удовлетворением
отправляя несчастного на тот свет. В то же время сама
лечилась
у лучших специалистов, отдыхала в самых пре-
стижных санаториях, останавливалась в самых фешене-
бельных гостиницах и летала частными рейсами.
– За какие такие деньги? — возмутился Олег.
– За благотворительные. Имя Матери Терезы стало
своего рода брендом, раскрученным Ватиканом. Было мод-
но и престижно дарить ей миллионы, она не гнушалась
даже денег кровавых диктаторов и наркобаронов, которые
покупали себе своего рода индульгенции. Тереза была фи-
нансовым проектом Ватикана, заработав миллиарды с ко-
торого только 7% было потрачено на благотворительность,
остальные же осели в банке Ватикана и еще неизвестно где.
Мать Тереза была замешана и в скандалах с педофилией,
став на защиту обвиняемых клириков, замешана
в деле продажи детей из приютов и культивировании
страданий,
за что ей дали прозвище фельдфебель в юбке.
И вот дело о канонизации, предпринятое папой Иоанном
Павлом ІІ слишком поспешно, не выждав после смерти
положенные
пять лет.
– За что?
– За якобы исцеленную ею девочку, которую врачи вы-
лечили медикаментозно, о чем открыто заявили.
Олег и Лена некоторое время сидели молча, но тут Лена
решила сменить тему разговора — ее интересовал один
вопрос,
но она долго не решалась задать его, но наконец
спросила:
– Скажи, а как ты познакомился с Уицрик? Все было,
как описано в «Верующих…»?
– Да, почти. Она привлекла меня в свой проект под ко-
довым названием «Антихрист». Если в двух словах, мы со-
бираемся аккумулировать усилия всех прогрессивных сил,
чтобы уничтожить метастазы христианства и не допустить
проникновения их в эру Водолея, которая должна симво-
лизировать начало нового витка в истории человечества.
– Извини за нескромный вопрос, вы…
– Любовники ли мы, хочешь ты спросить? Нет, нам
пока не удалось познакомиться так близко, тем более,
что… — Олег вдруг запнулся, находя нужные слова.
– Атира? — почему-то шепотом спросила Лена.
Олег утвердительно кивнул головой.
– Нас познакомил Анахарсис, когда по просьбе Уицрик
устраивал нам встречу с Марией Магдалиной. Атира была
прекрасна, казалось, сама Афродита поцеловала ее чело.
Страсть озарила нас, как вспышка молнии, но также быстро
и угасла.
– Но почему? — спросила Лена. — Неужели…
– Представь себе, что ты приблизилась к звезде на очень
близкое расстояние. Что ждет тебя? Да-да, ты просто
сгоришь.
Так и наша любовь — вспыхнула и сгорела, пре-
вратившись в пепел. Она ведь не простая смертная, она —
богиня. Ей под стать такие, как…
– Анахарсис? — воскликнула Лена.
– Пожалуй, — согласился Олег и, опрокинув голову, за-
крыл глаза — комок подкатил к горлу. Что видел он в эти
минуты? Лена боялась нарушить тишину, улавливая его
настроение.
Лена хотела еще что-то сказать, но в этот момент открылись
ворота, и в помещение вошли монахини — они
107
пришли набрать муки. Парочка притихла и прижалась
к стене. Когда те ушли, они детально обследовали помещение,
снова поднялись на чердак, где обнаружили целыйряд
оконных проемов, напоминающих бойницы. Отсюда
открывалась круговая панорама: монастырь просматривался
как на ладони, но детали видны не были, поэтомуОлег
и Лена решили, что с наступлением ночи проберутся
во двор и там спрячутся.
Было время вечерней молитвы, из часовни доносилось
пение, а во внутреннем дворике туда-сюда, как в муравей-
нике, сновали монахини.
Все медленно затихало, сумерки сгущались, постепен-
но стало совсем темно. Лена невольно прижалась к новому
другу: не то от прохлады, не то от страха — глаза слипались.
В полудреме она подумала, что зря они затеяли эту авантю-
ру… вдруг сильно захотелось домой, к Ольгерду, который
и не догадывается, где сейчас его девочка… … и она постепенно
провалилась в небытие.
Ей снилось, что она лежит на неширокой кровати в ке-
лье. Низкие, арочные своды, свет, едва проникающий через
узкие решетчатые окна, кровать, над которой чернеет дере-
вянное распятие. Все. Аскетизм и простота. Лена открыла
глаза и не могла понять: что это — сон или явь? Неужели
она — монахиня? Как, когда это случилось с ней, или это
злая шутка? В голове пронеслись события последних дней,
командировка, Рим, Тоскана… Не зная, что делать дальше
и как реагировать на мир, который был ей совершенно
чужд, она просто лежала и тупо смотрела в потолок. Вдруг
дверь кельи открылась, и на пороге появилась аббатиса.
Лена инстинктивно сорвалась с кровати и замерла в нерешительности,
не зная, как реагировать на появление
гостьи.
Ее обуревали страх и смятение.
Настоятельница подошла к ней, подняла подбородок
указательным пальцем и пристально посмотрела в глаза.
Этот свинцовый, высокомерный взгляд поверг Лену в пол-
108
ное оцепенение. Настоятельница провела рукой по подбо-
родку, затем рука соскользнула вниз по груди, еле прикры-
той неглиже, и, окинув похотливым взглядом вниз, произ-
несла грудным, манящим голосом:
– Прелестно, очень наивно и очаровательно. Ты мне
нравишься, детка. Представляю, какое наслаждение может
подарить этот цветок тому, кто сорвет его!
С этими словами аббатиса стала ласкать грудь девушки,
опуская свои ласки все ниже и ниже. Лена застыла в оцепе-
нении, не в силах пошевелиться — отчаяние и ужас застыли
в ее глазах.
– Не бойся меня, — вкрадчиво произнесла настоятель-
ница, — я — твой друг, я не сделаю тебе ничего плохого,
если ты будешь покорна и благодарна своей благодетель-
нице. Я умею ценить прекрасное. Что твой Ольгерд?
Грубыйскиф,
разве это то, на что ты заслуживаешь?
Ты будешьмоей
любимицей, моей отдушиной. Ты такая
же, какой была я в твои годы — наивная и прелестная.
Забудьвсе,
я и только я сумею подарить тебе неземное
наслаждение.
Неглиже соскользнуло с тела девушки, пребывавшей
под гипнозом серо-голубых глаз. Эти глаза жадно пожирали
ее, обволакивая своей бездонной глубиной. Лена
осознала,
что тонет в волнах желания, которые вот-вот
поглотят
ее в пучине страсти, как вдруг издалека, сквозь
туманпробился
голос, она едва различала свое имя: «Лена,
Леночка, очнись!» Она проснулась вся в поту от того, что
ее шепотом звал Олег.
А в это время на складе, там, где они прятались днем,
сидя на плетеных корзинах, началось движение, и послы-
шался скрежет раздвигающихся половиц. Олег указал Лене
жестом замереть, а сам склонился над перекладиной черда-
ка, чтобы лучше видеть происходящее внизу: откуда-то из-
под земли пробивался тусклый свет, как от свечи, и появи-
лась голова человека…
Они оба знали из романов, что между мужскими и жен-
скими монастырями существовали подземные сообщения.
Но они и не предполагали, что они смогут это увидеть воочию.
А этот подземный ход, видимо, соединял два монастыря
— женский и мужской, находящийся за холмом,
в долине. Пришельцы из подземелья не раз проделывали
этот путь — это было видно по тому, что их движения были
уверенными и быстрыми, несмотря на полумрак. Приглу-
шенные голоса становились все отчетливей, и вот наверх
один за другим стали выбираться монахи в рясах. Олег чуть
не присвистнул, такого даже он не ожидал.
– Вот так святоши! «Мужчины здесь не ночуют», —
вспомнил он слова настоятельницы. Монахи вереницей по-
тянулись к выходу и легкой тенью растворились в ночной
темноте.
– Пора, — сказал он Лене и подумал, что им бы тоже
пригодились рясы монахов.
Спустившись вниз, они вышли во двор. Бесшумно пе-
редвигаясь, юркнули в галерею коридоров, ведущих в ке-
льи. Вдруг они заметили в часовне тени и последовали за
ними — это были монахи. Лена впервые в жизни обрадова-
лась отсутствию электричества. Мерцающий свет, падаю-
щий от свечей, давал им возможность оставаться незаме-
ченными. Олег сориентировался и потянул Лену наверх по
лестнице, ведущей на колокольню и ярусы балконов, отку-
да хорошо просматривалась вся часовня.
Затаив дыхание, парочка внимательно наблюдала за
происходящим.
– Как ты думаешь, — прошептал Олег, — что собирают-
ся делать монахи ночью в часовне? — И тут же получил
зримый ответ.
То, что они увидели, казалось, превзошло все, что могла
вообразить их фантазия. Они стали свидетелями настоя-
щей оргии, которую устроили монахи с монахинями. Но
еще большее удивление вызвало то, что среди присутству-
ющих они увидели настоятельницу. Она, как заправская
актриса на сцене, руководила действием, оставив на себе
один головной убор и крест на груди.
– А настоятельница очень даже ничего, мне показалось,
она старуха, а тут, смотри, как преобразилась, — прошептал
Олег Лене на ухо.
В это время внизу разворачивалось настоящее теа-
тральное действо. Старые монахини стояли в сторонке
и пели молитвы, а те, что моложе и совсем молоденькие, из-
бавившись от одежды, вывели на середину молоденькую
монахиню и, надев терновый венок ей на голову, положили
на пол. Та раскинула руки — сверху это выглядело, как
большой крест. Монахи, до этого стоящие в стороне, обступили
тело девушки, подняли ее на руки и понесли по
кругу. Настоятельница восседала, будто на троне, и неза-
метно руководила действием. Как оказалось, это был обряд
лишения девственности новой монахини, принявшей по-
стриг. Ее положили на ложе и, провозгласив три раза
«НевестаХристова
», каждый по очереди совершал с ней
половой акт, но только раз войдя в нее, оставляя завершать
другим. Затем переходили к другим монахиням — началась
настоящая оргия. Пение монашек заглушили стоны и
вопли,
пары беспорядочно совокуплялись. Сверху это на-
поминало змей, сплетающихся в один огромный клубок.
Здесь была и лесбийская любовь, и гомосексуальная — все
вперемешку.
Олег снимал происходящее, а Лена в ужасе закрыла
лицо руками и мечтала лишь об одном — убежать, не видеть
и не слышать ничего. Олег с сожалением посмотрел на нее,
прижал голову девушки к груди, стараясь заглушить звуки,
долетающие снизу, как будто извиняясь за то, невольными
свидетелями чего они стали. Это будет сенсация, они подорвут
настоящую бомбу у подножия Ватикана!
Оргия продолжалась до первых петухов. Когда же
солнечный
луч коснулся верхушки купола часовни, все
исчезли
как по мановению волшебной палочки. Девушка,
перенесшая обряд посвящения, поднесла аббатисе окро-
вавленную простыню — это означало, что она чиста перед
своим нареченным. Раньше Лена думала, что это Христос.
Решив, что больше здесь делать нечего, они спустились
вниз, чтобы перебраться в пекарню, откуда их, согласно
плану, должен был забрать приятель Олега.
– Но какая женщина, — старался шутить Олег, — Напо-
леон! Ей бы войском командовать. Хотя оргия ей тоже уда-
лась. Не зря мы с тобой рисковали, рассказать кому, никто
не поверит, а вот здесь — неопровержимое доказательство!
И Ольгерд прижал камеру к груди.
И вот, когда они, казалось, были уже у цели, вдруг
по монастырю пронесся такой переполох, будто медведь
влез в осиное гнездо. Неожиданно во всем монастыре, даже
в самыхего
потаенных уголках, включили освещение.
Олег с Л еной стояли посредине монастырской площади,
окруженные карабинерами, которые только что были облачены
в рясы, а монахини смиренно взирали на гостей.
«Картина — нас не ждали», — подумала Лена.
Настоятельница сделала
