Все началось с казалось бы,
незначительного события – шеф полиции небольшого провинциального городка,
готовясь утром идти на службу, не обнаружил в ящике стола свой табельный
пистолет. Не слишком еще волнуясь, он осмотрел все места, куда бы мог его
положить – стол, тумбочку, шкаф, даже под кровать заглянул – но все было
безрезультатно. Беспокойство стало возрастать – он точно помнил, что придя
домой, он сразу же, как и всегда, положил пистолет в ящик письменного стола.
Поскольку он жил один, то чье-либо участие в пропаже исключалось. Вечером к
нему никто не приходил и сам он не выходил из дома. А пистолета не было…
Еще раз перерыв всю квартиру, он с
досады сплюнул и сел на диван, и почти сразу же раздался тревожный звонок
телефона.
- Шеф! У нас – ЧП! – услышал он в трубке
телефона срывающийся голос своего помощника.
- У вас-то еще что приключилось? –
уставшим голосом спросил он.
- Оружие исчезло!
- Что?..
- Оружие – абсолютно все, которое было –
и то, что в оружейке находилось, и которое на руках, у меня – тоже. Я всю ночь
дежурил и табельное постоянно при мне находилось. А утром его в кобуре не
оказалось…
- Я выезжаю…
На 10 часов утра у начальника городской
полиции было назначено экстренное совещание, на которое были вызваны все
начальники районных отделов.
Среди собравшихся царили растерянность и
тягостное молчание – все были подавлены свершившейся катастрофой. Подавляла
сама невозможность происшедшего – исчезновение абсолютно всего огнестрельного
оружия из всех полицейских участков города, но, тем не менее, это произошло – в
одночасье, непостижимым образом вся полиция города была полностью обезоружена.
Первым нарушил молчание начальник
городской полиции:
- Судя по вашим докладам, коллеги, вся
полиция города оказалась безоружной. Невозможно понять, каким образом это могло
произойти – не взломано ни одного замка, ни одной двери, но оружия нет. Мы не
знаем, кто может быть к этому причастен; не знаем, где оружие и поэтому мы не
знаем даже, с чего нам следует начать поиск. Происшедшее необъяснимо с точки
зрения здравого смысла, поэтому мне хотелось бы, прежде, чем принять какое-либо
решение, выслушать ваши мнения и предложения, если они у кого-то есть.
- Мы столкнулись с преступлением,
аналогов которому нет в истории юриспруденции, - задумчиво произнес начальник
центрального участка, - но факт остается фактом – мы безоружны и поэтому
бессильны против преступников. Я предвижу взрыв преступности и насилия, и если
проблему не решить в кратчайшее время, то противостоять этому мы будем не в
силах.
- А вы думаете, у преступников оружие есть?
– подал голос начальник другого участка.
- Но если оно не у нас, то где же тогда
ему быть? – ответил первый – Кто, кроме преступных элементов, мог это оружие
похитить – ведь не с мистикой же мы имеем дело?
- Я допускаю, что оружие могло быть
похищено со складов, из оружейных комнат или еще откуда, но как оно могло
исчезнуть из ящика моего стола или из кобуры, которая постоянно висит на поясе?
Это разве не мистика? – возразил ему наш утренний знакомый.
- И насколько же должна быть
организованной преступная шайка, чтобы провернуть это дело так чисто и в таком
масштабе, не оставив при этом ни одного следа? – произнес шеф.
Все угрюмо понурили головы.
- Позвольте мне… - застенчиво произнес
самый молодой.
- Да, пожалуйста – сказал старший.
- Уже с утра в наш участок поступило
несколько заявлений от граждан о необъяснимой пропаже охотничьих ружей. Не
связано ли это как-то с нашей проблемой?
Шеф подумал немного и распорядился:
- Всем срочно связаться со своими
участками и выяснить – не поступали ли сегодня утром еще подобные заявления;
через 10 минут всем снова собраться здесь.
Оказалось, что практически все участки с
утра были атакованы десятками граждан с заявлениями о пропаже огнестрельного
оружия; охотничьи магазины также оказались пустыми.
- Итак, что мы имеем? – шеф полиции
окинул растерянным взглядом сидящих за
столом. – Нами установлено, что практически во всем городе не осталось ни одной
единицы огнестрельного оружия – при этом нигде нет даже намека на ограбление,
ни в одном из случаев – нет никаких следов взлома, но нет и оружия. Не
зафиксировано ни одного проникновения в помещения, не сработала ни одна
сигнализация. Но еще более странно то, что оружие похищено даже у тех, у кого
оно просто не может быть похищено – у дежурных по отделениям, у нарядов,
несущих патрульную службу, в общем – у всех, у кого оружие было при себе. Мне
трудно даже предположить, как это могло произойти и кто это мог провернуть.
- По крайней мере, мы можем быть
уверены, что у преступных элементов оружия тоже нет, что хотя бы как-то нас
уравнивает, - произнес один из присутствующих.
- Вы осёл! – взорвался шеф, - Вы что, не
понимаете, что для совершения преступления огнестрельное оружие совсем
необязательно, а мы даже арестовать никого не в состоянии – что у нас есть,
кроме дубинок и баллончиков с газом?
Все молчали.
- Что ж, думаю, мне придется обо всем
доложить наверх и связаться с мэром – пусть и у начальства голова поболит, хотя
шею нам все равно намылят…
Шеф полиции заштатного городка еще не
знал, что он далеко не одинок в этой ситуации и у большого начальства голова
уже болела с самого утра и без его доклада. Уже почти час в кабинете
губернатора все высшие чиновники области ломали головы над той же самой
проблемой, только в гораздо больших масштабах. Оружие исчезло во всей области,
причем не только у полиции, но и во всех воинских частях исчезли автоматы,
пулеметы, пушки и даже ракеты. Самолеты остались без вооружения, танки – без
снарядов. То, что само по себе было катастрофой, усугублялось еще и полной
необъяснимостью происшедшего.
Спустя еще некоторое время было
установлено, что без оружия осталась вся страна.
Экстренное совещание Совета Безопасности
было назначено на 16-00. Собрались все руководители силовых ведомств,
председатели обеих палат Парламента, а также руководители оборонной
промышленности и главы ведущих министерств.
Президент вошел в зал ровно в
назначенное время и все, встав, поприветствовали его и снова уселись на свои
места. Заняв свое место во главе стола, глава государства обвел всех взглядом и
остановил его на министре обороны.
- Доложите обстановку, - коротко бросил
он, - можете не вставать, - жестом руки остановил он министра.
- На данный момент совершенно очевидно,
что страна по неизвестным нам причинам осталась вообще без какого-либо
огнестрельного оружия. Происходящее невозможно объяснить ничем, но факт
остается фактом – нет снарядов, ракет, гранат; нет ни одного патрона, в общем –
нет ничего. По данным внешней разведки так произошло во всем мире. Исходя из
создавшейся ситуации, а также из того, что нам неизвестно, как долго продлится
это положение, предлагаю в первую очередь обсудить вопросы, касающиеся
безопасности границ и то, как мы будем обеспечивать порядок и сохранение
законности внутри страны, хотя это имеет отношение больше к МВД, чем к нашему
ведомству, но в создавшейся ситуации необходимо взаимодействие всех ведомств. У
меня всё.
- Что может сделать армия без оружия? –
произнес один из министров.
- Армия всегда остается армией, - жестко
парировал министр обороны, - хотя она и лишилась оружия, но не лишилась
дисциплины, а это сейчас главное, потому что при ошибочных действиях или же
бездействии мы пожнем бурю и хаос в стране.
- Ясно, - прервал его Президент. – Итак,
нам предстоит принять решение по двум вопросам – о сохранении порядка внутри
страны, недопущении массовых выступлений и беспорядков, а также разгула преступности,
и определить нашу внешнюю политику соответственно создавшейся ситуации. Первое
– границы. Не думаю, что сейчас вообще кто-либо в состоянии начать войну –
воевать то нечем, - но важно не допустить на территорию страны различных
мигрантов и беженцев, и я думаю, что именно с этой проблемой столкнутся в
первую очередь все развитые страны. Для этого все воинские части,
дислоцированные вблизи границ, должны быть готовы к оказанию необходимой помощи
пограничникам. Необходимо немедленно соорудить проволочные заграждения с током
высокого напряжения по периметру всей государственной границы. Прошу вас, - он
повернулся к главе ФСБ, - немедленно отдать об этом соответствующие
распоряжения.
Глава ФСБ встал и ненадолго покинул зал
заседаний.
- Теперь обсудим внутреннюю повестку, -
продолжил Президент. – Смогут ли предприятия ВПК немедленно начать производство
боеприпасов? - обратился он к профильному министру.
- Нет, это оказалось невозможным, -
коротко ответил тот, протирая стекла очков.
- Причина?
- Причина в том, что исчезло не только
оружие, но и все оборудование, способное его производить. Все, что мы можем
наладить – это выпуск кастрюль и сковородок, да и то не сразу, - криво
усмехнулся министр и выругался, на что никто не обратил внимания, так как все
были в похожем состоянии.
- Что ж, будем исходить из худшего, а
именно из того, что создавшееся положение – это надолго. Итак – каким образом
мы будем обеспечивать порядок в стране? Прошу высказываться, прежде всего – о
местах заключения. Какие меры намерены предпринять? – обратился Президент к
главе УФСИН. Тот ненадолго задумался, затем сказал:
- Главная наша задача состоит в том, чтобы
не дать возможности осужденным покинуть места заключения. Я уже отдал
распоряжение, чтобы наиболее авторитетные из них были изолированы; все
остальные находятся в помещениях и лишены возможности получать информацию
извне.
- Хорошо, - сказал Президент, - но стоит
подумать и о том, чтобы разгрузить систему. Я думаю, что мы можем освободить
осужденных за менее тяжкие преступления, а также тех, у кого приближается срок
освобождения. Усильте охрану. Действуйте!
Когда глава ведомства вышел, Президент
обратился к министру МВД:
- На вас ложится самая трудная задача –
не допустить в стране грабежей, насилия, а также митингов – все это вам
предстоит делать безоружными. Как рассчитываете выполнить задачу?
- Мы уже обратились за помощью к
представителям казачества и те заверили нас, что в южных и некоторых других
регионах они полностью контролируют ситуацию. Везде усилены наряды полиции,
увеличено количество патрулей. Вообще надо признать, нигде не замечено
каких-либо серьезных волнений, только единичные случаи.
- Хорошо, но считаю необходимым
некоторых лидеров оппозиции, особо склонных к расшатыванию ситуации, на время
изолировать и любые проявления либерального словоблудия пресекать немедленно –
нам сейчас не до демократии. Вам, - обратился он к министру информации, -
необходимо взять под жесткий контроль все СМИ и не допустить никаких публикаций,
которые могли бы внести в общество раскол и непонимание ситуации. Нужно
успокоить народ, вселить в него уверенность, что все находится под контролем
власти – займитесь этим. Через час запланировано мое обращение к народу –
думаю, люди нас поймут. Прошу вас всех обеспечить нормальное функционирование
всех органов
