Думаю, не только у меня возникла эта ассоциация: и "свеча горела", и "мела метель во все пределы"...
Но полотно получилось совсем другим...
Конечно же, оттолкнувшись от совершенно очевидной аллюзии, Автор начинал развивать и свой сюжет, и свой ритмический рисунок.
Свеча горела на столе, мела метель,
Скрипели ставни от порывов хмурых ветра.
Ложились тени в акварельную пастель
Листа в уверенных объятиях мольберта.
(нет, ну красиво же, правда? Не хочется даже и придираться. И "уверенные объятия мольберта" - как ещё одна, изысканная и неявная аллюзия на то, что могло бы происходить, пока горела свеча и мела метель)
Под тонкой кистью просыпался зимний лес,
С прозрачной музыкой улыбчивого утра.
Качались сосны, упираясь в свод небес,
Волнисто-алого с лазурью перламутра.
(описательная часть в этом четверостишии - на высоте. Она и пейзажная, и картинная. Ну в самом деле, у природы нет "волнисто-алого", а на картине - очень может быть, иначе как проложить линию рассвета на заснеженном рисунке? А то, что сосны качались - на картине они, само собой, качаться не могли - только подчёркивало, что эта картина - живая, живой лес где-то за окном и дышащий жизнью рисунок под кистью художника)
Через сугробы пробирался след лыжни,
Теряясь в тишине изгибом поворота,
Небрежной складкой белоснежной простыни,
По высшей воле безобидной сумасброда.
(а здесь нас поджидали мелкие неприятности - сломалась лыжа. Сперва правая, потом левая. Размер стихотворения таков, что ритмическое ударение падает каждый раз на второй слог - это классический ямб, в данном случае - шестистопный, но к тому, что я хочу отметить, это отношения не имеет. Если соблюдать ритм по-виннипуховски точно и неукоснительно, то нужно говорить "черЕз" в первой строчке и "в тИшине" - во второй. Ритмические ударения и ударные слоги в словах не совпадают сразу в двух строчках подряд: будем считать, что мы налетели на небольшой пенёк, скрытый под снегом. Но затем наша лыжня продолжилась гладко, как белоснежная простыня свежевыпавшего снега)
Вызывает вопросы вот такой оборот: "По высшей воле безобидной сумасброда". И "высшая", и "безобидная" отнесены к существительному "воля". Если она "высшая", кстати, она вполне может быть и небезобидной! Особенно если её проявляет "сумасброд" (кстати, кто это может быть?
). Но это я так, перестраховываюсь на всякий случай. Здесь определяемое слово вклинивается между двумя определениями. В данном случае немножечко сбивает восприятие, так и хочется отнести "безобидной" к "сумасброду", но потом видишь, что окончания между собой никак не стыкуются...Дальше просто красиво, настолько красиво, что хочется просто любоваться и перечитывать, не мешая Автору создавать перед нами поэтическую картину.
И, наконец, к чему мы пришли?
Свеча погасла и затихло за окном.
Свернулись сумерки вуалью милосердно.
И только, лист дыша свободно и легко,
Светился радостью в объятиях мольберта...
(достойное завершение!)
Картина дорисована. Выдохнул и лист, и мольберт, и Автор, и читатели. Прекрасен образ "милосердной вуали", которая наконец-то уступила место наступающему дню. А я сижу и думаю: как художник рисовал свою картину, с натуры или по памяти? Если это самый ранний зимний рассвет, то неудивительно, что темно и нужна свеча. Он наступает крайне медленно, нужно поймать момент перехода от зари к сумеркам. И тогда сочетание "светился радостью" приобретает дополнительный смысл, который так приятно выискивать, представляя себе эту картину.
А если вокруг кромешная ночь, и художник рисует по памяти, как Айвазовский, поскольку рассмотреть нужный вид ему мешает метель, скрипящая ставнями в неположенное время?
Но, в любом случае, картина удалась!
Браво Автору.
(а лыжи мы починим, куда мы денемся?)
Оценка:
5 - за смелость (обратиться к рецензенту - заказать рецензию способен только истинный герой)
5 - переходящий вымпел (знамя, кубок, флажок, приз рецензентских симпатий, плюс в карму) в разных номинациях.
Здесь:
9
- за художественность и яркие краски,
- за любовь к зимним рассветам.
