ЦЫГАНСКИЙ ТАБОР
На дворе стояли тёплые июльские деньки. Солнце пробуждалось рано и в селе, вместе с рассветом, начинались трудовые хлопоты. Хозяйки спешили подоить и потом отправить на пастбище коров, приготовить обед, а затем успеть собраться на работу... полевая страда была в разгаре. Ветер ласково игрался с листьями берёзы, что росла возле крыльца и где-то там, в верхушке её тонких веток щебетали птицы.
Вот от этого щебета и проснулась Алёнка. Выбежала на улицу, умылась у рукомойника, который её отец прибил к стене летней кухни.
-Наверное мама оладьи жарит, - подумала она, так как из открытой двери парил в воздухе вкусный хлебный аромат.
Алёнка присела на крыльцо, там она с вечера из маминой шали смастерила кроватку кукле и вот теперь решила продолжить свою любимую игру в дочки-матери. Вдруг до её слуха донеслось:
-Цыгане приехали, - местные мальчишки на велосипедах разносили эту новость.
За их улицей, на ромашковой поляне, расположился цыганский табор. Несколько больших, покрытых цветастыми тканями, кибиток поставили полукругом, а в центре находилось сооружение из сухих веток для вечернего костра. Днём цыганки пошли по улице просить милостыню. Они гадали хозяйкам, приглашали вечером к костру.
Тут Алёнка увидела как, к их двору, подошла молодая цыганка и позвала хозяйку. Мать вышла за калитку, вынесла ей хлеба да яиц и несколько свежих помидор. Сказала, что больше нечем угостить. Надо заметить, что мать Алёнки была сама по себе женщиной смуглой, с чёрной косой до пояса. Цыганка поблагодарила и глядя на неё сказала:
-Ты чего здесь, среди русских, делаешь? Ты же цыганских кровей. Пошли к нам в табор.
На что мать улыбнулась и ответила:
-Я то вот русская, а что ты, такая красавица и ходишь побираться.
Цыганка стояла, слегка обескураженная. Молодая, красивая, статная, но со своей цыганской долей. Интересно было рассмотреть её со стороны. Волосы чёрные, зачесанные назад и собранные пучком под цветастым платком. Как он держался на голове и не падал на плечи, была загадка. Широкая юбка с оборками по подолу и кофта тоже была вся в оборках. На шее разноцветные бусы. Было это так необычно и красиво, у Алёнки захватило дух:
-Эх, мне бы такие наряды,- подумала она.
А вечером отец на мотоцикле повёз их в цыганский табор. Там уже собрались и другие жители села. Горел костёр, звучали под гитару цыганские песни, а от их плясок пыль просто не успевала оседать.
Июльская ночь рассыпалась звёздами. Нежная, с ароматом луговых трав, да поспевающей ржи за селом. От реки тянуло вечерней прохладой, но у костра было тепло и интересно. Алёнка наблюдала как искры улетали туда к звёздам, а вместе с ними улетала в небо цыганская песня про любовь, про дорогу, которой нет конца и про цыганскую долю.
Утром поляна опустела и только серый, ещё теплый, пепел, подгоняемый ветром, пытался догнать цыганские кибитки. Алёнка знала, что теперь они вернутся только следующим летом.
Алла
