Дуракам закон не писан, ч. 1, главы 16-20

16.

  Перед глазами мелькала дорога.
  Я веду машину, а рядом сидит официантка Галя с огромным подносом в руках, полным пирожков. Гена, обнимая одной рукой Бакса, перебинтованного с ног до головы, другой рукой кормит его пирожками, а тот в свою очередь, чавкая и рыгая, просит ещё. Затем пробел. И вот я уже на мотоцикле где-то в Африке; вокруг пальмы, экзотические животные. У дороги сидят всё тот же Бакс с Витьком и просят подаяние, играя на маленькой гармошке. Я остановился и, порывшись в карманах, достал старый автобусный билет. Они оба заплакали и принялись горячо благодарить, по очереди пожимая мне руку. Затем откуда-то на дороге появился совершенно голый негр в милицейской фуражке и, дуя в свисток, замахал полосатым жезлом.
    От этой трели я проснулся и какое-то время лежал, щурясь от светившего в окно солнца. В машине никого не было. Я поднял голову и, пытаясь выяснить, что происходит, посмотрел на улицу.
    Мы стояли у поста ГАИ, и Серёга с Геной, о чём-то беседуя с ментами, показывали им содержимое нашего прицепа. Я поднялся и, с трудом втиснув ноги в кроссовки, принялся обследовать своё бренное тело. Не нужно было иметь медицинского образования, чтобы понять: это не смертельно. Правда, потребуется какое-то время, пока всё это заживёт. Повреждённый палец распух и монотонно дергался, как будто в нём поселилась какая-то живая гадина, до уха было вообще не дотронуться. Кое-как я задрал одежду и обнаружил на боку огромный синяк. Ну, а с лицом творилось вообще что-то невообразимое. Хоть я и не видел себя в зеркало, мне казалось, что мою голову накачали воздухом. Что она вот-вот оторвётся и, как воздушный шарик, улетит прочь.
    Серёга с Геной вернулись в машину и, с трудом сдерживая смех, с любопытством стали разглядывать мою физиономию, отпуская при этом всякие безобидные шуточки в мой адрес.
    - Да-а, красавец!- наконец подытожил Серёга. - Ничего не скажешь! Жаль, фотика нет,- он повернул зеркало заднего вида в мою сторону. – На-ка, взгляни!
    Я подтянулся на руках, ухватившись за передние сиденья, и посмотрел в зеркало. Отражённая в нём незнакомая морда с оттопыренной верхней губой и торчащим из-под длинных волос лиловым ухом смутно напоминала гибрид Чебурашки с каким-то африканским животным наподобие муравьеда.
- Ну, и чего вы ржёте!- прошепелявил я, сам еле сдерживая улыбку. - Ерунда всё это, через пару дней заживёт. – Вы лучше скажите: где мы сейчас?
- Почти приехали,- ответил Серёга, заглядывая в листок, написанный со слов Ваньки ещё в Питере. – Это Чимишлия, районный центр. Теперь осталось найти выезд из города на село Топал, и через сорок километров мы на месте.
- А чего менты в прицеп-то полезли?
- Да хрен их знает! Попросили показать, чего везём.
- Ну и спросил бы у них, как проехать.
- Так я и спросил,- сказал Серёга и завёл машину. – Тут город-то весь с херову душу, всего пять светофоров. На втором направо, потом по площади налево и по главной до конца. Вот тебе и весь город.
    Минут через десять мы были уже на выезде. Вокруг раскинулись бесконечные виноградники, набирающие силу под лучами весеннего солнца. Я попросил Серёгу остановить машину и с наслаждением пристроился у столбика, подпирающего лозу.
- Погодка-то какая,- промурлыкал Гена, устраиваясь рядом. - Натуральное лето!
- Да уж, - согласился я.    -  Действительно, после дождливого и холодного Питера, казалось, что мы попали в другое время года. Солнце припекало, в воздухе стоял дурманящий запах свежих листьев и каких-то цветов. Всё вокруг было зелено, а в синем бездонном небе высоко над головой, чирикая, резвилось множество мелких птах. Мне сразу вспомнился перелёт из Москвы в Анголу лет восемь назад.
    Дело было в феврале. На улице морозище под тридцать, снегу по колено. Мы все бухие в жопу  -   как в самолёт садились, никто не помнит. Восемь часов лёту. Просыпаюсь оттого, что сильно заложило уши. Стюардесса объявляет: « Пристегните ремни, идём на посадку. Температура воздуха в Луанде плюс тридцать семь». Все обрадовались, как идиоты: мол, в сказку попали, из зимы в лето прилетели…
  Потом всей командой три дня сопли на кулак наматывали от резкой перемены климата. Здесь, конечно, не тот случай, но мне всё равно почему-то вспомнился тот перелёт.

17.

Я попросил Гену пересесть назад, и мы поехали дальше. Наконец-то один из этапов нашей поездки подходил к концу!  Теперь можно будет отдохнуть с дороги, помыться в бане, выпить настоящего вина. Пожрать, наконец, по человечески, не опасаясь за последствия. От этих мыслей настроение у всех было приподнятое.
- Смотрите, мужики, - глядя в окно, сказал я. - Сколько вокруг винограда растёт, такого я ещё нигде не видел!  Похоже, на горбачёвский указ по вырубке виноградников в 1985-м молдаване болт положили. Этим кустикам явно больше шести лет!
- Ещё бы,  - огляделся Серёга по сторонам. - Для них же это святое!  Я где-то читал, что винограднику нужно не меньше семи лет, прежде чем он начнёт приносить нормальный урожай. Так что, я думаю, здесь не одно поколение потрудилось. Да и вообще… Запретить южанам виноделием заниматься  -   это равносильно тому, что белорусам запретить картошку выращивать. А русским к столу вместо хлеба варёный рис подавать, как в Китае. Здесь, конечно, «горбатый» напортачил! Нельзя так бесцеремонно, одним росчерком пера, национальные ценности попирать. Можно сказать, веками сложившиеся традиции топтать.   Давайте, завтра скажем узбекам:  «Знаете что, ребята, мы тут подумали и решили: со следующего года, вместо хлопка будете морковку сажать». Или чукчей вместо оленей заставим поросят выращивать. Что тогда будет?! – и Серёга с вызовом посмотрел на меня.
«Ну, всё, - подумал я,- Серёга на политику съехал  -   значит, ругани не избежать». Мы всегда с ним ругались, когда спор заходил о политике. Но поскольку ПОКА я был с ним абсолютно согласен, то лишь кивнул в его сторону.
- Да ни хрена не будет!- вдруг вякнул сзади Гена. Я повернулся к нему,  скорчив недовольную гримасу. Гена, видимо, понял меня и тут же заткнулся. Серега, уцепившись за руль, стал ёрзать на сидении, устраиваясь поудобнее.
- А я скажу вам, что будет!- не обращая внимания на Генину реплику, заговорческим тоном, продолжил он. – Войнушка какая-нибудь скоро начнётся! Вот что будет!- он сделал небольшую паузу, видимо, ожидая с нашей стороны каких-то возражений. Но мы благоразумно промолчали, и он продолжил:
- Смотрите, что творится вокруг! Только полный дебил не может этого не заметить! Азиаты там у себя в Фергане друг друга перерезали  -  раз, - и он стал загибать пальцы. В Тбилиси демонстрацию сапёрными лопатками порубили  -   два. Азеры с армяхами бодаются  -  три: как будто этого Карабаха раньше на карте не было! А в Прибалтике что делается?! Вильнюс, Рига! Даже эти зачуханные эстонцы, блин, хвост поднимают! Да бог с ними, с эстонцами, кому они на хер нужны! Посмотри, что в России творится: плюнь  -   в бандита попадёшь! Разве можно было себе представить ещё пару лет назад, что вот так вот запросто, прямо на дороге, среди бела дня, тебя какие-то отморозки грабить будут! Да скажи мне об этом тогда  -   я бы первый тому в морду плюнул.
Вспомни, Коль, как мы с тобой машину из Батуми перегоняли! Всю страну проехали снизу доверху, везде уважуха тебе и почёт. Потому что ты гость! А вы говорите!
Хотя мы ничего и не говорили, но Серёге явно не хватало оппонентов в его монологе, и он всячески пытался втянуть нас в этот разговор. Но мы, время от времени кивая ему, молчали.
- Восточная Европа вся бурлит,- не унимался он.  -  Поляки сами по себе, румыны своего Коляна Чаушеску хлопнули, ГДР вообще больше не существует! Целая страна исчезла с мировой карты!- и Серёга поднял вверх указательный палец.
«У-у, бля, и тут Остапа понесло! - подумал я. - Он сейчас и до американцев доберётся».
- В Югославии война гражданская вот-вот начнётся.
- Ой, так мы же как раз туда и едем! – с иронией сказал я.   -   Надеюсь, Серёга, нас-то эта война никак не коснётся?
- Напрасно смеёшься,- серьёзно ответил он.  -  В частности, может быть, и не коснётся, а в общем нас всех в какой-то мере это рано или поздно коснётся.
- Тебе бы, Серёга, в Кремле сидеть советником президента по политическим вопросам, а не по морям болтаться,- улыбнулся я.
- А что ты думаешь,- пропустив мою реплику мимо ушей, продолжал он,- кому всё это нужно…?! Америкосам, ублюдкам  - вот кому!
«Ну, вот и добрались».
- На самом-то деле, пока наши придурки путём проб и ошибок косяки наворачивают, те сидят у себя за океаном и ладошки потирают. Закон сообщающихся сосудов: нам хуже  -   им лучше. Мы беднеем  -  они богатеют. Им, козлам, и делать-то ничего не надо: наши умники сами всё для этого делают!
- За что ты так американцев не любишь?- спросил Гена. - Тебе-то они чего сделали?
  Серёга гневно зыркнул в зеркало заднего вида, как будто Гена был вражеским шпионом и только что признался в этом.
- А за что их любить?- прошипел он.  -  За то, что они свой нос суют во все дырки? Хозяева мира, твою мать! Сборище идиотов! Одни законы у них чего стоят! У нас, рассказывая об этом со сцены, юмористы народ веселят   - а у них, законы! В одном штате у них есть закон: уличным собакам больше трёх не собираться. В противном случае месяц тюрьмы…  Для кого этот закон!?  Кого они в тюрьму посадят? Уличную собаку?! Дебилы!!  - Серёга похлопал себя ладонью по лбу.  -  Бред сивой кобылы!.. Они же до сих пор уверены, что Вторую Мировую выиграли именно американцы при небольшой поддержке англичан. И хорошо, если из тысячи человек, опрошенных где-нибудь на улицах Нью-Йорка, хотя бы один ответит: кто такой Юрий Гагарин?  Они не видят никакой разницы между Швецией и Швейцарией, искренне полагая, что это одна страна. И многие из них совершенно уверены, что Австрия  -   это столица Австралии…   А политика!?  Ты что думаешь, им Ирак этот нужен? Да перед нами они оружием бряцают, дескать:  вот мы какие -   сильные да смелые! А всё потому, что бояться они нас, как чёрт ладана!
– Ну, а по большому-то счёту, насрать мне на этих американцев,- уже спокойно сказал Серёга.   -  Просто я Россию люблю! Мне больно смотреть, как по чужой указке  ставят её в разные позы и насилуют, как девку продажную. А наши дятлы пестрожопые как будто этого не понимают! Всякое говно второсортное у них закупают в обмен на нефть, сталь, лес.  Это же стратегическое сырьё, твою мать! Его беречь надо, как зеницу ока! Они потом из этой стали оружие для своей армии делают сверхсовременное, а мы глушим их спирт «Рояль» стаканами и радуемся как идиоты: «Ах, какой дешёвый спирт появился в продаже!»,  - и Серёга со злостью плюнул в открытое окно.
Прослушав эту политинформацию, какое-то время мы ехали молча. Я хотел было ему возразить  -   что, мол, действительно, мы сейчас переживаем не самое лёгкое время.   Но рано или поздно в любом случае всё наладится. Россия-матушка станет великой и сильной державой, которую те же американцы будут не только бояться, но и уважать. А не вытирать о нас ноги!
 Но в это время на дороге появился нужный указатель, и мы свернули на грунтовку.


18.

    Километра через три, мы увидели первые домики и ватагу мальчишек с велосипедами, сидевших на обочине. Увидев нас, один из них махнул рукой и подбежал к машине.
- Здравствуйте! Вы из Ленинграда? К Ивану?
- Да,  - ответил Серёга.
- Мы