумеха, что тут поделаешь. Но Петрович не сердился, а только в ус посмеивался, когда Юля в очередной раз не могла правильно подсечь клюнувшую рыбу:

- Хорошо, что ты её вообще заметила. А то бы и удочку рыба утащила, пока ты по сторонам глазеешь и мечтаешь всё о чём-то. И горделиво демонстрировал жене свой улов.

  Юля была второй женой Петровича. С первой как-то отношения не заладились. Развелись. Думал, что больше и не женится никогда, так ему тяжко было от той семейной жизни. Но прошло время, стал снова поглядывать в сторону женского пола. Тут-то ему и повстречалась Юля – светловолосая, голубоглазая, худенькая, как тростиночка. Запала в душу, ранила сердце. Забыл про все свои опасения – снова женился. И ни разу не пожалел за все годы, а прошло уже без малого пятнадцать лет.  Сам Петрович – мужик видный, высокий, широкоплечий, силища во всём теле чувствуется. Женщины без внимания не оставляют, но ни одна из них с его Юлей не сравнится. Живут – душа в душу. Всюду вместе. И даже рыбачить с ним Юлька пристрастилась.

  Но одно дело – летняя рыбалка. Там тебе – все удобства на берегу, и палатку поставить можно, и костерок развести, ушицу сварить. Зимой всё немного иначе. Юля так вообще холод не переносит и напрочь отказывается ехать.  Да и друг Колька в этот раз не смог составить компанию  - командировка у него, видите ли. Обманывает, наверное.

-Ладно, справлюсь и без вас, лодыри - отлынщики. Принесу на уху свежей рыбки. Вот посмотрите и пожалеете, что со мной не поехали,– подумал Петрович и не злобно поворчал, приличия ради.  Начал собирать в рюкзак снасть рыболовную.

  Первым делом, конечно, удочки проверил. У него их было несколько, знамо дело – рыбак! Выбрал те, что получше для зимней рыбалки подходят.  Приманку для рыб, свою фирменную, приготовил. Взял и дрель ручную, чтобы лунки сделать, лёд просверлить.
Для себя наполнил термос горячим чаем, нарезал бутерброды с колбасой.

- До вечера должно хватить, а там и домой вернусь.

Оделся потеплее, поцеловал жену. И – вперёд.
Без проблем добрался на машине до речки, до своего излюбленного места – и от города недалеко, и клёв всегда бывает. 

- Эй, Петрович, здорОво! - поприветствовал его какой-то рыбак.

- Ты что один сегодня, без жены?

- Так вышло, - Петровичу не хотелось вдаваться в подробности, кому какое дело.
Отошёл подальше от берега и от всех любопытных. Ему вдруг захотелось побыть наедине с собой и со своими мыслями, которые внезапно стали роиться в его голове и больно жалить, как семейка недобрых, неразумных пчёл:
- Жена ему моя нужна, - ворчал про себя Петрович. – Я его и знать не знаю, может, когда и видел здесь, не помню. А он уж мою жену приметил.

  Петрович оглянулся, исподлобья посмотрел на любопытного рыбака. А тот уже тянул рыбу, радостно улыбаясь, крикнул Петровичу:
- Смотри, какая!

  Петрович промолчал, достал дрель и принялся за работу. Лунка вскоре была готова, устроившись поудобнее на складном стульчике, прихваченном из дома, приготовился ждать поклёвки. Но что- то не везло ему сегодня. Не клюёт, хоть ты тут что делай. Стало Петровича клонить ко сну. Сам не заметил, как задремал. И снится ему – бежит его Юлька по полю, кругом цветов – море. На краю поля стоит  сосед любопытный, тот самый рыбак, что про жену спрашивал. И в руке у него ромашка – крупная, красивая. Улыбается во весь рот, Юлька к нему руки тянет, споткнулась, чуть не упала, он её подхватил, прижимает к себе:
- Не упади, - говорит. – На вот – это тебе от меня, у меня сегодня поклёвка хорошая.

- Да проснись ты, упадёшь в прорубь, – сосед тряс за плечо Петровича.

- Ах ты, гад, - закричал во всю глотку Петрович и схватил его за грудки.

- Да ты что? Вот бешеный! Совсем заспал всё. Я о нём беспокоюсь, смотрю, низко над лункой навис, того и гляди юркнешь в воду. Решил растормошить тебя да рыбкой поделиться, у меня сегодня поклёвка хорошая была с утра. А ты видно опоздал, надо было раньше приезжать. Сейчас и у меня клёва нет, домой поеду. Наловил много, не жаль и поделиться. Бери. Привезёшь домой, с рыбалку без рыбы нельзя возвращаться. Может, и ты меня как-нибудь выручишь.

- Слушай, а мою жену ты откуда знаешь?

- Да ты меня не узнал, что ли? Правда, я здесь редко бываю, чаще на дальнее озеро езжу.
Меня все Цыганом зовут. Ах да, в шапке мои кудри чёрные не видны. Смотри!

Рыбак стянул с головы свою шапку – ушанку, обнажив жгуче-чёрную шевелюру.
- В прошлом году на майских праздниках мы здесь с вами познакомились – я был с женой. И ты – со своей.  Помнишь - весна, тепло, птички поют. Красота! Не то, что сейчас, я уже замерзать стал.

- И вы нас ананасом угощали? Который на сосне вырос…

- Ну да! Вспомнил? Наконец-то! А то я смотрю, какой-то ты неприветливый сегодня, уж не случилось ли что в семье. А ты, оказывается, не узнал меня.

- Ну, ты не злись на меня, друг, - Петровичу стало стыдно за своё поведение, аж в жар кинуло.
Вспомнил, как Цыган ловко  их разыграл в тот раз – ананас привязал на сосну, как будто он там рос. А Петрович с Юлей рты поразевали:

- Что за чудо?

Петрович давай ветку трясти  – не падает. Огляделся по сторонам - чем бы сбить? Да жена Цыгана сжалилась, незлобно заругалась на своего муженька:

- Хватит людям голову морочить! Юморист…  Ананас из магазина, люди добрые, а мой его на сосну привязал, чтоб посмеяться.

Вспомнил Петрович этот случай и повеселел:
-  Сам не пойму, что со мной. Видать, не выспался. А рыбу надо с улыбкой ловить. Она ж – как женщина, ласку любит. Сегодня, видно, не мой день. Поеду – ка и я домой.

- Вот-вот, оно и лучше будет. Привет жене! На майские праздники приезжайте с ней, и я свою жену возьму. Будем семьями дружить и рыбачить.

- Приедем, Цыган! Не сомневайся. И ананас купим – наша очередь угощать и разыгрывать.