– Вот, скажи, Михалыч, сколько мы с тобой по рыбалкам ездим? Ну, года три, не меньше. И каждый раз ты вот этакую бутылочку припасаешь. Нет, я не сильно, чтобы против, но всё думаю: откуда эта обязаловка пошла? Что это за традиция? Ведь если повспоминать разные случаи, то кроме вреда от обычая этого никакой радости.
Прошлым летом к нам американцы приезжали. Спецы какие-то. Поручили мне для них рыбалку организовать. Ну, а что такое в нашем понимании «организовать»? Смекаешь? Набрали водочки, закуской расстарались от всей хлебосольной души. И что ты думаешь. Всё ведь назад привезли. Ну, окромя того, что сами выпили и съели. Не в традициях у них заливать за воротник, когда душа отдыхает на природе. И думаю я, что это правильно.
А наши-то, что творят. Мне кум рассказал, как он братца своего на рыбалку возил. Тот в отпуск приехал, устал с дороги, а кум его, чуть ли не с вокзала да на речку. Понятно, что всю дорогу возливали за встречу, за родню, всю по очереди. Когда на место приехали, то из машины не вышли, а выпали. Водитель, то же мужик свойский, быстро их догнал, но всё-таки успел несколько рыбёшек выловить.
И решили они рыбацкой ухой душу потешить. Брат-то, с устатку, в полной отключке находился, так кум с водителем ему сюрприз решили устроить к моменту его протрезвления. Всё, что для ухи надо, они припасли, но когда взялись за стряпню, выяснилось, что ни у кого ножа нет. Плеснули они себе с горя по стопочке, и начали придумывать, как из беды этой выходить. Тут водитель и заметил, что у брата на поясе что-то пристёгнуто. Глянули, а это нож на цепочке и в чехольчике. Возрадовались кулинары наши. Но тут выяснилось, что нож-то намертво к этой цепочке прикован, а цепочка заклёпками к штанам пришпилена.
Но в их состоянии никаких препятствий уже не существовало. Выход они нашли соответственно количеству выпитого: стали они таскать братца вместе с ножом с места на место – где рыбу почистить, где картошку порезать… . Ну, нет бы, хоть штаны с этим ножом догадались снять, так нет, в полном обмундировании и таскали. Можешь себе представить, в каком виде пришёл в себя братец любезный после таких путешествий.
И смех и грех! Таких случаев тебе каждый рыбак десяток рассказать может. Хорошо, когда так, смехом, и заканчивается, но ведь и хуже бывает. Ведь года не бывает, чтобы какой-нибудь любитель этой традиции не пропал вовсе.
И вот что удивительно, Михалыч. Как напьются, так их обязательно в воду тянет, видать, удаль свою показать хотят. Да не удаль это, а пьяная дурь. Я как-то вытаскивал такого «плавунца». Представляешь, ещё вода в русло не вернулась, ещё то там, то тут льдины плавают, течение просто сумасшедшее, а этот «герой» поплавать захотел. Но друзья его, уже мало что соображающие, решили подстраховаться и привязали его к спиннингу. На катушке плетёнка была, они и решили, что выдержит. Вот, Михалыч, представь, что тянешь ты сома в восемьдесят килограмм, да ещё против сильного течения, да ещё и тянешь со всей пьяной мочи. Хорошо, что пополам его не перерезали. Он в футболке был, может это как-то помогла. В общем, лопнула плетёнка считай сразу, и понесло бедолагу, подбрасывая на волнах, как брёвнышко пустяковое. Повезло, что я ниже по течению сидел, что рядом оказалась жердина достаточно длинная, что мысок выдавался далеко в воду. Успел я добежать, да жердью его подцепить. Еле выволок борова этого. Нет,Тайга, Михалыч, река, не любят когда к ним с таким пренебрежением, когда не человек дела делает, а водка всё решает.
Вот и подумал я, Михалыч, а не завязать ли нам с этой дурацкой традицией? Ведь на природе и потреблять надо всё природное.
Пока ты этих харюзишек таскал, я насобирал всё для чая таёжного. Нюхни-ка! Ишь, аромат какой! А польза от него неисчислимая. Так что, давай, Михалыч по кружечке свежезаваренного таёжного чайку хлебнём, да и забудем про никчёмную традицию.
За здоровье твоё, Михалыч!
