(фантастическое сюрреалистическое, по странам и весям. Исполняется покорно, в ожидании пакости)
Посвящаю моему лучшему другу, географу-путешественнику и, одновременно, слесарю-краснодеревщику пятого разряда, большому любителю конской колбасы из убитой лошади Пржевальского Гарьке Сэ Миклуха-Маклайскому. Он и обычную колбасу охотно пожирает, с урчанием и без этих своих вечных выкрутасов. Но конско-пржевальскую жрёт с бОльшим аппетитом. И обязательно, чтобы кефирием запивать, обязательно! Избалованный, собака…
Эпиграф:
- … и скончался на 88-м чихе под громкий смех окружающих. –
( Из записных книжек Венички Ерофеева)
Ночь близка. В пустыне - два верблюда.
Бедуин. Курдюк. Мираж вдали.
Автомат могучий скорострельный
Бедуин прижал к своей груди.
Что за жизнь? Верблюд – и тот скотина!
Харкнет он - собьёт моментом с ног.
Бедуин затворий передёрнул,
Снял кирзовый спёкшийся сапог.
А за ним – другой. Песок дымился.
Сорок восемь градусов в тени.
Не подумать, не поспать, не скрыться,
Не навить на волос бигуди.
Вдруг шуршнУло что-то в жарком духе!
Бедуиний вскинул автомат.
Очередь бархан вспорола быстро,
Кто-то за барханом заорат.
Кто там был? Не знаю. Негр какой.-то.
Он сюда из джунглев прискакал
На большом зелёном крокодиле,
Крокодил тот много повидал
Негров разных, разных бедуинов,
И верблюдий тоже мягк на вкус.
Вдалеке сияют Гималаи
И сидит на лавочке индус.
Все зовут того индуса Васей.
Может, Вася. Может, колбаса.
В океане плавает селёдка.
Много в жизни разных чудеса!
|
